Джеймс Чейз - Приятная ночь для убийства
– Конечно же, мистер Уорентон.
Почтительность в голосе женщины понравилась ему. Спустя мгновение раздался голос самого Дюлака:
– Добрый вечер, мистер Уорентон. Чем могу помочь?
– Мы идем в казино, – сказал Уилбур. – Миссис Уорентон собирается надеть свои бриллианты.
Дюлак, который обладал сверхъестественной способностью угадывать желания своих богатых клиентов, сказал:
– Понимаю, мистер Уорентон. Вам нужен надежный личный охранник. Нет ничего проще. Во сколько вы уходите?
– Примерно в половине девятого, – ответил Уилбур, удивленный тем, как Дюлак мгновенно сориентировался в ситуации.
– Тогда в половине девятого в холле вас будет ждать надежный охранник. Я позвоню мистеру Хендрику, управляющему казино. Телохранитель будет находиться с вами до вашего ухода оттуда и проводит вас обратно в отель. Вас это устраивает?
– Прекрасно, и большое спасибо, мистер Дюлак. У вас замечательно организованный отель, – заключил Уилбур и был в данный момент абсолютно искренен.
– Мне доставляет удовольствие быть вам полезным, мистер Уорентон, – подобострастно отозвался Дюлак. – Желаю хорошо провести вечер. – С этими словами он повесил трубку.
В этот момент Джош Прескотт сидел в ресторане для обслуживающего персонала. Он только что доел бифштекс с жареным луком, когда к нему подбежал посыльный и передал, что шеф срочно требует его.
Выругавшись про себя, Прескотт поспешил в офис Дюлака. Было 19.30.
– Вы будете сопровождать миссис и мистера Уорентон в качестве личной охраны. Они отправляются в казино. На миссис Уорентон будут ее бриллианты, – заявил Дюлак. – Я только что договорился с администрацией казино, что там вас сменит их человек. Как только вы убедитесь, что они в безопасности, вы вернетесь сюда и приступите к исполнению своих обязанностей.
– Понятно, сэр, – ответил Прескотт деревянным голосом, а сам подумал: «Эти проклятые богатые сучки! Вечно они носятся со своими вонючими драгоценностями!»
– Они собираются выйти из отеля в половине девятого. Подождите их в холле, – продолжал Дюлак. – Будьте там в восемь часов. Они не должны ждать вас ни единой минуты.
Прескотт вспомнил, что он должен был переговорить с Анитой Сертис, когда та явится на работу. И из-за того, что теперь с восьми часов придется торчать в холле, он пропустит ее.
– Сэр, – сказал он, – вы должны знать, что у нас работает уборщица, которая обслуживает апартаменты Уорентонов. Она кубинка. Ее муж арестован за убийство.
Дюлак вздрогнул. Кто-то из его персонала – жена убийцы!
– Мы не можем держать здесь эту женщину! Как ее зовут?
– Анита Сертис, сэр.
– Хорошо, Прескотт, предоставьте это мне.
Как только Джош вышел из кабинета, Дюлак вызвал менеджера по кадрам. Тот даже застонал, когда босс потребовал немедленно уволить Аниту Сертис.
– Только не сегодня вечером, сэр, – попросил он. – У меня нет свободных людей, чтобы заменить ее. Эта женщина работает добросовестно. Можно ли переговорить с ней об этом завтра утром? Тогда я смогу найти ей замену.
– Ну хорошо, – согласился Дюлак, – но мы должны отделаться от нее.
Пока шли эти переговоры, а Прескотт проверял в своем кабинете револьвер, перед тем как спуститься в холл, пришла Анита Сертис. Она явилась немного раньше времени, надеясь, что полиции пока еще не было в отеле. Никто не видел ее, когда она открыла своим ключом дверь служебного входа и вошла, снова закрыв ее за собой. Бесшумно и быстро она проскользнула в дамскую комнату отдыха и закрылась в одной из кабинок туалета.
Она села на крышку унитаза и приготовилась к длительному ожиданию. Анита решила не подниматься в апартаменты, понимая, что полиция или Прескотт могут ждать ее там. Она собиралась подождать в туалете до половины первого, до того момента, когда должна будет открыть дверь Мануэлю и Фуентесу. Размышляя, она пришла к выводу, что полиция будет ждать ее в кабинете Прескотта, после того как она закончит работу. Отель «Спэниш Бэй» – в этом она была совершенно уверена – не потерпит в своих стенах копов, сующих везде свой нос. Это может обеспокоить богатых избалованных клиентов.
Сидя в полутьме, она думала о своем любимом Педро. Как было бы прекрасно, если бы они оказались сейчас на борту бота, плывущего по направлению к Гаване! Анита жаждала об-нять его и утешить. Она была уверена, что, если бы только он был с ней, она сумела бы поставить его на ноги своими заботами и лаской. Она бы работала на плантациях сахарного тростника, зарабатывала бы деньги, а он мог бы лежать в постели в доме своего отца, пока не окрепнет достаточно, чтобы вместе с ней работать в поле.
Анита соскользнула с унитаза, встала на колени и начала молиться. Она молилась, чтобы через несколько дней снова быть вместе со своим Педро.
Пока она молилась, Педро Сертис скончался.
Бреди, Мегги и Бенион сидели в коттедже и обсуждали последние детали ночного предприятия. Бреди сообщил Майку, что разговаривал с большим боссом.
– Мы оприходуем добычу, Майк, после чего вы подождете дня два, но не больше.
Бенион ссутулил мощные плечи.
– Это радостное сообщение, – признался он.
Мегги погладила его руку.
– Я рада за вас, Майк, – сказала она от всего своего чувствительного сердца. – Надеюсь, что у вашей дочки все будет хорошо. Меня это действительно волнует.
Бенион принял три обезболивающие таблетки, и, хотя он теперь не чувствовал боли, его состояние беспокоило его. Движения были какими-то скованными, он заметил, что волочит ноги и ему не хватает гибкости. Он подозревал теперь, что умрет гораздо раньше, чем рассчитывал.
– У вас есть смокинг, Майк? – спросил Бреди. – Я так загримирую ваше лицо, что вас невозможно будет узнать. Итак, около двух часов мы войдем в отель. Никто не обратит на нас внимания. Если кто-нибудь будет мешать нам, вы усыпите его стрелой. Не забудьте только, что стрела должна попасть под кожу в руку, шею или лицо. В тот момент, когда мы спустимся на террасу, в апартаментах могут находиться Уорентоны. Вы усыпите их. Вся операция должна занять не более сорока минут. Потом мы вернемся сюда, передадим добычу другому человеку, которого пришлет босс, и еще на два дня останемся в коттедже как ни в чем не бывало. Вы получите свои деньги, и мы распрощаемся. Идет?
Бенион кивнул:
– Вы можете на меня положиться.
– Я это знаю. Я понимаю, что означает для вас это дело.
Бреди повернулся к Мегги:
– Тебе, милая, я думаю, можно не повторять, что следует делать. Ты задержишь детектива отеля, чтобы он не путался у нас под ногами. Теперь еще одно, и ты будешь свободна. Пойди в ресторан и скажи метрдотелю, что я чувствую себя неважно и не буду ужинать.
Глаза Мегги от испуга расширились.
– О, милый, разве ты себя плохо чувствуешь?
– Это ты должна ему сказать! – рассвирепел Бреди. – Я чувствую себя превосходно! Когда полиция начнет расследование, она должна знать, что я лежал в постели с недомоганием. Усекла?
Мегги долго соображала, потом улыбнулась:
– Это ловко придумано. В первый момент от испуга я подумала…
– Ну ладно, тебе не следует думать, Мегги. Это вообще вредно для твоего ума. Когда ты будешь в ресторане, посмотри, там ли Уорентоны. Попытайся выяснить, не отправятся ли они куда-нибудь сегодня вечером.
– Да, мое сокровище. – Мегги бросила на Бреди робкий взгляд. – А можно мне поужинать в ресторане?
– Ты можешь до отвала набить свое брюхо всем, чего только пожелаешь, – отчеканил Бреди.
Мегги взвизгнула от восторга.
Пока они болтали, Бенион думал о своей дочери Крисси. Он дважды звонил в детский приют с тех пор, как приехал в Парадиз-Сити. Старшая медсестра была приветливой и доброжелательной женщиной. Она сообщила, что Крисси чувствует себя хорошо, но скучает по нему и постоянно спрашивает, когда снова увидит его. Бенион вспомнил о тех выходных, которые он всегда проводил с дочкой, и у него сжалось сердце. Майк сказал сестре, что скоро приедет, и та обещала передать это Крисси.
Полчаса спустя Мегги в своем лучшем вечернем платье, выглядевшая как танцовщица из Парижского ревю, вошла в холл отеля. В стороне от праздношатающейся толпы она заметила Джоша Прескотта, сидевшего с мрачным видом в кресле. Кокетка прошла мимо него, покачивая бедрами, и, одарив его одной из своих чарующих улыбок, вошла в ресторан.
Метрдотель сразу же направился к ней, а стареющие мужчины, приступившие к ужину, перестали жевать и теперь провожали ее взглядами, мечтая стать лет на двадцать моложе.
– Добрый вечер, мадам, – приветствовал ее метрдотель. – Мистер Ванс не с вами?
– Бедный старичок не совсем здоров, – ответила она с печальным видом. – У него порой бывают обострения, но он настоял на том, чтобы я поужинала одна. Мистер Ванс так добр ко мне.
– Могу я послать ему ужин в коттедж, мадам? – спросил метрдотель, провожая Мегги к угловому столику.
