Остросюжетный детектив. Выпуск 6 - Алистер Маклин
Положив на место ключ и наушники, я закрыл дверцу бюро и, подойдя к окну, осторожно выглянул. Я переоценил значение здоровенных бочек с морской водой. На месте рабочего барака возвышалась груда догорающих красных углей и пепла высотой в пять футов. За контршпионаж мне, может быть, Оскара не дадут, но среди поджигателей я на равных с самыми выдающимися асами. Хоть что-то у меня получилось. Хьюелл стоял рядом с профессором. Они переговаривались, покуда китайцы таскали ведрами воду, заливая дымящиеся остатки барака. Так как на этой поздней стадии уже ничего нельзя больше предпринять, они могут вернуться с минут на минуту. Время бежит. Я прошел по коридору, свернул направо в кухню, где горел свет, и вдруг резко застыл на месте. Человеку со стороны могло показаться, что я наткнулся на невидимую кирпичную стену.
Внезапно оцепенеть меня заставила мусорная корзина с пустыми банками из-под пива. Боже мой, пиво! Старина Бентолл никогда не оставит ничего незамеченным, если только вы его ткнете носом и трахнете при этом дубинкой по голове, чтобы привлечь внимание. Я осушил два полных стакана пива в комнате и запросто оставил их пустыми. Даже с учетом возбуждения ни профессор, ни Хьюелл не производили впечатления людей, которые забудут о том, что оставили полные стаканы пива. А уж о слуге-китайце вообще речь не идет. И что пиво испарилось от жары во время пожара, они вряд ли поверят. Я выхватил пару полных банок из стоящего рядом ящика, вскрыл их секунды за четыре при помощи открывалки, лежащей на раковине, подбежал к столу в комнате и снова наполнил стаканы, держа их под небольшим наклоном, чтобы не образовалась подозрительно высокая шапка пены. В кухне я швырнул пустые банки в корзину к остальным — количество выпитых за ночь банок позволяло надеяться, что две лишние останутся незамеченными, и вылез из окна. Спешить следовало, потому что я заметил, как слуга направляется к дому, но до своей хижины мне удалось добраться незамеченным.
Когда я пролез под пологом в комнату, Мари стояла в дверях, наблюдая за догорающим пожаром. Я тихо позвал ее, и она подошла.
— Джонни.— Она так обрадовалась мне, как никто и никогда до этого. — Я уже сотню раз умирала от cтpaxa с тех пор, как ты ушел.
И это все? — Я обнял ее крепко здоровой рукой и сказал: — Мне удалось передать радиограмму, Мари.
— Радиограмму? — Той ночью я здорово измотался и физически, и умственно, но все равно надо было быть полным кретином, чтобы не понять: такого комплимента тебе в жизни никто не дарил. Но до меня не дошло.— Ты отослал ее? Как замечательно, Джонни!
— Повезло. Толковый парень на австралийской посудине попался. В этот момент — послание на пути в Лондон. А там пойдут дела. Что именно, не знаю. Если поблизости есть британские, американские или французские военные корабли, то через несколько часов они будут здесь. Или надо ждать роту солдат на гидросамолете, допустим, из Сиднея. Не знаю. Уверен только в одном: в нужное время они все равно не успеют...
— Т-с-сс,— она прикоснулась пальцем к моим губам.— Кто-то идет.
Послышались два голоса, один звучал резко, торопливо, другой гудел, словно грузовик с цементом, взбирающийся в гору на первой передаче. Уизерспун и Хьюелл. Ярдах в десяти, а то и ближе. Сквозь щели в стене-шторе я видел свет качающегося фонаря в руке одного из них. Я бросился к постели, схватил со стула пижамную куртку, судорожно натянул и застегнул на все пуговицы. Юркнул под одеяло. Я неудачно приземлился на больной локоть, поэтому, пока переворачивался на другой бок, лицом к вошедшим в комнату без стука гостям, мне нетрудно было изобразить на лице страдание и бледность. Один Бог знает, как было больно.
— Вы должны извинить нас, миссис Бентолл,— протянул профессор с такой смесью участия, заботы и елейной приторности, что меня чуть не стошнило. Правда, мне было тошно и до этого. Однако я не мог не восхищаться его способностью притворяться. В свете того, что я видел, слышал и совершил, мне было трудно вспомнить, что мы еще продолжаем игру в кошки-мышки.— Мы очень беспокоились, не случилось ли с вами чего. Весьма печально все это, весьма печально.— Он похлопал Мари по плечу по-отечески, на что я не обратил бы внимания пару дней назад, и поднес фонарь поближе, чтобы лучше рассмотреть меня.— Боже праведный, мой мальчик, вы неважно выглядите! Как себя чувствуете?
— Только по ночам слегка беспокоит,— бодро ответил я, намеренно повернув голову вполоборота от него, как будто отводя прищуренные глаза от прямого света, а на самом деле в подобной ситуации просто не хотелось дышать на него пивным перегаром.— Завтра все будет в порядке. Какой страшный пожар, профессор. Жаль, что я не смог вам помочь. Как это случилось?
— Чертовы китаёзы,— прогудел Хьюелл. Его массивная фигура громоздилась в тени и глубоко посаженных глаз было совсем не видно под кустистыми бровями.— Курят свои трубки и бесконечно кипятят чай на спиртовых горелках. Я их всегда предупреждал.
— Нарушение правил противопожарной безопасности,— раздраженно вставил профессор.— Им это прекрасно известно. Но мы не собираемся здесь надолго задерживаться, а пока они смогут поспать под навесом сушильни. Надеюсь, что вас все это не очень расстроило. Сейчас мы удалимся. Вам ничем не нужно помочь, дорогая?
Я понимал, что он не ко мне обращается, поэтому с тихим стоном опустил голову на подушку. Мари поблагодарила и сказала, что нет.
— Тогда спокойной ночи. Кстати, приходите завтракать, когда захотите. Слуга вам подаст. Мы с Хьюеллом завтра встаем чуть свет.— Он жалобно хихикнул.— Эта археология словно медленно действующий яд в крови. От нее невозможно избавиться.
Он еще раз потрепал по плечу Мари и удалился. Я подождал, пока Мари сообщила, что они подошли к дому профессора, и сказал:
— Так вот. Как я уже говорил, помощь придет, но слишком поздно, чтобы спасти наши шкуры. Если мы останемся здесь. Ты подготовила спасательные жилеты и жидкость от акул?
— Какая ужасная парочка эти двое, верно? — прошептала Мари.— Лучше бы этот мерзкий старый козел не распускал руки. Да, все готово. Это необходимо, Джонни?
— Черт возьми, неужели ты не видишь, что нам нужно идти?
— Да, но...
— По берегу нам не добраться. Крутой горный склон с одной стороны, обрыв с другой, пара заборов из колючей
