Павел Светличный - Киндер-сюрприз для зэка
Он рывком сдёрнул с плеча пластиковый кирпичик переговорного устройства и нажал кнопку вызова:
— «Восток-альфа», говорит звено четыре. «Восток-альфа», говорит звено четыре. Ответьте…
Макс развернулся лицом ко входу и попятился назад, оглядываясь по сторонам. Он опять находился в широком складском помещении возле подъёмника, через который сюда проникла Вита. Шагов преследователя ещё не было слышно, но он вот-вот должен был появиться.
— «Восток-альфа», ответьте звену четыре.
— «Восток-альфа» слушает. Звено четыре, где вы? Почему до сих пор не вышли из здания?
Наконец-то. Макс чувствовал, как пот струйками сбегает у него по лбу, заливая глаза.
— «Восток-альфа», на меня напали. Объект применил какой-то дефолиант, завладел моим оружием и сейчас преследует меня.
— Звено четыре, где вы находитесь?
— Подвальные помещения, западное крыло. Он уже рядом.
— Держитесь, звено четыре. Спецгруппа уже движется к вам. Найдите безопасное место и замрите. Отбой.
Макс обессиленно уронил руку с рацией. Безопасное место… Легко сказать. Он зашёл за стеллажи, чтобы, по крайней мере, хоть что-то закрывало его от убийцы, который с секунды на секунду возникнет в дальнем конце коридора. Длинный ряд картонных коробов вытянулся перед ним, бессмысленно глядя на Макса непонятными цифро-буквенными обозначениями.
Секунды, отпущенные ему свыше, прошли. Макс почувствовал появление человека в синей форме ещё до того, как зрением уловил неясные очертания фигуры в прямоугольнике прохода. Преследователь ступал осторожно, с оружием наизготовку, но уверенность, сквозившая в его движениях отдавала могильным холодом, от которого Макса пробрал неприятный озноб, а в пересохшем рту появился противный металлический вкус. Нижнюю часть лица мужчины закрывал респиратор, но, несмотря на это, в нём можно было безошибочно узнать того, кто недавно гнался за ним с Витой по этим же коридорам. Человека, который убил Балуева, в этом у Макса уже не было никаких сомнений. Только убийца, или некто напрямую с ним связанный, мог с таким упорством и ожесточением разыскивать Макса здесь в здании. Очень он им сейчас нужен. И, видимо по их расчётам, он уже давно должен был быть мёртв. При попытке задержания. Но, не срослось у них, немножко не досчитали, и вот теперь изо всех сил навёрстывают упущенное.
Охранник-убийца подошёл к длинному стеллажу, за которым неподвижно замер Макс, и на мгновение остановился, прислушиваясь. Макс отступил назад, увеличивая расстояние между собой и противником. Тот, уловив движение, немедленно переместился влево и замер, увидев свою жертву.
— Постой, — крикнул Макс, поднимая руки и чувствуя, как его время уходит, словно вода между пальцами. — Подожди. Раз уже всё кончено… Объясни, зачем? Почему вам нужно было убивать Балуева?
Но, убийца не был ни сентиментален, ни многословен, и не собирался вступать ни в какие разговоры. Вместо этого он молча повёл пистолетом, ствол которого уставился прямо в грудь Макса.
— Стоять! — резкая команда из-за спины охранника безудержно раскатилась под бетонными сводами. — Брось оружие!
Убийца вздрогнул, поняв, что ему не хватило одной секунды, чтобы довести начатое дело до конца. Ещё мгновение он потратил, раздумывая нажать, всё-таки, на спусковой крючок или нет, и это промедление стало фатальным для него. Бойцам из спецгруппы очень не нравится, если люди с оружием не выполняют отданные им приказы тотчас же.
Две очереди ударили не очень громко, но тело охранника выгнулось в дугу, а затем поднялось в воздух и, нелепо перевернувшись, упало на пол, столь же мертвенно-холодный, как стол в прозекторской.
Воцарившуюся тишину прорезал новый окрик:
— Здесь есть ещё кто?
— Есть, — крикнул Макс, не опуская руки, чтобы ребята в горячке не отправили его следом за охранником. — Я без оружия.
— Это ты нас вызвал?
— Да. Спасибо, мужики, я уже думал — мне конец.
Раздались приглушённые голоса, щёлканье затворов и лёгкие шаги — группа двигалась к нему. Макс медленно опустил руки. И в этот момент погас свет.
Он не успел ни о чём подумать — реакция сработала мгновенно, и Макс уже мчался к подъёмнику, что было сил. Единственное, что занимало его мысли сейчас — это время, пятнадцать секунд.
В кромешной темноте он с разбегу ударился о стенку так, что из глаз сыпануло шаровыми молниями. Но, не обращая ни на что внимания, Макс подпрыгнул, ухватился за поручни на боковой стенке, а оттуда вверх, отчаянным рывком взлетел в кромешную темноту и вцепился в широкую рейку на днище платформы. Под его грузом та вздрогнула и плавно пошла вниз. Макс висел, слыша, как под ним, в дальнем углу зала, нарастают волнение и суматоха. И тут, устало мигнув, вновь зажглись лампы под потолком, тускло рассеивая пыльный сумрак подвала. Платформа замерла и, всё так же медленно и важно, поползла вверх.
От досады Макс застонал сквозь стиснутые зубы. Из последних сил он подтянулся на руках, перебросил ногу через край и перекатился на платформу за секунду до того, как она сравнялась с потолком, едва не разделив Макса надвое. Он раскинулся спиной вниз на металлической плите подъёмника, ощущая её блаженный холод и разбросав руки в стороны. Пот заливал лицо Макса, крупными каплями сбегая вниз, к затылку, отчего волосы становились мокрыми и тяжёлыми. Глаза резало и щипало, из груди вырывалось хриплое, судорожное дыхание.
Механизм подъёмника клацнул, платформа остановилась. Но ещё какое-то время Макс продолжал лежать, не веря, что ему удалось выбраться наружу.
Глава восемнадцатая
Первое, что услышал Макс, обходя восточное крыло Каземата, чтобы выйти на ту сторону улицы, где скопилось меньше всего машин, спецотрядовцев и охраны, были громкий детский плач и суматошные мужские голоса. Значит, Вите не удалось проскользнуть незамеченной. Да оно и понятно, девочка совсем маленькая, перепугалась, наверное. Хотя, сообразительная, электричество, всё-таки, смогла отключить.
Макс хотел пройти мимо, благо Вита своим рёвом отвлекала внимание оцепления. Всё, что могла, она для него уже сделала, а, поскольку он точно знал, что это не его дочь, рисковать собой из-за посторонней девочки, хотя и носившей его фамилию, не стоило. Тем более, что ничего плохого ей не причинят, отправят обратно в интернат и всё. Но, тут новая мысль всплыла у него в голове, и Макс замедлил шаг. Он слишком настойчиво расспрашивал девочку о её родителях, что, несомненно, делали и люди Шабарина, поэтому, когда из неё вытянут эти сведения, кто-то, достаточно головастый, додумается связать её с неким Максимом Валентиновичем Лазаревым, 1970 года рождения, выпущенным на свободу четыре дня тому после отбытия срока наказания по статье 105-2(3) УК Российской федерации.
Делать нечего, малышку придётся выручать, и Макс направился в сторону истошного Витыного рюмсанья.
Девочка заметила его первой и, прорвав кольцо мужчин в касках и бронежилетах, опрометью бросилась к Максу, судорожно всхлипывая:
— Папа, папа… папочка!
Макс подхватил её, чувствуя какое-то незнакомое стеснение в груди, и прижался щекой, изображая перепуганного отца. Птица, на секунду перестав всхлипывать, шепнула ему на ухо:
— Наташа Смирнова.
Это потрясло Макса даже больше, чем недавняя схватка в подвале. Несмотря на всю невообразимую круговерть событий, кроха смогла запомнить фамилию на бирке с его униформы. Но, удивляться не было времени, и Макс, моментально подхватив игру, сбивчиво зачастил:
— Наташенька… Где же ты пропала? Я тебя обыскался кругом.
Серо-зелёная масса грозно сдвинулась вокруг них, и кто-то, чьего лица не было видно, спросил командирским тоном:
— Кто такой?
— Смирнов Андрей Петрович, — ответил Макс, вытягиваясь по стойке «смирно» с Птицей на руках.
— Охрана?
Макс с удовольствием отметил отсутствие подозрительности в голосе вопрошавшего, а одни лишь недовольство и раздражение. Он пустился в пространные объяснения, почему девочка оказалась с ним на ночном дежурстве, и каким образом они потеряли друг друга во время суматохи… Как и ожидалось, дослушивать его не стали, а, махнув рукой, отправили в сторону головной машины, где сосредоточилась основная часть народа.
Опустив Птицу на землю, Макс крепко взял её за руку и повёл вдоль тротуара к припаркованным у центрального входа микроавтобусам.
— Всё хорошо, — негромко сказал он. — Ты умница, Вита, просто гений. Сейчас мы доходим до вон той машины, и ты махнёшь рукой влево. Поняла?
— Поняла, — ответила Птица, мимолётно оглядываясь на военных.
Но те уже утратили к ним всяческий интерес. Убийца, засевший в здании, волновал их гораздо больше чадолюбивого охранника.
— Здесь эти люди, — предупредила Лина, не поднимая глаз на Макса.
