Тони Валентайн - Джеймс Суэйн
— Процедура для всех одна, — пояснил он. — Такой порядок ввели после одиннадцатого сентября.
Они вышли на седьмом этаже и оказались в комнате для совещаний с длинным столом, шестью стульями и мигающими лампами под потолком, плитки которого грозили обрушиться на голову в любой момент. Двое мужчин поднялись со стульев и представились: Роберт Кнутс, помощник генерального прокурора, и Стивен Томас Робертс, специальный агент ФБР. У Кнутса была копна светлых волос и румяные щеки. Робертс производил впечатление жесткого ирландца. Взгляд его темных глаз мог пробуравить собеседнику дыру в голове.
— Присаживайтесь, — пригласил Кнутс, указывая на стулья напротив себя и Робертса. — Что-нибудь выпьете?
Они отказались и расселись за столом. Рики тяжело задышал, и Валентайн испугался, что он сейчас удерет. Казалось, его удерживает здесь только Полли. Она была абсолютно спокойна.
Рики ткнул пальцем в диктофон на столе.
— Записывать будете?
Кнутс кивнул.
— Вы против?
Рики открыл рот. Валентайн почувствовал, что сейчас он пошлет Кнутса подальше и сбежит. Но Рики только захлопнул рот.
Кнутс нажал на кнопку диктофона, и тот зажужжал. Он произнес свою фамилию, дату и время, потом перевел взгляд на Рики.
— Вам слово.
Рики начал с самого начала и объяснил, как они со Стэнли научились мошенничать у балаганщиков Шлитци во Флориде. Потом он перешел к возвращению в Слиппери-Рок, к аферам, которые они провернули со Стэнли, пока росли. Он рассказывал подробно. Практически все розыгрыши призов и тотализаторы, проводившиеся в Слиппери-Роке, были ими подстроены. Полли то и дело прикрывала глаза и печально качала головой.
Стэнли уехал из родного городка после того, как его застукали с ответами к тесту. Рики не видел его много лет. За это время Стэнли стал брокером в Нью-Йорке и сколотил себе состояние. Рики же жил в Слиппери-Роке, перебиваясь случайными заработками. Но вот три года назад на его пороге появился Стэнли.
— Повел меня пропустить по стаканчику и рассказал про эту схему, которую обмозговывал. Стэнли занимался тем, что делал мелкие компании из закрытых открытыми, выпуская их акции на рынок. Он понимал, что большинство компаний — товар неходовой. Но время от времени попадались и перспективные. Стэнли считал: если подкидывать мне такие, чтобы я скупал их акции, пока они дешевы, у меня появится отличная репутация человека, безошибочно определяющего победителей. А потом он представит меня инвесторам как величайшего в мире специалиста по фондовому рынку.
Какое-то время мы все это обсуждали. Я говорил, что ничего не получится, потому что я ни черта в рынке не понимаю. А Стэнли говорил, что большинство таких специалистов тоже ни черта в нем не понимают.
Стэнли утверждал, что главное — убедить инвесторов в том, что у меня глаз — алмаз. А для этого надо им показать, что я самый везучий на свете. Стэнли сказал, что проще всего это сделать, обманув казино. Я стану известным. И все будут мне доверять. Остальные схемы уже я сам придумывал.
— Сколько, по оценкам Стэнли, вы могли получить от частных инвесторов? — спросил Кнутс.
— Сто миллионов для начала.
— Для начала?
— Стэнли хотел использовать первоначальный капитал, чтобы преподнести меня. Потом основать страховой фонд, которым я буду управлять. Стэнли говорил: тут главное только начать, а дальше нам сам черт не брат.
— Но вы ведь обсуждали сумму.
— Полмиллиарда долларов.
Полли ахнула. Все обернулись на нее. Она прикрыла рот рукой и посмотрела на бывшего мужа, не веря своим ушам. Кнутс потянулся к диктофону и выключил его. Потом перевел взгляд на агента ФБР.
— Ваш черед.
За годы службы Валентайн тысячи раз сталкивался с агентами ФБР. Среди них встречались всякие: от отличных ребят до полных идиотов. К какой группе отнести Робертса, Валентайн пока не понял. Он был ирландцем, что Тони считал добрым знаком, и производил впечатление вполне нормального человека, если не считать взгляда. В нем таилась сила человека, который побывал в аду и остался недоволен этим эпизодом своей биографии. Робертс сунул руку в карман, вытащил большую упаковку конфет «M&M’s», открыл ее одним рывком и насыпал в ладонь горку разноцветных шариков. Потом толкнул пакет к Рики.
— Угощайтесь.
Рики выудил несколько конфет и бросил их в рот.
— Я заведую отделением ФБР в Южном Манхэттене, — сообщил Робертс. — В основном имею дело с белыми воротничками и брокерами, сбившимися с пути истинного. Вчера вот полдня убил на вашего приятеля.
— На Стэнли?
— На него самого. Пришел ко мне в кабинет и рассказал ту же сказочку, что и вы.
— Вы его арестовали?
Робертс покачал головой.
— Так не за что арестовывать-то. Ну растрезвонил он, что вы величайший в мире специалист по фондовому рынку, — это же не преступление. Да все брокерские конторы на Уолл-стрит этим занимаются. А Стэнли утверждает, что никакой конфиденциальной информации вам не передавал. Что это обсуждалось, но так и не произошло. Это правда?
Рики закашлялся, как будто подавился.
— Да, — наконец вымолвил он.
— Значит, под преступления подпадают: мошенничество в «Монетном дворе» в Лас-Вегасе и ставки постфактум на бегах в букмекерской конторе, — подсчитывал Робертс. — Стэнли говорит, что в «Монетном» его роль ограничивалась визуальным предсказанием на рулетке, как он выразился, а это не противозаконно. — Он повернулся к Валентайну. — Говорят, вы специалист по мошенничеству в казино. Это так?
— Так, — подтвердил Валентайн.
— Визуальное предсказание — это преступление?
— Нет.
— Стало быть, Стэнли никаких законов в «Монетном дворе» не нарушил.
Валентайн почувствовал, что взгляд Робертса прожигает его насквозь.
— Совершенно верно.
Агент ФБР снова посмотрел на Рики.
— Стэнли заявил, что афера в букмекерской конторе целиком и полностью ваших рук дело. А он вообще непричастен. Как и ко всем остальным событиям в Слиппери-Роке.
— Но это же вранье, — возмутился Рики, покраснев.
— Можете доказать, что Стэнли причастен?
— Да ведь это он финансировал всю операцию.
— Стэнли сказал, что одолжил вам некоторую сумму.
Рики поставил локти на стол. Казалось, что он вот-вот взорвется. Полли положила руку ему на плечо.
— И вы ему верите? — процедил он.
Робертс снова взял пакет «M&M’s» и наполнил ладонь шариками. Он вел себя как ни в чем не бывало. Бросил в рот несколько конфет, прожевал и только потом ответил:
— Верю я ему или нет — это роли не играет. Я опираюсь на доказательства. И на данный момент у меня
