Дмитрий Черкасов TM - Операция «Вурдалак»
Генерал закончил доклад и налил себе стакан боржоми.
— А что говорит электронная разведка? — спросил Торфянов.
— Ничего. Абсолютная непробиваемость. Но мы предполагаем, что основной вход в систему находится в небольшом частном оазисе, купленном сразу после войны неким уединившимся английским бизнесменом. В пользу этого предположения говорит и постоянная активность в оазисе этого якобы отошедшего отдел господина. Судя по данным космического наблюдения, там есть небольшой частный аэродром. В оазис постоянно прилетают довольно подозрительные личности. Нам удалось сфотографировать несколько лиц, которых подозревают в международной террористической деятельности. Но вот выяснить, какие грузы туда доставляют, пока возможности не представилось. Всех наших агентов, которые пытались подкупить, шантажировать рабочих или просто пробовали выкрасть документацию или образцы грузов, через некоторое время находили мертвыми. Иногда погибали люди, которых разрабатывали наши агенты. Такое впечатление, что на «Черного орла» работают исключительно фанатики.
— Или зомби, — вмешался Торфянов. — Что в некотором роде одно и то же. А что говорят местные власти по поводу бурной деятельности в оазисе?
— Им хорошо платят, чтобы они не совали туда нос. Кроме того, чисто внешне ничего незаконного там не происходит, а до 71-го года особой активности в оазисе вообще не замечалось. Это действительно был заброшенный, забытый Богом и людьми островок в пустыне.
— Хорошо, — подвел итог Андропов. — Значит, вы считаете, что полковник Дорожкин был завербован нацистской организацией «Черный орел»? Тогда как вы объясняете тот факт, что в 76-м году данные по «африканским вирусам» оказались в руках ЦРУ? Или американцы поддерживают тесный контакт с фон Штайном?
— Напрямую вряд ли, Юрий Владимирович. У нас были сообщения, что ЦРУ сотрудничало с «Черным орлом» на обоюдовыгодных условиях, но дальше положенного немцы их не допускали. Американцы не меньше нас хотят знать, что творится в подземельях пустыни. А что касается пропажи вирусов, то мы до сих пор еще точно не знаем, каким образом и через кого именно они попали в руки ЦРУ. Посредником между Дорожкиным и американцами мог оказаться кто угодно, включая и «Черного орла», и «третьи» страны.
К концу совещания абсолютно ясно стало только одно — необходимо приложить максимум усилий, чтобы проникнуть в сердце неофашистской организации и наконец-то ответить на все вопросы, висящие в воздухе еще с 45-го года, когда так быстро и таинственно исчезла лаборатория «Вервольфа», не успев даже толком уничтожить некоторые опытные образцы.
Председатель постучал пальцами по столу и монотонно произнес:
— Генерала Карпова прошу остаться. Остальные могут идти.
Когда в кабинете остались только двое, Андропов устремил пристальный взгляд на подчиненного:
— А теперь более подробно поговорим о наших планах в Алжире…
«Правда».
Алжир: КУРСОМ ПРЕОБРАЗОВАНИЙ.
Получив год назад всенародную поддержку, Национальная хартия стала политической программой современного Алжира, платформой действий всех прогрессивных сил страны.
Предусмотренная национальной хартией перестройка общественных отношений — сложный и трудный процесс. В стране еще действуют силы, которые хотели бы повернуть вспять или хотя бы затормозить проводимые преобразования.
В этих условиях большое значение приобретает сплоченность трудящихся, их готовность дать отпор силам реакции.
ТАСС. Амман.
В долине Бекаа, в двадцати километрах к северу от иорданской столицы, обнаружена огромная пещера, служившая три с половиной тысячи лет назад местом захоронения у древних племен.
Собрана богатая коллекция бронзовых изделий, ваз и кувшинов…
…Вскоре в составе совместной советско-алжирской экспедиции наши специалисты проведут научные исследования в пустыне Сахара.
На столе президента мелодично зазвенел телефон. Вежливый голос секретарши сообщил, что шеф ЦРУ просит срочной аудиенции.
— Он уже здесь? — на всякий случай спросил Картер.
— Да, господин президент.
— Зовите.
В ту же минуту дверь распахнулась, и в кабинет быстрой уверенной походкой вошел шеф разведки. В его руках было несколько газетных вырезок из «Нью-Йорк Тайме», «Крисчен Сайенс Монитор» и лондонской «Совьет Аналист». Без личных комментариев он протянул их президенту.
Картер бегло просмотрел обведенное красным карандашом и удивленно посмотрел на цэрэушника:
— Насколько я знаю, некоторым журналистам этих газет платит КГБ и их материалы являются источником дезинформации западной общественности.
— Совершенно верно, господин президент.
— Тогда с каких это пор русские начали сами раскрывать свои секреты?
— С тех пор, как им стало это выгодно.
— Объяснитесь.
— Пожалуйста. Как вы уже успели заметить, речь идет о недавних событиях на границе Зимбабве и Мозамбика. Причем приведенная здесь информация вполне достоверна, хотя и мастерски завуалирована. Конечно, простой обыватель вряд ли поймет ее истинный смысл, но и рассчитан этот материал вовсе не на него.
— А на кого? — не удержался президент.
— Я думаю, что в первую очередь — на партийное руководство Кремля. — Видя, что недоумение на лице президента не исчезло, шеф разведки продолжил: — Давайте разложим все по порядку. Во-первых, из Африки тянется параллель к новейшему оружию русских и связанному с его разработкой профессору Никифорову. Естественно, что о его трагической смерти в советских газетах не говорится ни слова, равно как и о его измене Родине. Но от профессора просматривается ясный след, ведущий к ныне покойному академику Агапитову, который, в свою очередь, был близким другом Федора Кулакова.
Во-вторых, сама африкано-московская операция русских преследовала несколько целей. Первое: выявить и обезвредить изменников Родины и установить, на кого они работали. Второе: постоянная тайная война между двумя ведомствами — КГБ и ГРУ. Наши достоверные источники из Генерального штаба сообщили, что в ГРУ смещен с должности начальник «африканского» отдела, а второй заместитель начальника ГРУ подал в отставку. Причем, заметьте, оба эти офицера якобы были людьми Кулакова в Генеральном штабе.
— А они действительно ими были?
— Скорее всего, нет, просто Кулаков заводил дружбу с нужными людьми. Но при желании все можно истолковать иначе.
— Что и было сделано, — кивнул президент.
— И наконец, в-третьих, постоянные публикации в западной прессе версий о скором возможном назначении Кулакова на пост Генерального секретаря партии. Сама же утечка информации выглядит уж слишком навязчивой и наверняка имеет преднамеренный характер.
— Все дороги ведут в Рим, — наконец-то понял президент.
— Конечно! Все вертится вокруг одной личности — Кулакова, являющегося основным, почти уже официальным, преемником Брежнева. Кто-то очень умело обкладывает его со всех сторон, словно медведя в берлоге. Если же связать все воедино, а кому надо — обязательно свяжут и события в Африке, и недавние трагедии в Москве, и измену профессорского коллектива, а также некоторых офицеров Генерального штаба, то получается мастерски связанная паутина. Подобные же публикации в западной прессе, — шеф ЦРУ помахал вырезками из газет, — окончательно добьют преемника и наверняка станут политической смертью Кулакова как будущего хозяина страны. Кремль боится скандалов больше, чем огня, впрочем, как и мы с вами, и после драки уже никого не будет волновать, что виновник скандала кристально чист.
— Н-да, пожалуй, в ваших словах есть смысл, — задумчиво проговорил Картер. — За всем этим просматривается железная рука.
— А также холодный ум и горячее сердце, — добавил шеф ЦРУ.
Оба поняли, что имеют в виду одного и того же человека.
— Вы хотите сказать, — продолжил президент, — что провал с «ЭОР-2» был запланирован заранее лишь с одной целью — ударить по Кулакову?
— Думаю, да, хотя был и второй вариант, чисто африканский. Но одно я теперь знаю наверняка — никакого «ЭОР-2» в контейнерах не было.
Картер удивленно поднял брови.
— Я сам об этом узнал лишь час назад, — поспешил заверить шеф ЦРУ. — Наши ученые наконец-то дали заключение о содержимом контейнеров, которые удалось захватить «зеленым беретам», посланным нами на место гибели группы подполковника Самойлова.
— Вы уверены, что тут нет ошибки?
— Абсолютно. Контейнеры были пусты с самого начала. Русские всегда отличались превосходным умением создавать мистификации. Все это лишь спектакль, кровавый спектакль. Впрочем, как и с профессором Никифоровым.
