Боб Джадд - Финикс. Трасса смерти
— Практически никого. Если не считать одну сумасшедшую, которая швырялась камнями сегодня утром в меня и мою машину. Не могу сказать, что это было приятное знакомство, но долго не забуду эту встречу. Салли Кавана. Вам знакомо это имя?
Он снял очки и потер переносицу.
— О да, конечно, — сказал он, обращаясь скорее к самому себе, чем ко мне. Потом, снова подняв голову, произнес: — Это вполне в духе Салли — кидаться камнями. — Он какое-то время молчал, погруженный в свои мысли. — Хорошо, — наконец сказал он, наклонившись над клавиатурой компьютера и глядя в пустой экран. — Прежде всего вы должны войти в файл. Нажмите вот эту кнопку. Затем наберите мое имя и пароль. — Он стал нажимать кнопки, но на дисплее было по-прежнему пусто. — Вы ничего не увидите на экране, если кто-то смотрит у вас из-за плеча.
— Видно, вам приходится иметь дело с весьма щекотливыми материалами?
— Да, есть кое-что взрывоопасное. Итак, я набрал имя — «Барнс», а мой код… — он немного помолчал, — …«Салли».
— Похоже, это не просто случайное совпадение, — сказал я.
— Да, это не случайное совпадение. Можно сказать, она мне нравилась, и это было еще далеко не все. Но я уже опаздываю, а мне нужно многое сделать. Если вы свободны сегодня вечером, мы смогли бы перекусить вместе. — Когда он говорил, кадык у него начинал ходить вверх-вниз. У него была манера смотреть собеседнику прямо в глаза, как будто оспаривая его слова. Мне он понравился.
— Я сегодня вечером свободен. И завтра, — добавил я.
— Отлично. Вы мне расскажете о встрече с Салли. Вы, наверное, вели себя напористо или Необычайно агрессивно. Я был знаком с Салли уже целый год, прежде чем она начала швырять в меня разные вещи. — Он взглянул на свои часы. — Давайте я покажу вам, как работает это маленькое чудовище, и побегу. Видите в верху экрана маленькие картинки? Одна из них — мой личный файл. Подведите к ней курсор и нажмите клавишу «энтер». Если теперь нажмете клавишу «Д» — мой дневник, сможете прочитать мои ежедневные записи, хотя я предпочел бы, чтобы вы этого не делали.
За несколько минут он показал мне, как отредактировать статью, внести ее в память компьютера и вывести на печать.
— Не беспокойтесь, если не все поняли. Вон там сидит Карла. — Карла — черные кудряшки, красная губная помада, двойной подбородок и болтающиеся в ушах золотые сережки — махнула нам рукой из-за своего стола. — Она вам все объяснит. Если потребуется стереть запись, нажмите функциональную клавишу и букву «у» — уничтожить. — Он опять нажал кнопку — экран снова погас.
Мы оба встали.
— Из компьютера все это в течение двадцати четырех часов поступает в файл корзины и ровно столько же времени хранится там.
— В корзине?
— Да, возле стола редактора есть мусорная корзина. Они бросают туда забракованный материал, а раз в сутки забирают и выбрасывают его. Ну, рад был познакомиться, Эверс. Я должен идти, буду рад, если вы будете заходить, посмотрим, как вы овладеете этим делом. Если меня кто-нибудь будет спрашивать — я буду с Бобби Робертсом в баре отеля «Жарден», а потом, около трех, — в баре «Красный петух». Где вы остановились?
— В отеле «Аризона Билтмор».
— Любите спать с удобствами? — Он с деланным удивлением поднял брови. — Я потрясен. Если вы хотите стать настоящим репортером, вам придется спуститься с небес на землю. Я заеду за вами в семь тридцать. Мы выпьем в баре, вы расскажете мне про Салли, а потом я расскажу вам, чем живет этот скотский город.
Он взял свою записную книжку, засунул ее в задний карман брюк и пошел, улыбаясь и махая рукой.
И вот я остался наедине с компьютером. Экран пуст, и это вполне отражало состояние моего ума. Наверное, незнание не мешает вам иметь собственное мнение, но может остановить вас при работе со сложной техникой. Я нажал клавишу включения, потом набрал слово «Барнс» и код «Салли». В верхней части дисплея появился ряд картинок, напоминавших символы какой-то еще не вымершей древней цивилизации. Я стал перемещать курсор по картинкам. Затем — чем черт не шутит! — нажал функциональную клавишу и букву «Б» — «Блокнот».
Дисплей подал признаки жизни. Появились какие-то отрывочные фразы-слова-даты: «Робертс-Эмпирио», «Адмирал Бойс», «рейс с доставкой в Сан-Диего», «Лас-Вегас», «Чикаго», адреса, названия банков. Уже не помню, что там было, но название «Эмпайр» встречалось раза два или три. Очевидно, это были файлы с заметками Барнса, теми самыми, которые он просил меня не читать. Я нажал клавишу «Эскейп», чтобы выйти из этого файла, — на верху экрана дисплея высветились прежние картинки. Я подумал, что нужно будет во время обеда расспросить Барнса о компании «Эмпайр», а также упомянуть и о Сан-Диего, на случай, если он работает над каким-то материалом о нем. Но сначала пусть расскажет о Салли.
Карла подошла ко мне и с удовольствием прочитала краткую лекцию о компьютерном наборе и методах редактирования; показала мне потрепанные фотографии трех своих племянниц — круглые смеющиеся рожицы на зеленой лужайке под голубым небом.
Работать на компьютере совсем несложно. Конечно, если у вас нет привычки бить кулаком по экрану, когда, нажав не ту клавишу, стираете все, что сочинили за полчаса работы, и у вас пропадает целый абзац. Очевидно, быстрота — не самое сильное мое достоинство как писателя. Я всегда считал, что если отдельные фразы сами собой приходят мне в голову, то так же легко они должны укладываться на странице или на экране. Но теперь оказалось, что нужные предложения даже не возникают в уме, не говоря уж об экране.
В Финиксе должны были состояться первые гонки «Формулы-1» этого сезона, и я хотел начать свой обзор с некоторых соображений о прогрессе, сделанном «Феррари» за зиму, рассказать о новых достижениях Найджела Мэнселла и т. д. Но написав несколько фраз, я почувствовал, что уже где-то читал это раньше. Я невольно копировал настоящих журналистов, не добавляя от себя ничего нового.
Я мысленно возвращался к своей последней гонке в Финиксе в прошлом году — к первому тренировочному пробегу. Небо хмурилось, гоночная трасса (если можно назвать трассой городские улицы с грубым покрытием и переносными бетонными ограждениями) вначале была очень трудной для езды. Машины были не обкатаны, резина на шинах еще не обтерлась. У бетонных и асфальтовых покрытий различные степени сцепления, все это требовало особой осторожности. Я начал тренировку рано, подбирая подходящую скорость и нужный режим.
Улицы Финикса очень неудобны для гонок. Большая часть поворотов на девяносто градусов. Обычно сначала поворот влево, затем вправо. Жми на газ, потом на тормоза, поворачивай, снова газуй. Никаких тебе тонкостей вроде длинных виражей на скорости 165 миль при поворотах, никакой особой техники, которая отличает опытных гонщиков от новичков. Знай себе — жми.
В гоночном автомобиле «Формулы-1» гонщик не сидит, а лежит, крепко привязанный к раме; плечи и голова его чуть приподняты, чтобы он мог видеть дорогу над капотом. При очень жесткой подвеске и на скорости гонщик вибрирует вместе с машиной. Голова его трясется, как отбойный молоток, на высоте в два фута над землей, а это мешает видеть трассу, когда вдоль всей дорожки расставлены бетонные блоки высотой в три фута, все сливается в сплошную серую полосу бетона. В результате он не только мало что видит, но и может вообще потерять представление о том, где находится.
Я входил в сложный поворот перед участком с ухабами. Здесь был длинный пологий двойной горб, и вся хитрость состояла в том, чтобы суметь как можно скорее выжать газ. Перевалившись через первый горб сразу же после торможения, необходимо сбросить мощность на повороте и, повернув, снова набрать мощность перед следующим подъемом. Так сказано в лоции.
Я вошел в поворот, преодолев первый горб, и только отпустил тормоза, как вдруг увидел, что прямо передо мной возникла проклятая «даллара». В общем-то «даллара» — хорошая машина: с мягким, как и полагается гоночному автомобилю, ходом. Но в этот момент она показалась мне огромной, как баржа. Я не в состоянии был миновать ее, так как до нее оставалось не более двенадцати футов, а я мчался со скоростью восемьдесят пять миль в час. Все ее колеса были заторможены, она соскальзывала вбок, двигаясь к ограждению.
Видя, как она приближается, одновременно смещаясь влево, я судорожно нажал на тормоза, успев заметить, как по ее боковине стекает масло, а из-под шины заднего колеса поднимаются клубы серого дыма и летят ошметки резины. Я уже не мог разминуться с ней — «даллара» сама разминулась со мной. Ее водитель, должно быть заметив меня, освободил тормоза, и машина в последнюю долю секунды выкатилась за пределы дорожки. Я снова резко нажал на газ и проскочил мимо нее в освободившийся проход. В этот момент в мои вены хлынуло, наверное, с пол-литра адреналина.
