Том Пиккирилли - Да сдохни блин уже
— Да ты знаешь, кто я? Я Фрэнки Мерулло! Я второй кузен Большого Фрэнки!
— И оба вы говнюки. В каком номере Рокко?
Клей надавил ствол посильней, размазывая губу Фрэнки по зубам. Он знал, что парень что-то хочет выкинуть, но надеялся успеть выбить ответ.
— Давай, Фрэнки, помоги мне. У меня были тяжелые дни.
— В конце! Номер 16!
— Ключ. И давай медленно.
Фрэк осторожно потянулся к карману куртки и вытащил пластиковую карточку.
— Хозяйская, подходит ко всем номерам.
— Вот теперь ты мне помог.
Фрэнки опять напрягся, зная, что грядет дальше. Он развел руки и смело бросился вперед, будто игрок в американском футболе, то ли перепуганный, то ли настолько тупой, что даже забыл про пушку перед рожей. Клей выстрелил раз, Фрэнки перекувырнулся, приземлился опять на ноги и замертво шлепнулся на труп Мэла.
Клей не боялся наделать шума. Рокко был в конце «Десятки» и скорее всего еще кайфовал на деньги Чаки.
Коридоры были чище, чем он думал. Может, Мэл чувствовал ответственность за место и пригласил уборщиц, чтобы навести порядок после вечеринки. Воздух был напитан сладким ароматом цветов.
Волна облегчения, что он наконец нашел Рокко, бросила Клея на колени, и не сразу получилось вставить ключ в замок.
Два с половиной дня в дороге — он уже начал терять надежду. Рокко не было ни в квартире в Флэтбуше, ни в казино в Атлантик Сити, ни в доме Мерулло в восточном Коннектикуте.
Не было, потому что он спал тут в футболке и обвисших шортах, рука затянута резиновой петлей. Игла добросовестно вычищена и лежит на прикроватной тумбочке рядом с пистолетом, украденным у Клея.
Голая молоденькая шлюшка сидела на полу, скрестив ноги, и курила косяк. На груди был вытатуирован гигантский ворон, и когда она дернулась из-за неожиданного появления Клея, сиськи затряслись, а ворон будто захлопал крыльями. Классно выглядит, наверняка неплохо зарабатывала на сцене таким трюком.
Клей навел пистолет на сердце Рокко, борясь с позывом к тошноте. Если сблюет — тут же сдохнет.
От одного взгляда на лицо Туччи голову Клея заволокло гневом и ядом.
Никто бы не смог вести себя спокойно, но видит бог, он старался.
Девчонка спросила:
— Мужик, можешь трахнуть меня в зад, ладно? Только не стреляй.
— Я запомню.
— Окей. Хочешь глянуть, как я танцую?
Выглядела, как соседский подросток: подкрашенные глаза, светлые волосы заплетены в хвост, надутые губки и подбородок с ямочкой. Она ему напомнила Кэти в школьные годы, когда красота и молодость были важнее всего. Клей не мог решить, староват он для нее или нет. Скорее всего, да.
— Не сейчас, — ответил он. — Сейчас голова другим занята. Как зовут?
— Лула. Ты паршиво выглядишь, мужик. Протекаешь. А кожа…
— Цыц.
Рокко был в штопоре уже пару дней, и даже не собирался заканчивать. Он открывал глубоко запавшие затуманенные глаза целых десять секунд. И только сейчас начал понимать, что ворвался Клей. Лениво перевернулся на кровати и медленно потянулся к пистолету.
Клей подошел и забрал пистолет. Проверил ящики в тумбочке и нашел пару граммов герыча и 450 баксов пятидесятками. То, что осталось от карманных денег Чаки.
Внутри него что-то двигалось как будто само по себе, может, поджелудочная железа, а может, зверек, забравшийся погреться.
Ну и ничего, сюда-то мы добрались.
Взгляд Рокко наконец сфокусировался на нем. Клей с трудом переводил дух, дышал ртом, но наконец сумел подавить стон и спросить: «Эй, как отдыхается?»
Ответ последовал не сразу. Долгая пауза… раз… два… три… глаза Рокко прищурились, потом опять расширились, наконец он открыл рот.
— Блин, мужик… ты же… труп!
— Точно. Как и ты.
Пот Клея — больше не пот, он чувствовал у краев рта какую-то ядовитую заразу. Махнул пистолетом.
— Пошли, Рокко.
— Чего?
— Пошли.
— Чего?
— Давай.
— Куда мы пойдем? — он смертельно побледнел, пустые глаза начали слезиться. — И что это блин за запах?
— Новый лосьон после бритья.
Лула тоже тяжело дышала, ворон как будто пытался улететь. Она нервно улыбнулась Клею, в глазах горели страх и похоть, розовые сиськи напряглись, ее лобковые волосы были выбриты в виде полоски такой тонкой, что почти незаметной. Несмотря ни на что, он внезапно понял, что тоже начинает возбуждаться, и от этой мучительной боли хотелось кричать.
Мужик — всегда мужик, какую бы хрень с ним ни сделали.
— Лула.
— Да.
— Как тебя по правде зовут?
— Так и зовут.
— Серьезно? Сделай мне услугу.
Ее губы тронула пошлая ухмылка. Она чувствовала, что ему нужно, и подошла с таким видом, будто собиралась стянуть с него штаны.
— Окей.
Клей отдал ей все деньги, четыре пачки героина, ложку, зажигалку и шприц.
— Приготовь ему шикарную дозу.
— Я думала, ты коп.
Она все взяла, приготовила герыч и наполнила шприц. Рокко опять уснул, по его шее стекала густая зеленая слюна. Лула была уже готова вколоть дозу, но Клей промолвил:
— Еще больше.
— Больше его убьет.
— А ты думаешь, я хочу отвезти его к себе домой и познакомить с бабушкой?
— Нет.
— Ты его любишь?
— Конечно нет.
— Тогда давай.
Она поморщилась и надулась.
— Я думала, что тоже прокачусь! А так на него все уйдет.
— Тебе вряд ли хочется прокатиться туда, куда отправится он.
Осознав положение, она дернулась, будто ей дали пощечину, но даже это ее не напугало.
— Я тебе верю, — сказала Лула. — Но…
Рокко мягко захрапел. Клей даже позавидовал человеку, который умудрился уснуть под прицелом. Жажда убийства вибрировала в каждом атоме комнаты.
— В моей вере в человечество появляются трещины, девочка. Давай ты просто будешь делать то, что я скажу?
— Конечно, — она добавила еще пять кубиков в шприц.
— Давай десять.
— Он тебе совсем не нравится, да?
— Ни на йоту.
— У него тут немного вен осталось.
— Сейчас и одной хватит.
Найдя то же налитое кровью место, куда кололся Рокко, она ввела шприц. Рокко закатил глаза, лицо исказила мерзкая улыбка, огромная, как щель в заднице. Он сел прямо и сказал: «Оооообоооо…»
Поглаживая грудь, лаская крылья ворона, Лула плавно двинулась к Клею, соблазнительно поводя бедрами.
— Теперь ты меня поимеешь?
— Не обижайся, — ответил он, — но нет.
— А мне кажется, ты не сдержишься. Отсосать?
— Нет.
— Тогда я пойду?
— Конечно, но никому ничего не рассказывай.
— А кто мне поверит?
— Тоже верно.
В оконных рамах зазвенело стекло, на улице завыл ветер. Клей дернул Рокко за руку, тот подался легко, как воздушный змей. Он будто потерял весь вес.
Они повел его по коридорам к главному офису.
— Подожди-ка здесь, будь хорошим мальчиком. Сначала надо кое-что найти.
Клей зашел за стойку и немного там поискал. Брови Мэла по-прежнему висели на стене, но сползли сантиметров на десять — и выгнулись еще, будто удивлялись, где же остальное тело. Клей нашел дверь в кладовку со средствами для уборки, пошарил по полкам, проверяя этикетки. Вот оно. Освежитель «Яблоко с корицей, натуральный запах». Он прихватил пять баллончиков.
Рокко стоял на том же месте, с закатившимися глазами и такой широкой улыбкой, что челюсть сместилась.
— Пошли.
Рокко блаженно тронулся за ним на парковку, плетясь позади, как дым за паровозом.
Клей открыл заднюю дверь: «Давай, залазь».
Рокко начало тошнить, и Клей, взяв его за плечо, развернул к обочине. Свободной рукой он похлопывал и тер спину Рокко, а второй прижимал к уху пушку. Наконец Рокко уселся рядом с детским сиденьем Эдварда, на чихуахуа, и что-то недовольно промычал. Клей сказал: «Привстань на секундочку». Рокко приподнялся с сиденья, Клей дотянулся и выдернул из-под задницы Рокко Милашку, бросил мертвую собачонку ему на колени. «Так лучше?»
Рокко удовлетворенно вздохнул.
Клей опрыскал машину освежителем воздуха и залез, взялся за руку Кэти. «Ты еще со мной, милая?» — спросил он. — «Знаю, это все жутко, но продлится недолго».
Рокко издал горловой звук и произнес: «Оооообоооо…»
Часть четвертая.
Вернувшись на шоссе, он снова перевалил через того самого «лежачего полицейского», и в этот раз не смог удержать вопль. Милашка и сбитый зверек скакали по машине, в воздухе парили клоки меха. Вялые мухи дико зажужжали и полезли в уши Рокко.
Глотая кровь, Клей счистил иней с переднего стекла и стал ждать, когда Кэти с ним заговорит. Он знал, что уже достаточно болен, чтобы видеть галлюцинации, и с нетерпением их ждал. Все что угодно, что может помочь. Он вдруг понял, что посмотрит на нее, а она улыбнется и подскажет, что делать дальше.
Эдвард пробормочет «Пааап? Пааап?», как он делал, когда Клей читал ему сказки на ночь и накрывал одеялом до подбородка. Он дотронется маленькой ручкой до шеи Клея и придаст ему сил — столько, сколько надо, чтобы все это закончить.
