Рэймонд Чандлер - Окно в вышине

— Он ведь знал, — сказал я, — что у меня нет письма. Это он стукнул меня по голове и убил Вебера. Не знаю, он убил Лэйси или нет, но его появление в этом доме можно объяснить тем, что он приехал удержать миссис Лэйси от попыток разыскивать своего мужа. Значит ему известно, что он убит.

— Выходит, по вашему, Людерс и есть тот малый, вокруг которого всё крутится? — спросил шериф. — Зачем ему приспичило убивать Вебера?

— Потому что с Вебера все началось. За Людерсом стоит организация фальшивомонетчиков. Они стали печатать десятидолларовые бумажки, потому что на них обычно не обращают внимания. Это ведь не тысячедолларовые купюры. Но Фред Лэйси был настолько умен, что обнаружил подделку.

— Твоя сообразительность меня просто потрясает, сынок, — сказал шериф и ухватился за скобу, потому что дорога сделала крутой поворот. — Я пока останусь при своих козырях. По-моему, в городе Пума нет фальшивомонетчиков.

— Очень хорошо, — сказал я.

— Но, с другой стороны, если Людерс тот, кто за всем этим стоит, то схватить его будет трудно. Мало того, что из города ведут три дороги, недалеко от клуба Вудланд есть небольшой аэродром для спортивных самолетов. Сейчас лето, и многие богатые люди прилетают на них в клуб.

— Я смотрю, вы не очень-то сокрушаетесь в связи со всем этим, — заметил я.

— А чего мне сокрушаться, — сказал спокойно шериф. — Место у нас тихое, спокойное. У шерифа в голове всего полторы извилины. Мне кажется, мистер Людерс как раз такого мнения обо мне.

9

Привязанная к свае, накрытая брезентом лодка чуть покачивалась на воде. От деревянных, покосившихся сходней поднималась вверх тропинка, и затерявшись в можжевельнике, выбегала потом на шоссе. Недалеко от него стояли летние домики для отдыхающих. На крыше одного из них стоял бутафорский маяк, очевидно, рекламный знак для туристов. Почти во всех домиках были погашены огни, но видимо не все еще спали — издалека доносилась танцевальная музыка.

Оставив машину на обочине шоссе, мы спустились к сходням.

Шериф прихватил с собой мощный фонарь и иногда включал его. Когда мы подошли к сходням, он посветил им на тропинку. Я заметил следы шин.

— Что думаете по этому поводу? — спросил шериф меня.

— Вроде бы следы шин, — ответил я.

— Ну, а ты что думаешь, Энди? — обратился он к нему. — Энди умница, только жаль, что он такой молчаливый.

Энди наклонился, и осмотрев след, сообщил:

— Шины новые, машина большая.

Он направился к сходням, и нагнувшись показал на что-то рукой. Шериф посветил туда фонарем.

— Сделали поворот, — сказал Энди. — Ну и что? Летом всегда полно машин. Да и шины люди часто меняют, если есть деньги. Правда, это шины особые, высокой проходимости шины.

— Пошел бы, посмотрел лодку, — сказал ему шериф.

— Зачем это?

— Надо убедиться, ездили ли на ней недавно?

— Черт-те что, — буркнул Энди. — Ясное дело, что ездили.

— Это же только предположение, — сказал шериф, — а надо знать точно.

Энди смотрел на него секунды три, потом плюнул на землю и пошел к машине. Сделав несколько шагов, он обернулся и сказал:

— Никакое не предположение.

— Немножко нервный, — сказал шериф, — а в остальном парню цены нет.

Он лег на сходни, подтянул за цепь лодку и сунул руку под брезент. Вернувшись ко мне, он пожал плечами и сказал:

— Как всегда прав, черт бы его побрал. Вам эти шины ничего не говорят, мистер Эванс?

— Кадиллак V-12, — ответил я, — клубная машина. Красные кожаные сиденья, в багажнике можно поместить два больших чемодана. На приборной доске часы отстают на двенадцать с половиной минут.

Он постоял, подумал. Потом, вздохнув, кивнул головой.

— Недаром же вам платят деньги, в конце концов, — сказал он, и, повернувшись, пошел к машине.

— Где теперь живет Тед? — спросил шериф Энди, который курил уж не знаю какую по счету сигарету и смотрел сквозь ветровое стекло на дорогу.

— Где и всегда, — ответил Энди.

— Значит, чуть вверх от Баскомбской дороги.

— Кто спорит, — буркнул Энди.

— Давай разворачивайся, сейчас поедем к нему.

Мы сели в машину, и проехав примерно полмили, свернули направо.

— Остановись-ка на минутку, — приказал шериф и вышел с фонарем на дорогу. Сев обратно в машину, сказал: — То, что мы обнаружили их следы возле сходней, немного значит. А вот следы на этом повороте означают, что они ездят в Баскомб. Ну, а там когда-то был лагерь золотоискателей, самое удобное место для фальшивомонетчиков.

Энди сбавил скорость. Машина двигалась теперь по узкой горной дороге. Ее окружали крутые откосы, казавшиеся белыми в ярком свете луны. Проехав еще примерно полмили, Энди остановил машину.

— Приехали, мистер Соколиный глаз, — сказал он шерифу. Тот вышел из машины. Походил с фонарем вокруг дома и вернулся.

— Те же следы, — сообщил он. — Очевидно, привезли Теда домой, а потом поехали в Баскомб. Как думаешь, Энди, мог Тед быть замешан в каком-нибудь темном деле?

— Если б хорошо заплатили, конечно мог бы, — ответил тот авторитетно.

Мы с шерифом вышли из машины и направились к дому. Это была бревенчатая хижина, крытая тесом. Позади нее стояла покосившаяся уборная. Сразу же за нею начинался сосновый лес. Шериф взошел на крыльцо и толкнул дверь — заперто. Мы обошли дом, и попробовали открыть заднюю дверь. Крыльца здесь уже не было, дверь доходила до самой земли. Она тоже была заперта. Шериф постучал в нее, но никто не вышел из дома, лишь только эхо передразнило шерифа.

— Значит уехал вместе с ними, — сказал шериф. — Конечно, оставить его здесь они не могли. Видимо дали возможность собрать манатки и увезли.

— Не согласен, — возразил я. — Кроме лодки им от него больше ничего не надо было. Когда они увезли вместе с ним на его лодке труп Фреда Лэйси — видимо они бросили труп в озеро, привязав к нему камень — они приказали ему дожидаться их. После этого Тед Руни становился опасной ненужностью. Тем более, если они потом направились в то место, где они печатают или прячут фальшивые деньги.

— Опять это всего лишь догадка, сынок, — сказал шериф, но в его голосе я почувствовал явную симпатию. — Во всяком случае, на обыск у меня нет разрешения. Пойду взгляну на этот кукольный домик. Подожди меня здесь.

Я разбежался и навалился на дверь. Послышался треск. Шериф обернулся, сказал: «Эй» и остановился.

Я разбежался еще раз — доски треснули под моим напором и я влетел в дом. Я вовремя подставил руки и приземлился на куске линолеума, от которого пахло рыбой. Я встал с пола и щелкнул выключателем. Над моей головой загорелась лампочка. В пролом пролез шериф и недовольно покачал головой.

Мы были на кухне. Кухонная плита, на ней закопченные кастрюли. И плита, и кастрюли еще теплые. Над плитой грязные деревянные полки, на них несколько тарелок. Я прошел в комнату и зажег свет. Узкая деревянная кровать, накрытая стеганым, сильно засаленным одеялом. Стол, несколько стульев, в углу старый радиоприемник. На столе пепельница и в ней четыре обкуренных трубки. В углу сложенные стопкой детективные журналы. Потолок был над самой моей головой. В углу в потолке люк и возле него стремянка. За кроватью на сундуке стоял раскрытый чемодан и в нем разные тряпки.

Шериф тотчас же подошел к раскрытому чемодану.

— Значит Тед собирался в дорогу. Ну, а тут приехали эти парни и утащили его. Смотри-ка, он положил в чемодан свой единственный выходной костюм. Он его надевает только когда бывает в городе, да по праздникам.

— Он поел. Кастрюли еще теплые.

Шериф заметил стремянку, и приставив ее к люку, полез на чердак. Открыв люк, он посветил себе фонарем, потом закрыл люк и спустился со стремянки.

— Должно быть он чемодан хранил на чердаке. Там стоит еще один, очень большой. Ну что, пойдем?

— У него, должно быть, была машина? — спросил я.

— Угу. Старый плимут. Погаси потом свет.

Он прошел на кухню и осмотрел ее. Я погасил свет, и мы вышли из дома. Шериф, тщательно осмотрев место возле дома, показал мне, где стояла машина и где было небольшое масляное пятно. Он погасил фонарь, и махнув рукой в сторону уборной, сказал:

— Идите в машину, а я пойду осмотрю уборную.

Я видел, как он зашел в уборную, как из всех щелей и из дыр в крыше брызнул свет. Я обошел дом и сел в машину. Шерифа почему-то очень долго не было. Наконец он подошел к машине, достал плитку табака и начал жевать.

— Тед в уборной, — сказал он. — Убит двумя выстрелами в голову. — Он сел в машину и захлопнул дверцу. — Судя по всему, кто-то спешит замести следы.

10

Дорога круто поднималась вверх, следуя извивам пересохшего ручья. Потом она пересекла горное плато. Мы вероятно находились сейчас на высоте трехсот-четырехсот метров над уровнем озера. Вскоре начался спуск с плато. Потом у дороги появился темный фермерский дом. И вдруг мы оказались на перекрестке. Энди остановил машину и шериф вышел из нее и опять стал рассматривать следы, освещая дорогу фонарем.