Дэшил Хэммет - Потрошение Куффиньяла
Прикрывая девушку, я быстро шагнул вперед. Мой пистолет под макинтошем был нацелен на незнакомца.
Тот стоял, не шелохнувшись. Огромного роста, широкоплечий детина. Оружия при нем не было. Я на мгновение посветил фонариком в его лицо. Широкие скулы, чуть приплюснутый нос, обветренная кожа.
— Игнатий! — воскликнула девушка,
Он обратился к принцессе на непонятном языке, должно быть, по-русски. Девушка засмеялась, потом ответила что-то. Гигант упрямо помотал головой, явно выражая несогласие. Принцесса Жуковская топнула ногой и заговорила уже резко. Игнатий опять потряс головой и обратился ко мне:
— Генерал Плешков, он говорить мне привести принцессу Соню дома.
Его английский было так же сложно понять, как и русский. Но тон меня поразил. Как будто он оправдывался передо мной за некий поступок, который собирался совершить против собственной воли.
Но, когда принцесса снова заговорила с ним, я понял в чем дело. Генерал велел Игнатию доставить принцессу домой, и огромный русский собирался исполнить приказ, даже если бы ему пришлось тащить принцессу силой. Вот он и пытался объяснить это мне, чтобы я не вмешивался.
— Заберите ее, — сказал я, отступая в сторону.
Девушка сердито зыркнула на меня глазами, потом засмеялась.
— Хорошо, Игнатий, — сказала она по-английски. — Я пойду домой.
С этими словами она повернулась и зашагала назад по аллее. Гигант последовал за ней.
Довольный, что остался один, я быстро добрался до пляжа. Под ногами захрустела галька. Я сделал несколько шагов в сторону, чтобы уйти с предательской гальки, и со всей скоростью, на которую был способен, пошел прямо на звук пулемета. Тот выпустил подряд несколько очередей. Потом захлопали ружья. Три легких взрыва — ручные гранаты, подсказали мне уши и память.
Грозовое небо над крышей дома передо мной и слева вдруг озарилось розовым светом, и грохот мощного взрыва долбанул меня по барабанным перепонкам. Вокруг посыпались невидимые осколки. Должно быть, рванул сейф ювелира, подумал я.
Я осторожно пробирался вперед. Пулемет замолчал. Ружья и пистолеты стреляли безостановочно. Взорвалась еще одна граната. Послышался дикий мужской крик.
Рискуя быть услышанным, я снова приблизился к воде. До сих пор я не разглядел в заливе ни одного судна. А ведь днем здесь были и яхты и лодки. Я довольно долго прошлепал по мелководью, но так и не обнаружил ни одной лодки. Конечно, их могло разметать штормом, но я почему-то так не думал. Громадина утеса защищала берег с запада, так что ветер здесь почти не ощущался.
Продолжая идти вдоль берега, я вдруг наткнулся на лодку. Впереди на волнах покачивалась темная тень. Ни огонька, ни движения. Но других лодок вокруг не было. И это уже было серьезно.
Я осторожно приближался.
Вдруг между мной и ближайшим домом шевельнулась тень. Я замер на месте. Футах в двадцати от меня остановилась и тень.
Значит, меня тоже заметили. Мой палец застыл на спусковом крючке пистолета.
— Подойдите сюда, — велел я. — Ближе. Сейчас посмотрим, кто вы такой.
После некоторого колебания тень приблизилась. Я не мог позволить себе риск включить фонарик, однако сумел разглядеть довольно красивое юношеское лицо с окровавленной щекой.
— О, здравствуйте, — прозвучал мелодичный баритон. — Я узнал вас, вы были на свадьбе.
— Да.
— Вы не видели принцессу Жуковскую? Вы с нею знакомы?
— Она отправилась домой с Игнатием минут десять назад.
— Отлично!
Он утер щеку окровавленным платком и указал в сторону лодки.
— Это яхта Хендриксона. Они захватили ее, а остальные отвязали и их унесло в море.
— Значит, они собираются удрать на ней.
— Да, — согласился юноша, — если только... Может, попытаемся напасть на них?
— Вы хотите отбить у них яхту?
— А почему бы и нет? Вряд ли их там много — ведь на берегу у них целая армия. Вы вооружены. У меня тоже есть пистолет.
— Хорошо, — произнес я, — но нужно сперва разведать, какие силы нам противостоят.
— Очень разумно, — сказал он и отступил к ближайшему дому.
Прижимаясь ближе к стенам домов, мы начали осторожно пробираться к яхте.
Теперь ее было уже лучше видно. Суденышко длиной футов в сорок пять, повернутое кормой к берегу, покачивалось у небольшого причала. Над кормой что-то торчало и время от времени слышались шаги по деревянной палубе. Внезапно над непонятным предметом на корме возникли чья-то голова и плечи.
Глаза русского лучше видели в темноте, чем мои.
— Он в маске, — прошептал юноша мне на ухо. — На голове что-то вроде чулка.
Человек в маске не двигался. Мы тоже боялись шелохнуться.
— Попадете в него отсюда? — спросил юноша.
— Возможно, хотя темнота и дождь не слишком способствуют меткой стрельбе. Лучше подобраться как можно ближе и открыть огонь, когда он заметит нас.
— Очень разумно, — вновь подтвердил юноша.
Нас заметили в ту же секунду. Человек на корме что-то крикнул. Юноша прыгнул вперед. Я успел сбить его подножкой, поскольку вдруг опознал незнакомый предмет. Русский рухнул на гальку. Я кубарем покатился за ним.
Крупнокалиберный пулемет на корме яхты начал изрыгать свинец, и пули засвистели у нас над головами.
— Атака отменяется! — шепнул я. — Поползли отсюда!
Я сам подал пример и начал перекатываться под укрытие дома, которое мы только что покинули.
Пулеметчик продолжал прочесывать пляж длинными очередями, но стрелял наудачу — яркие вспышки явно мешали ему рассмотреть, где находится противник.
Завернув за угол дома, мы присели.
— Вы спасли мне жизнь, — спокойно заметил русский паренек.
— Да. Интересно, это пулемет, который был на улице, или...
Ответ я получил в тот же миг. С улицы послышалось уже знакомое стрекотание. Два пулемета стреляли одновременно.
— Понятно, их два, — заключил я. — Какова расстановка сил?
— По-моему, их человек десять — двенадцать, — сказал он, — хотя в темноте сосчитать трудно. Все, кого я видел, были в масках, как и тот, на борту яхты. Сперва они, похоже, перерезали телефонный кабель и отключили свет, а потом взорвали мост. Мы напали на них возле банка, но они водрузили перед ним пулемет и мы не смогли приблизиться.
— Где все жители?
— Разбежались кто куда и попрятались, если генералу Плешкову не удалось снова собрать их.
Я нахмурился и напряг мозги. Что могут противопоставить мирные жители и ушедшие на покой капиталисты пулеметам и гранатам? Нет, кто бы ими не командовал, толку от такого ополчения не будет.
— Оставайтесь здесь и следите за яхтой, — сказал я. — Я постараюсь разведать, что происходит и, если наскребу несколько крепких парней, попробую захватить яхту с другой стороны. Налетчики наверняка воспользуются яхтой для отступления. Это как пить дать. Попытаемся помешать им.
— Отлично! — сказал юноша. — Я думаю, вы найдете многих местных жителей возле церкви. Идите сейчас прямо в гору, пока не увидите железную ограду, а там возьмите вправо.
— Хорошо.
Я двинулся в указанном направлении.
Достигнув главной улицы, я остановился и осмотрелся по сторонам. Все было спокойно. Единственный человек в поле моего зрения лежал лицом вниз на тротуаре недалеко от меня.
Я подобрался к нему на четвереньках. Он был мертв. Я не стал тратить время, вскочил и перебежал на другую сторону улицы.
Никто не попытался остановить меня. В ближайшей подворотне я задержался, чтобы перевести дух. Ветер прекратился. Ливень тоже поутих. Главная улица Куффиньяла была совсем безлюдна.
Уж не началось ли отступление к яхте, подумал я и зашагал по тротуару в направлении банка. И вновь ответ не заставил себя долго ждать.
Высоко над моей головой, должно быть, почти на самой вершине утеса вновь зазвенели пулеметные очереди.
Одновременно послышались выстрелы из более легкого оружия и разорвалось несколько гранат.
На ближайшем перекрестке я свернул на боковую улочку и побежал в гору. Несколько человек пробежали в противоположную сторону, не обращая внимания на мой вопрос: «Что там творится?»
Один из бегущих — запыхавшийся толстяк с лицом белым, как рыбье брюхо — остановился, потому что я сгреб его в охапку.
— Автомобиль с пулеметом заехал на гору, — запинаясь, пробормотал он, когда я вновь проорал свой вопрос прямо ему в ухо.
— Почему вы без оружия?
— Я... я потерял его.
— Где генерал Плешков?
— Где-то наверху. Пытается захватить машину, но это невозможно. Это самоубийство! Почему не присылают подмогу?
Мимо нас по направлению к главной улице промчался еще один мужчина. Я отпустил толстяка и задержал группу сразу из четырех человек, которые бежали не так быстро.
— Что там теперь творится? — спросил я.
— Они начали потрошить особняки, — ответил остролицый мужчина с усиками, вооруженный винтовкой.
— А на материк еще ничего не сообщили?
