Игорь Срибный - Летучие мыши
Из больницы Сербин списался с немецкой фирмой, которая изготовила для него первый протез и изложил в своём письме обстоятельства утраты протеза, рассчитывая на какие-либо скидки при заказе нового. Фирма не пошла на уступки и предложила ему новую модель протеза, выслав рекламный проспект.
Проспект сулил ему почти полноценную жизнь с новым протезом. Сербин читал и поражался возможностям протеза: «Бионический протез колена имеет чувствительные датчики, точно измеряющие положение конечности в пространстве и «умный» микропроцессор, адаптирующий протез к каждой новой ситуации. Благодаря этому пациенты с новым протезом могут двигаться в форме максимально натуральной: вперед, назад, медленно, быстро, на подъемах и спусках, по пересеченной местности, обходить препятствия, подниматься и спускаться по лестницам. Новый протез имеет возможность адаптироваться к индивидуальным особенностям культи пациента, и рассчитан на вес пациента до 150 кг.»
И всё бы ничего, но цена протеза просто убила его - 50 000 баксов, которые ему не собрать никогда в жизни…
Он написал письмо в Минобороны и через месяц получил ответ: «… не имеет возможности оплачивать…», «… Вы в настоящее время являетесь гражданским лицом…», «… травма, вызвавшая утрату конечности, не была связана с выполнением Вами служебных обязанностей…» Сербин в бессильной ярости сжал ответ министра в кулак и швырнул его в мусорный бачок.
Сербин загрустил… Будь у него этот новый био-протез, он бы снова пошёл по кабинетам военных чиновников, добиваясь восстановления в армии. И добился бы! Но идти в Министерство обороны, опираясь на костыли, было делом заведомо проигрышным…
Он теперь часто созванивался со своими пацанами, и был в курсе всех их новостей. Раз в пару недель они приезжали к нему в гости по два-три человека… И тогда они выходили на пляж, купались в море, загорали.
Могила сам завёл разговор о новом протезе, видя, что эта тема угнетает Седого. Но, услышав его цену, загрустил с Сербиным за компанию…
- Командир, не бывает безвыходных ситуаций – ты сам нас учил никогда не сдаваться, а создавать предпосылки для того, чтобы выход нашёлся! – сказал Могила, подумав несколько минут. – Думаю, мы сможем собрать эти деньги. Мир не без добрых людей!
- Да, где ты соберёшь пятьдесят штук «зелёных»? – спросил Сербин. – Это же огромная сумма!
- В одиночку не соберешь! Не спорю! Но ты не один, командир! С тобой все мы. А мы тебе обязаны, и многие из нас – жизнью! Так что, не заморачивайся по поводу денег. Мы найдём их! До Москвы, до Кремля доберёмся, но найдём!
Сербин с благодарностью взглянул на Могилу и хлопнул его по плечу.
- Ладно, братишка, не буду заморачиваться! Ну, что, в море?!
Седой ловко допрыгал на одной ноге до полосы прибоя и нырнул, надолго скрывшись в волнах. Вынырнул он далеко от берега, и, отфыркиваясь поплыл к горизонту.
Могила с трудом догнал его…
Вечером, сидя в саду под инжировым деревом, они пили пиво с таранью и вспоминали свою жизнь в горах, богатую событиями. Настя сидела в сторонке, отдыхая после десяти часов работы в аптеке и делая вид, что читает книгу, внимательно слушала эти рассказы, проникаясь ещё большей теплотой к Сербину. Она любила эти приезды сослуживцев Сербина, потому что видела, как он оттаивает душою после визитов «летучих мышей», становится добрей и ласковей с нею. Даже мать, наблюдая, как меняется атмосфера в доме, начинала чувствовать себя всё лучше и лучше. Хотя не сразу приняла душой Сербина, зная его разницу в возрасте с дочерью и считая, что в доме достаточно одной калеки. Но постепенно лёд растопился, и, видя ежедневно счастливое лицо дочери, женщина воспрянула духом и стала легче переносить свою болезнь.
Так прошёл месяц.
Сербин закончил новую книгу и отправил её в издательство. Начинать новую не хотелось, и в голове вновь забродили разные мысли о бренности бытия, поводом для которых был всё тот же злосчастный протез, разбитый бандитами.
И здесь случилось событие, в который раз изменившее жизнь Сербина.
Настя ушла в аптеку работать в ночь – с 23-00 до 2-00. Сербин тревожился, когда она уходила ночью в аптеку, памятуя о совсем ещё недавних событиях, о которых до сих пор в посёлке вспоминали с содроганием. Он пытался отговорить Настю от работы в ночь, но девушка упорно не соглашалась, поскольку её аптека была единственной дежурной аптекой на несколько населённых пунктов.
Сербин долго не мог уснуть, когда её не было рядом, ворочался, сбивая простыни в комок. И, не выдержав, спускался во двор и сидел с девушкой, ожидая звонка очередного посетителя…
Так было и этой ночью.
Сербин вышел на улицу и, присев на лавку под деревом, закурил.
Тишина была такая, что слышен был морской прибой, накатывающий волны на берег. Но что-то тревожило Сербина, и неясная тревога змеёй заползла в его грудь.
И интуиция, отточенная на опасность за годы службы, не подвела его…
Услышав какой-то грохот в аптеке, он, быстро перебирая костылями, ринулся туда…
Настя лежала на полу в глубоком обмороке… Не найдя видимых повреждений на ней, Сербин открыл аптечку первой помощи, висевшую на стене, и достал ампулу с нашатырным спиртом. Сломав ампулу, он смочил ватку и поводил перед носом Насти. Девушка чихнула и открыла глаза.
- Прости, Егор! – она слабо улыбнулась. – Я будто провалилась куда-то…. Напугала тебя?
- Что это было? – вместо ответа с тревогой спросил Егор.
- А ты не догадываешься? – глаза Насти заиграли искорками.
Сербин отрицательно покачал головой.
- Я беременна, Егор! – Настя улыбнулась. – У нас будет ребёнок!
Сербин сел на пол, уронив костыли…
Примечания
1
СКС – самозарядный карабин Симонова, кал.7,62 мм
