Роберт Крайс - Зверь, который во мне живет
— Знаю. — Вертолет повернул обратно, а потом его звук растворился за водохранилищем. Интересно, наблюдает ли за ним Джо Пайк. — У вас есть дети. И есть я. Когда все закончится, мы с вами еще увидимся.
Она кивнула.
— Я оперативник на все руки. Я обеспечиваю дополнительные услуги и ежегодное обслуживание, в точности как мистер Гудренч.[38]
Она никак не отреагировала на мои последние слова. Подобные вещи производят фурор в комедийных шоу. Возможно, она смеется только шуткам, в которых фигурируют коты. Я посмотрел на кота. Никаких озарений меня не посетило.
— Есть еще Джанет.
— Которая способствует снижению моей самооценки?
— Нет, она лишь культивирует ваше смирение.
— Вы очень мило пытаетесь меня подбодрить. Благодарю вас.
Мы посидели еще немного. Эллен смотрела в окно. Я смотрел на Эллен. У нее высохли волосы, она их расчесала, и теперь они изящно обрамляли маленькое узкое лицо. Бледный свет смягчал ее черты, и я смог представить себе девушку из Канзаса, с которой было так здорово сходить на футбольный матч в холодный вечер и которая будет сидеть рядом, а когда твоя команда проведет удачную атаку, ее так приятно обнять. После долгого молчания она едва слышно сказала:
— Наверное, здесь очень приятно жить.
— Да.
— А койоты тут встречаются?
— Да. Им нравятся холмы за водохранилищем.
Она посмотрела на кота.
— Я слышала, они нападают на кошек. У меня есть подруга в Николс-Каньоне, которая потеряла двух кошек.
Я прикоснулся к голове кота. Она была широкой, плоской и покрытой шрамами. Хорошая кошачья голова.
Эллен пошевелилась в кресле. Она сидела, поджав под себя ноги, и внимательно следила за тем, чтобы халат прикрывал колени.
— Скажите, как можно так долго жить с кем-то и так мало о нем знать?
— Можно видеть лишь то, что тебе хотят показать.
— Но я прожила с Мортом четырнадцать лет. Гэррета Райса знаю пять. Лишь через восемь лет после свадьбы я узнала, что у Морта есть другие женщины. А теперь еще и наркотики. Я понятия не имела, что он занимался наркотиками. — Все ее тело оставалось неподвижным: двигались одни лишь губы. — Он сказал, что все дело во мне, что я его убиваю. Он сказал, что иногда лежал ночью без сна и надеялся, что я умру, и придумывал способы сделать мне больно.
— Дело не в вас.
— Но как Морт мог быть таким? Как я могла этого не понимать? Я, его жена? Как это меня характеризует? — шептала она.
— Как женщину, которая доверяла мужчине, не заслуживающему доверия. Как женщину, которая полностью забыла о своих интересах из-за того, что любила мужа. Это характеризует Морта, а не вас.
— Я слишком многое понимала неправильно. Все вокруг было ложью. Мне тридцать девять лет, и у меня такое впечатление, что жизнь прожита напрасно.
— Посмотрите на меня, — сказал я.
Она посмотрела.
— Когда вы выходите замуж и полностью доверяете мужу, вы имеете право рассчитывать, что он будет рядом с вами. Брак не должен быть идеальным. Вы не должны быть идеальной женой. Но по сути самого брака ваш партнер обязан находиться рядом. Даже не оборачиваясь, вы должны знать, что он здесь. Но вы обернулись, а Морта не оказалось. Он давно вас оставил. И не имеет значения, какие у него возникли проблемы. Он не смог жить с вами. Морт жил в окружении лжи. Он — а не вы. Он изменил ваши отношения. Он — а не вы.
Она слегка повернула голову.
— Это звучит так жестко.
— А я не испытываю по отношению к Морту никаких других чувств. — Я часто дышал, чувствуя, что алкоголь еще не улетучился.
В гостиной стало теплее.
Мы просидели еще несколько минут. Я полулежал на диване, чувствуя, как мышцы живота образуют аккуратные круги, ведущие к ребрам. Вытянутые ноги я пристроил на кофейном столике. Боюсь, у меня был унылый вид.
— Я не хотела жаловаться, — сказала она.
— Вы испытываете боль, это естественно.
Она аккуратно выпрямила ноги и наклонилась вперед. Я слышал, как Эллен тяжело вздохнула.
— Вы очень хороший человек.
— Угу.
Она сказала:
— Что произошло, — она наклонилась вперед и коснулась моего живота, — вот здесь?
Когда она дотронулась до меня, мышцы живота и бедер сильно напряглись. Ее палец был теплым, почти горячим.
— Я подрался с одним типом из Техаса. Он ранил меня осколком стекла.
Она провела пальцем вдоль шрама. Я встал и прижал Эллен к себе. Она спрятала голову у меня на груди и что-то прошептала.
Я отнес ее наверх, и мы занялись любовью. Она называла меня Мортом. Потом я обнимал ее, но прошло много времени, прежде чем она заснула. Однако ее сон был беспокойным и не принес ей отдыха.
24
Когда я вылез из постели, утреннее небо окрасилось оранжевыми сполохами. Эллен уже встала и вновь надела носки и махровый халат. Она включила машину, чтобы постирать два полотенца и свою одежду. К тому времени, когда я принял душ и оделся, она начала готовить завтрак.
— Я позвонила Джанет, — сказала она.
— Неплохое начало для нового дня.
— Я попросила ее сказать девочкам, что нахожусь в Сан-Франциско и пробуду там несколько дней. Как ты считаешь, это правильно?
— Сейчас тебе не следует возвращаться домой.
Она кивнула.
— Ты можешь пожить здесь.
Она снова кивнула.
— А как к этому отнесется Джанет?
На мгновение на поверхность всплыла Эллен из ранней молодости.
— Я позвоню ей и спрошу. — Определенный прогресс.
Звякнула кошачья дверь, и вошел кот, весь влажный от росы. Он увидел Эллен, приблизился к ее щиколотке, фыркнул и зашипел.
— Кот, уйди, — сказал я.
Кот мгновенно выскочил вон. Клик-клик.
Послышался стук в дверь, и вошел Джо Пайк. Он также был мокрым от росы.
— Пара черно-белых машин проехала мимо перед самым рассветом. Больше ничего.
Я познакомил Джо с Эллен.
— Я видела вас на одной из фотографий, — сказала она.
В спальне висели фотографии, на которых мы с Пайком были сняты после удачной рыбалки на панцирную щуку на Капо-Сан-Лукасе.
— Я один на фотографиях, — таинственно заявил он и ушел.
— Он всегда такой, — сказал я.
— Мистер Пайк твой партнер?
— Угу.
— Он провел снаружи всю ночь?
— Да.
— Почему?
— Чтобы нас охранять, зачем же еще?
Джо вернулся со своей сумкой «Истерн Эрлайнз» и коричневым футляром с винтовкой, но без полевой куртки. Он положил футляр в пустой шкаф, вытащил из сумки кольт «питон» в кобуре и пристроил у себя на поясе. Затем достал две коробки патронов для кольта и положил в шкаф рядом с винтовкой. Коробку с остальными боеприпасами он оставил на кофейном столике рядом с Эллен Лэнг. Она наблюдала за каждым его движением, как канарейка за кошкой, ее взгляд метался между татуировками на его плечах и пистолетом на поясе — это был большой «питон» с шестидюймовым дулом — к блестящим темным очкам. Пайк был в своей обычной форме: потертые «Ливайс», синие «Найк», белые носки, стальной «Роллекс», футболка без рукавов. Разложив все так, как ему хотелось, Джо вновь посмотрел на Эллен.
Она не слишком удачно попыталась улыбнуться.
— Хотите есть? — спросила Эллен.
— Как мило, что вы предложили. Нет. Не сейчас.
Он подошел к ней, и она съежилась перед внушительными размерами Пайка и исходящей от него энергией. Он сделал это автоматически, не имея в виду ничего плохого. Он производил такое же впечатление практически на любого человека, которого я знал, хотя среди них попадались люди крупнее и выше, чем Джо Пайк. На любого, кроме Лу Пойтраса.
Пайк вышел на кухню. Эллен посмотрела ему вслед широко раскрытыми глазами.
— С тобой все будет в порядке, — сказал я. — Пока он здесь, до тебя никто не доберется.
Она не сводила глаз с Пайка. Джо неподвижно стоял на кухне, глядя на закрытый шкаф. Было совсем не трудно представить, что он способен простоять так всю ночь.
— Я буду проезжать мимо твоего дома по дороге в полицию, — сказал я. — Захватить какую-нибудь одежду?
— Да. Если нетрудно, — ответила Эллен. — И зубную щетку. Она зеленая.
— Хочешь поехать со мной? — спросил я у Эллен.
Она посмотрела в пол.
— Сейчас мне бы не хотелось туда возвращаться.
Я легко доехал до Энсино. В это раннее время движение в этой части Лорел-Каньона не было напряженным, а западная автострада и вовсе казалась пустой. Я оставил машину у дома Эллен и вошел в него через главный вход. Удивительно тихо бывает в доме, когда из него все уехали.
На кухне я нашел пустой пакет от «Ральфа» и принес его в ванную. Положил туда зеленую зубную щетку, зубную пасту и гель для душа. Некоторое время я смотрел на полочки, стараясь понять, что ей может потребоваться. Наконец я выбрал три баночки с кремами для лица, два тюбика с губной помадой и блеском для губ, баночку с румянами, карандаш для ресниц, две коробочки с тенями для век и все сложил в пакет. В спальне я выбрал трусики, лифчики, пару новых кроссовок, три легкие блузки, две пары летних брюк и пару джинсов. Страховой полис Морта находился в той же коробке, где я нашел чеки. Три года назад он купил страховку на 200 000 долларов, но брал под нее займы.
