Ричард Старк - Грабители
— Пошли, — сказал Дэн Викца, вставая. Наверху Тому Харли было немного труднее “попрощаться” с мистером Флинном.
— Если я выйду вместе с вами, — говорил управляющий, — могу я быть уверен, что вы не пристукнете меня на улице...
— Конечно! Ведь мы не сумасшедшие, — ответил Харли.
— Подумайте, зачем нам вешать на себя еще и убийство? — добавил Далесиа.
Завершил переговоры Харли, нашедший самый убедительный довод:
— Если бы мы собирались тебя прихлопнуть, болван, то сделали бы это здесь, в твоем кабинете! Так что заткнись и иди спокойно, без фокусов.
Флинн умолк и шагнул к двери. Они все вместе мирно вошли в главный игорный зал.
Том Харли и мистер Флинн шли рядом, за ними не спеша шествовали Далесиа и Деверс, несшие мешки с деньгами.
Георг, охранник у двери, был несколько удивлен, увидев эту процессию, но управляющий, следуя наставлениям Тома Харли, сказал небрежным тоном:
— Ты посмотри за кабинетом, Георг. Мне необходимо ненадолго отлучиться.
Георг был очень заинтригован, но он только кивнул, сказав:
— Хорошо, мистер Флинн.
— Если произойдет что-либо срочное до моего возвращения, то обращайтесь к мистеру Флорио, я буду у него.
— Хорошо, сэр.
Они сошли вниз и у двери присоединились к Флорио и своим друзьям. Они, как могло показаться со стороны, мирно болтали перед расставанием. Когда обе группы встретились, все семеро, продолжая все так же болтать, вышли из клуба. Добрая половина машин уже разъехалась: обычно в понедельник вечером клиенты рано возвращались домой.
Стоянка была освещена прожекторами, расположенными на столбах. Когда они уже подходили к стоянке, Дэн Викца сказал своим товарищам, словно извиняясь:
— Ребята, я обещал мистеру Флорио, что никто не будет оглушен. Так что мы предпримем? Может быть, просто увезти их на два-три километра? Это даст нам необходимое время.
Никто не возражал. Том Харли лишь пожал плечами, сказав:
— Я полностью согласен! Ну, а вы, мистер Флинн, не против?
Тот пожал плечами. Что он мог возразить? Да и кому нужны были его возражения?
— Спасибо, — вполголоса признательно проговорил Флорио, обращаясь к Дэну Викца. — Я ценю этот жест.
— Это наименьшее, что я мог сделать, — любезно отозвался Дэн Викца.
Глава 18
После часа городская телевизионная программа закончилась. Паркер снова запер Фарана в шкаф, а сам нашел колоду карт и от нечего делать стал раскладывать пасьянс.
Еще в первый день, когда Паркер обосновался в этой квартире, он заказал несколько дубликатов ключей, чтобы каждая из групп могла войти в квартиру без лишних звонков.
Вскоре Фрэнк Элкин отпер дверь, вернувшись после операции в кинотеатре. У него и у Ральфа Висса был очень довольный вид, Висс тащил черный мешок, набитый до отказа.
Паркер раскладывал карты на столе в столовой. При виде Висса и Элкина он встал, бросил карты и спросил:
— Все нормально?
— Все просто исключительно! — удовлетворенно ответил Висс.
Войдя в комнату, он положил мешок на диван, и они с Элкиным тотчас же опорожнили свои карманы, извлекая пачки банкнот, сначала оттуда, затем из мешка.
Паркер небрежно посмотрел на деньги, сказав:
— Неплохо! Вы их сосчитали?
— Сосчитали: две тысячи четыреста пятьдесят долларов, — ответил Элкин.
— Даже немного больше, чем мы рассчитывали.
Элкин улыбнулся.
— У меня даже мелькнула мысль сунуть пару сотен себе в карман, кто бы увидел разницу? Но ведь этого не стоило делать!
— Этой ночью все вы получите хороший куш! — сказал Паркер. — У вас нет необходимости заниматься махинациями.
— Что слышно о других? — спросил Висс.
— В конторе “Ночных” все нормально. Потом звонил директор “Ривьеры”, чтобы узнать платежеспособность “мистера Флинна”.
— Восхитительно! — воскликнул Ральф Висс. Он еще раз пошарил в своем мешке, чтобы убедиться, не затерялась ли там какая-нибудь купюра. Убедившись, что вынуто все, он закрыл его. — Ну что ж, мы пошли!
— Я вызову Уэбба.
Они отправились к двери.
— До скорого! — сказал Элкин.
Паркер кивнул. После ухода Висса и Элкина, Паркер позвонил Филлу Уэббу, шоферу, который находился у “Ночных”.
— Сейчас приедут Висс и Элкин, — сообщил он и снова занялся своим пасьянсом. Он прекрасно понимал, что основные события еще впереди!
Несколько минут спустя появились Том Харли, Далесиа и Стен Деверс. Они несли мешки, полные денег. У Харли на губах играла жесткая и агрессивная улыбка.
— Жаль, что тебя там не было, Паркер! Пришлось опять оставить карты и встретить вошедших.
— Никаких осложнений? — спросил Паркер.
— Просто конфетка! — ответил Том Харли. — Этот плешивый парень, как его зовут?
— Дэн Викца.
— Он и Флорио стали закадычными друзьями. Здорово, да?
— А что мы сделаем с бабками? — спросил Ник Далесиа.
Паркер локтем сдвинул карты на край стола.
— Положите сюда. Вы еще не считали их?
— Мы сейчас займемся этим! — сказал Том Харли, потирая руки и улыбаясь всем присутствующим своей холодноватой улыбкой. — Обожаю считать чужие деньги!
— Теперь они наши, — заметил Далесиа. Они дернули застежки полиэтиленовых мешков, сняли свои пояса и высыпали их содержимое на стол. Посередине стола образовалась целая зеленая горка. Начался подсчет. Деньги раскладывали сначала в пачки, потом сосчитали их, суммируя общий итог. Ник Далесиа, закончив считать, с улыбкой сообщил:
— Сорок семь тысяч шестьсот долларов!
— Совсем неплохо, — заметил Том Харли. Затем он увидел небольшую кучку банкнот, лежащую на низком столике, и спросил:
— Это из кинотеатра? Паркер кивнув, затем сказал:
— Там две тысячи четыреста пятьдесят.
— Значит сейчас, — сказал Далесиа, — общая сумма составляет пятьдесят тысяч пятьдесят долларов.
Харли, кивнув на гостиную, пошутил:
— Мы оставим их хозяевам квартиры. В благодарность за гостеприимство. На чай!
— Дэн Викца и его ребята уже отправились на следующий объект? — спросил Паркер.
— Да-да! — ответил Ник Далесиа, глянув на часы. — Нам тоже пора! Пока, Паркер!
Трое мужчин вышли из квартиры.
Паркер вошел в спальню, мрачно глянул на запертый шкаф с Фараном, и спрятал все деньги в один из ящиков комода. Затем вернулся в гостиную и вновь занялся пасьянсом.
Было около двух часов ночи.
Глава 19
Калезиану снилась какая-то черная гора, покрытая снегом. Телефонный звонок вырвал его из сна, и он, плохо соображая, открыл глаза. Во рту пересохло. Телефон продолжал настойчиво звонить. Лежа на боку, Калезиан ухом, прижатым к подушке, слышал глухие удары своего сердца. Он протянул руку к аппарату, взял трубку и, прижав ее к другому уху, сердито бросил:
— Алло!
— Калезиан?
Голос был очень знакомый, но спросонья Калезиан все еще не мог сообразить, кто это. Понял только по тону, что это был некто достаточно высокопоставленный.
— Да, слушаю! Кто это? — спросил Калезиан.
— Говорит Дюлар, болван, проснитесь побыстрее!
Я уже проснулся! — сказал Калезиан, внезапно почувствовав страх. Подняв голову и облокотясь на подушку, он повторил: — Я проснулся, что произошло?
— Сейчас я скажу вам, что произошло! Шестеро парней напали на “Ривьеру”!
— Что?
— То, что вы слышите, черт возьми!
— Ограбление...
— Это, безусловно, ваш “друг” Паркер, — оборвал его Дюлар. — Это не может быть никто другой.
— Боже мой!
— Бог здесь ни при чем, — проговорил Дюлар жестким и ядовитым тоном. — Я не позволю ощипать себя на пятьдесят тысяч долларов какому-то проходимцу, Калезиан!
— Я не... — Калезиан потер лицо руками, пытаясь побыстрее прийти в себя. Он уже сидел на кровати, совершенно проснувшись. — Вы сказали, их было... шестеро. Но откуда?
— Он просто вызвал своих друзей, — все так же жестко продолжал Дюлар. — Этот мерзавец объявил войну, Калезиан! Вы с самого начала вели себя, как олухи! Ты и твой слабоумный Буанаделла!
— Им всем удалось скрыться? — спросил Калезиан. Вопрос был настолько глупым, что Калезиан сразу же понял это. На него даже не следовало ждать ответа. Но Калезиан не нашел ничего лучшего. Соображал он еще туго, оглушенный не столько сном, сколько неприятным сообщением о налете.
— Я еду к Буанаделла, — холодно сказал Дюлар. То, что он назвал Датча только по фамилии, было плохим знаком. — И я не хочу никого из вас видеть, пока вы не поймаете Паркера. Я буду там через четверть часа, и вы хорошо сделаете, если тоже приедете.
— Да, конечно, — ответил Калезиан, но Дюлар уже бросил трубку.
Калезиан положил трубку на аппарат, слез с кровати и несколько минут неподвижно стоял в темноте... Ему не хотелось зажигать свет... Не хотелось осознавать реальность. Не хотелось даже как-то реагировать на все эти неприятности.
