Дмитрий Черкасов TM - Операция «Вурдалак»
— А как насчет Саблина?
— Пасут мои люди.
— Не переусердствуют?
Валентин пожал плечами:
— Все мы ошибаемся.
— Слушай, — сказал Дмитрий, — я так понимаю, что в Ялту я полечу как отдыхающий?
— Конечно, ты же в отпуске. Считай, что путевка в санаторий у тебя в кармане.
— Это лучше Средней Азии.
— Как знать, как знать…
6
Собаки нервно порыкивали, тяжело дыша и высунув языки. Егеря еле их сдерживали, ожидая сообщений от загонщиков.
Чуть поодаль от своры стояли генерал Быков и секретарь ЦК Летянин. Они негромко переговаривались, держа наготове великолепные ружья ручной работы.
Генерал был среднего роста, розовощекий добродушный крепыш. Некоторые смельчаки из соседних управлений называли его «мартышкиной жопой». Несмотря на новые звезды на погонах его тайные пристрастия остались прежними: он терпеть не мог волосы в интимных местах и очень любил девочек.
В отличие от него Летянин был худ, бледен, с нездоровыми мешками под глазами и вечно искривленным недовольным ртом.
— Эх, помню год назад в это же время: — ностальгически протянул Быков, обведя окрестности пронзительным взглядом, явно не соответствующим его простодушной физиономии. — Мельчает Россия. Размах уж не тот…
— Размах-то как раз тот, только не в ту сторону, — перебил его Летянин. — Новый генсек предпочитает охоту на людей. Соратники по партии для него — самый изысканный деликатес.
— Ничего, скоро этот гурман подавится, и мы ему в этом поможем.
— Да, но пока давимся мы. — Летянин холодно посмотрел на генерала. — Грубо работаете, хуже дилетантов. Не успели оправиться от Белоруссии, как ты нам еще подарочек подготовил. Потеря «Ковчега-2» и «Ковчега-4» и так чуть не стоила нам всем голов, а тут вдобавок провал в лаборатории.
— Белоруссия меня не касается. Я еще год назад предупреждал Папу, что Киселев не справится. Это моя заслуга, что он вовремя решил отправиться к праотцам, а ваша вина в том, что мы потеряли в этом регионе почти всех своих людей.
— Не хами. Папа оценил твою правоту, но ему вряд ли понравится, если ты будешь напоминать об этом. Кроме того, Белоруссия касается нас всех, и если Хозяин решит разобраться до конца, то полетят все.
Генерал пожал плечами:
— Он же не идиот. Для начала надо разделаться с оппозицией, а затем уже начинать чистку среди своих.
— К сожалению, он делает это слишком быстро. С такими успехами мы все очень скоро окажемся на Колыме.
Генерал усмехнулся и как-то странно посмотрел на Летянина.
— А вы думаете, мы тут в игрушки играем? — спросил он, сверля взглядом единомышленника. — Эта партия стоит свеч.
— Вот именно. — Летянин не выдержал взгляда и повернулся боком. — Поэтому в деле с лабораторией надо обрубить все концы. Вы и так зашли слишком далеко: в ЦК уже появились слухи, что по Москве гуляют убийцы-зомби. В следственном отделе твоего департамента создана спецгруппа.
— Я знаю, и это моя головная боль.
— Как бы она не стала общей.
— Сейчас тем более нельзя никого трогать, чтобы не вызывать лишних вопросов.
— Тем не менее Папа требует, чтобы ты нейтрализовал своего зама. Он ведь метит на твое место…
Генерал понял намек:
— Даже если это не так — он будет на него метить. Если этого хочет Папа.
— Вот это уже мужской разговор, — скривился в улыбке Летянин. — Смотри не опоздай.
— Разве в Таджикистане или Белоруссии я опаздывал?
Летянин холодно посмотрел на генерала:
— За это тебя и ценят.
7
Получив разрешение на доследование каширинского дела, Корнеев и Зотов допросили свидетелей дорожно-транспортного происшествия, разъезжая по домам очевидцев. Двое из них показали, что сразу после столкновения машин какой-то парень залез в кабину МАЗа, но, увидев, что шофер мертвый, испугался, выскочил обратно и исчез на своих «Жигулях». Это никого не удивило. Номер машины и внешность парня никто не запомнил, кроме того, что он был одет в джинсовый костюм.
Офицеры решили, что это наводчик, который должен был убедиться в самоликвидации Сабирова и забрать рацию.
Во второй половине дня Корнеев получил добро на зондирование Кашириной.
Сеанс гипноза назначили на вечер следующего дня. Предварительно были приняты меры по секретности. Валентин оказался прав: Наташа находилась под наблюдением.
Хотя он и рисковал, но все-таки переговорил с Наташей, которая действительно ни о чем не подозревала. Они договорились, что она пойдет домой через проходную парадную, но с противоположной стороны дома уже выйдет ее двойник. Сама же Наташа должна была сесть через некоторое время в ожидавшую во дворе машину и спокойно проехать на квартиру экстрасенса.
Все прошло удачно: «топтун» не заметил подмены и довел объект наблюдения до дома. Каширйна же в это время уже подъезжала к месту встречи.
Кроме Наташи и экстрасенса на сеансе гипноза присутствовали Корнеев и Зотов. Встреча записывалась на видео. Сеанс длился около двух часов, но результаты оказались плачевными, хотя и подтверждали, что программа есть. Вконец измученный психотерапевт сказал, что один не справится: нужен помощник. Программа была слишком хитро запрятана, постоянно ускользала, переходя с одного уровня на другой, и, чтобы ее вытащить без ключа, нужна была жесткая блокировка.
Сеанс решили перенести на следующий вечер.
Как и в предыдущий день, перед тем как Каширйна поехала на зондирование, провернули туже операцию с «подставкой».
На этот раз экстрасенс был с помощником, и после часовой напряженной работы Наташа наконец-то заговорила.
— Вы все вспомнили?
— Да, — медленно, но четко ответила она.
— Какой условный сигнал вы должны получить, от кого, где и когда?
— От кого и когда — не знаю. Мне должны позвонить на станцию и спросить: «Как дела на любовном фронте?». Ответ: «Спасибо, как всегда». Затем должны сказать: «А мне не повезло — в Ялте пасмурная погода. Пришлось уехать двадцать пятого августа». После этого я должна соединить абонента с тем, с кем он захочет поговорить.
— Значит, это не ее знакомый, а кто-то из аппарата Кремля, — шепнул Дмитрий на ухо Валентину.
Тот молча кивнул.
— Что вы должны делать после получения сигнала? — задал вопрос экстрасенс.
— Я должна создать аварийную ситуацию на линии Андропова и вызвать механика.
— Кого именно?
— Не знаю. Того, кто будет на смене.
— Какой сигнал вы должны получить, чтобы «забыть» программу?
— Мне должны позвонить и сообщить, что свидание отменяется, так как милый друг занят на работе.
— Ну прямо по Мопассану, — прошептал Зотов.
— У вас есть любовник? — осведомился экстрасенс.
— Нет.
— Должны ли вы подать определенный сигнал механику?
— Да.
— Какой?
— Я должна сказать ему, что звонил Алексей Васильевич и просил передать, что будет ждать его вечером на старом месте с бутылкой пива и пакетом сушек.
— Вы знаете, кто такой Алексей Васильевич?
— Нет.
Экстрасенс повернулся к офицерам, спрашивая, какие еще у них будут вопросы. Корнеев пожал плечами:
— Будите ее, — а затем, обращаясь к Зотову, сказал: — Надо срочно получить разрешение на просмотр записей телефонных звонков. Ближе к двадцать пятому августа придется каждый день наводить там шмон.
Можно спугнуть.
Валентин развел руками.
Тем временем экстрасенс наклонился к Кашириной:
— Слушайте меня внимательно. Эта программа у вас остается, и вы ее выполните. Но, вызвав механика, вы тут же сообщите об этом генералу Орлову, майору Корнееву или майору Зотову соответствующим паролем.
— Вот и отпали лишние проблемы, — шепнул Дмитрий. — Теперь не надо будет лишний раз светиться на телефонной станции.
Экстрасенс назвал пароль.
— Вы меня хорошо поняли?
— Да.
— Тогда на счет «три» вы проснетесь. Раз. Два. Три…
Она вздрогнула, и ее взгляд стал осмысленным.
— Ну как? — тихо спросила Наташа. — Вы узнали, что хотели?
— Все хорошо, — успокоил ее Валентин, ласково тронув за плечо. — Ты нам здорово помогла. Сейчас мы отвезем тебя на квартиру Зотова.
Утром Кашириной предстояло снова поменяться с двойником и вернуться к прежней жизни.
* * *В двенадцать часов дня, после того как операция с подменой прошла успешно, друзья решили посидеть в небольшом кафе.
— Вчера прямо от тебя поехал к генералу, — сказал Валентин, присаживаясь за столик. — Старик доволен. Так что Родина тебя не забудет.
— Родина — может быть, но во всех остальных не уверен.
— Ты пессимист. Лучше скажи, что ты обо всем этом думаешь?
Дмитрий пожал плечами:
— Почти всю ночь не спал.
— Не ты единственный. И что?
— Да ничего. Во всяком случае, до двадцать пятого августа у нас еще есть время. — Он положил в кофе два кусочка сахара и окинул взглядом пустой кафетерий. Рабочий класс в это время уже готовился к обеду, а театральная интеллигенция еще только просыпалась. — Ты прав — мне надо ехать в Ялту.
