Росс Макдональд - Человек из-под земли
С минуту он слушал с серьезной мордашкой, потом отдал мне трубку, словно она была горячей.
— Мамочка грустит…
— Вы хорошо себя чувствуете? — спросил я.
Она ответила дрожащим от волнения голосом:
— Хорошо… Я безмерно благодарна вам! Когда мне вас ждать?
— Завтра около полудня. Нам обоим необходим отдых перед обратной дорогой.
Чуть позднее, когда все разъехались, мы с Эллен уложили Ронни в комнате, где она спала ребенком. На тумбочке у кроватки стоял старый игрушечный телефон. Словно демонстрируя нам свою неисчерпаемую энергию, малыш схватил трубку и четко проговорил:
— Вызываю космический контроль! Вызываю космический контроль! Как слышите? Как слышите?
Оставив его наедине с фантазиями, мы оказались лицом к лицу под дверью его комнаты. Желтая лампа на лестнице, следы давних ливней на потолке и стенах, тени, похожие на них — все это будило иные фантазии. Мир казался далеким, мы были отрезаны от него. Я чувствовал себя, словно потерпевший кораблекрушение на призрачном берегу минувшего.
— Как Джерри? — спросил я.
— Тревожится, что с ним сделает Армистид. Я немного успокоила его. Помассировала ему спину, дала снотворное…
— Я поговорю с Армистидом, как только вырву минутку.
— Честно говоря, я втайне рассчитывала на это… Джерри очень мучается. Его гнетет совесть…
— А что вы сделали с остальными снотворными таблетками?
— Они здесь.
Она тронула ложбинку между грудей. Мой взгляд скользнул с ее груди вдоль тела, и она заметила это. Мы качнулись друг к другу одновременно, ее тело безвольно прислонилось ко мне. Я почувствовал ее ладонь на своей шее, словно она примерялась, собираясь и мне помассировать спину.
— У меня нет кровати для вас, — тихо сказала она. — Если хотите, можете лечь со мной…
— Спасибо, но мне кажется, это не лучшая мысль… Помните, вы сказали, что ваша жизнь словно проходит на экране?..
— Я могу снять новый фильм, — горько пошутила она. — Чего вы боитесь, Арчер?
Мне трудно было ответить. Она мне нравилась и я верил ей. Но я уже достаточно глубоко проник в ее жизнь и мне не хотелось оставаться там надолго, быть рядом, пока она разберется со своими сложностями. Вместо ответа я поцеловал ее и высвободился из ее объятий. Она была скорее удивлена, чем обижена.
— Если вам это интересно, у меня было немного мужчин. Лео был моим единственным настоящим любовником, — она помолчала немного, прежде чем продолжить. — Я не совсем верно изобразила все перед вами. То ли забыла, то ли оболгала себя… То, что было у меня с Леоном, — это настоящее. Единственное настоящее в моей жизни. — Ее глаза просияли от воспоминаний. Минуту назад они не сияли так для меня. — Я любила его. И он меня любил. Мне казалось, что это никогда не кончится! И вдруг — это кончилось. Совершенно неожиданно…
Она закрыла глаза, а когда открыла их через минуту, в них стояло выражение глубоко таимого горя. Она облокотилась на полосатую от воды стену. Ночь догорала, как пробитое сердце.
— Я хотел кое-что сказать вам, — начал я. — Не знаю, стоит ли…
— Что-то тяжелое?
— Да. Хотя, быть может, менее тяжкое, чем когда-то…
— Это касается Леона?
— Видимо, он мертв. Она не отвела глаз, лишь по лицу пробежала тень, словно дрогнула лампа над нашими головами.
— Давно?
— Уже пятнадцать лет.
— Потому он и не приехал ко мне?
— Возможно…
Это лишь отчасти было правдой. Что же касается остального, я не был еще уверен, стоит ли говорить ей о роли Марты Крендалл во всей этой истории.
— Если мои свидетели не придумали это все, кто-то застрелил и похоронил Леона.
— Где?
— Вблизи охотничьего домика. Вы не догадываетесь, кто бы мог убить его?
— Нет… — после секундного колебания она добавила:
— Я — нет.
Я ждал, что она еще скажет. Помолчав, она спросила:
— Вы говорили о свидетелях. Кто это?
— Марта Крендалл и ее дочь.
— Значит, он вернулся к Марте…
Она прикрыла ладонью рот, словно совершила непростительную ошибку. Воспользовавшись этим, я выложил ей остальное:
— Они были в постели, когда его застрелили. Но скорее это она к нему вернулась. Муж ее выгнал, — я заколебался. — Значит, вы знали, что у них был роман?
— Знала ли я? Благодаря этому я познакомилась с Леоном. Марта пришла ко мне, когда почувствовала себя в положении… — она помолчала, а потом закончила с иронией: — Я заслонила ее собственным телом!
В принципе, все уже было сказано, но нас продолжало толкать друг к другу чувство — безличностное, но не менее сильное, чем симпатия или желание — чувство, что мы должны еще что-то сказать. Прошлое вилось между ее и моими руками, словно моток пряжи.
— Каким образом в его жизни появилась Элизабет Броудхаст? — спросил я. — Каким образом такой мужчина, как Леон, мог жениться на такой женщине, как Элизабет?
— Их сблизила война. Элизабет состояла в Обществе Помощи Военнослужащим, а Лео был приписан к военной базе вблизи Санта-Терезы. В молодости она была красива и к тому же богата, блистала в обществе. Внешне все было при ней… — впервые я увидел на лице Эллен недобрую усмешку. — Но в качестве жены она не годилась никуда.
— Откуда вы знаете?
— Лео рассказал мне историю своего брака. Если это можно назвать браком… Элизабет оказалась холодной женщиной, маменькиной дочкой…
— Такие женщины взрывоопасны…
— Я знаю.
Я осторожно сформулировал следующий вопрос:
— Вы думаете, что она могла застрелить Леона?
— Возможно… Она ему угрожала. Собственно, именно поэтому я уехала из Санта-Терезы и хотела вырвать Леона оттуда. Я боялась ее.
— Ну, это еще не доказательство того, что убийца — она…
— Я знаю. Но это не только моя фантазия. Джерри мне недавно кое-что рассказал…
Ее голос словно бы уплывал по мере того, как уплывало ее внимание. Казалось, она прислушивается к некоему другому, внешнему, голосу.
— Что же вам рассказал Джерри?
— Почему он не может вернуться к Брайану… к своему отцу. В общем, однажды летним вечером к Брайану пришла Элизабет Броудхаст. Она кричала и плакала так громко, что Джерри невольно все слышал. Оказывается, Брайан вымогал у нее деньги. И не только деньги. Он вынудил ее совершить какую-то инвестиционную сделку, в которой она давала землю, а он ничего или практически ничего…
— Но каким же образом он ее заставил?
— В этом-то и состоит вопрос…
В конце концов, Эллен отправилась спать одна, а я вытащил из своего багажника спальный мешок и положил его поперек двери в комнату Ронни.
Старый дом скрипел, словно корабль, несущийся по волнам жизни. Мне снилось, что я огибаю мыс Горн.
Глава 31
В Пало-Альто, где мы с Ронни позавтракали, шел дождь. Шел он в Джилрое и Кинг-Сити, а над Петролеум-Сити тучи сгущались. Я заехал в «Юкка Три Инн», чтобы узнать что-нибудь о Крендаллах. За администраторским столиком, как вчера, сидела Джой Равлинз. Лестер Крендалл снова принял ее на работу, прежде чем уехать в Лос-Анджелес.
— Вы видели Сьюзан, миссис? — спросил я.
— Да. Она явно спокойнее. Все они вели себя практически нормально.
Перед тем, как двинуться в путь, я позвонил в Управление лесной охраны Санта-Терезы. Килси не было на месте, но я просил передать ему, чтобы он, по возможности, встретился со мной около полудня в доме миссис Броудхаст. После этого мы с Ронни снова выехали на шоссе. Малыш вообразил, что пряжка от ремня безопасности — это микрофон и постоянно информировал «космический контроль», где мы находимся. Через некоторое время он проговорил в свой импровизированный микрофон:
— Папочка, это Ронни. Ты меня слышишь?
Мы находились в нескольких милях к северу от Санта-Терезы и местность должна была быть ему хорошо знакома. Он положил пряжку на колени и повернулся ко мне.
— А папа вернется?
— К сожалению, нет.
— Он умер, да?
— Да.
— Его убил черный человек?
— К сожалению… — это было первое подтверждение того, что мужчина в черном не является вымыслом или бредом Сьюзан. — Ты хорошо его рассмотрел, Ронни?
— Так себе…
— Как он выглядел?
— Как черный человек, — заявил он серьезным приглушенным голосом. — Черные волосы и дли-инная черная борода…
— А во что был одет?
— Весь в черном… Черный снизу, черный сверху, в черных очках…
Его голосок стал певучим, что заставляло усомниться в достоверности информации.
— Это кто-то, кого ты знаешь?
Это предположение его изумило.
— Не-ет, я его не знаю… Он был неправильного размера.
— То есть, как «неправильного размера»?
— Ну, не такой, как все.
— Не такой, как кто?
— Никто! — туманно ответил он.
— Слишком большой или слишком маленький?
