Росс Макдональд - Живая мишень
— Не знаю, — медленно проговорил Хэмфри. — Он никогда особенно не любил деньги. Что-то с ним произошло. Берт ненавидел Сэмпсона, но его многие ненавидели. Сэмпсон заставлял каждого, кто на него работал, чувствовать себя слугой. Но у Грэйвса было нечто большее, чем просто ненависть. Всю жизнь он работал как вол и ничего не имел. Все потеряло для него смысл. Для него больше не существовал закон, понимаете?
— В конце концов, он решил обмануть весь мир и безрассудно убил человека.
— Нет, не безрассудно, а очень расчетливо.
— Очень безрассудно, — не согласился со мной Хэмфри. — Я еще никогда не видел столь несчастного человека, какой сейчас Берт.
Я вернулся к Миранде.
— Грэйвс уже здесь. Вы не ошиблись в нем. Он принял правильное решение.
— Он признался?
— Берт был слишком честен, и он не мог продолжать игру. Если бы никто не подозревал его, все могло быть иначе. Для честности нужны определенные условия. Грэйвс знал, что мне все известно. Он приехал к Хэмфри и все рассказал ему.
— Я рада, что он это сделал.
Но она тут же опровергла свои слова, склонившись на руль и содрогаясь в рыданиях.
Я пересадил ее и повел машину сам. Когда мы въехали на холм, я увидел огни города. Они казались нереальными. Звезды и горящие окна представлялись искрами холодного огня, разбросанными в черной пустоте. Реальностью была сидящая рядом девушка — потрясенная и растерянная.
Она была такой беззащитной, такой несчастной, что мне хотелось обнять ее, прижать к себе. Сейчас я мог сделать с ней все, что угодно, но если бы я это сделал, она бы возненавидела меня потом. Я сдержался, предоставив ветру возможность обнимать ее. Она выплакалась на моем плече, но, вероятно, сделала бы то же самое и на плече кого-нибудь другого.
Постепенно ее плач затих, усыпив сам себя. Мимо нас, у подножия холма, промчалась машина шерифа, направляясь к дому, где дожидался правосудия Альберт Грэйвс…