Джеймс Чейз - Предоставьте это мне
Малих опустил бинокль.
– Это не Гирланд, – сказал он с огорчением. – Итак, он все еще находится в шахте.
Он стоял рядом с Серовым на наблюдательной вышке и следил за тем, как солдаты при помощи миноискателя прокладывают дорогу к двум изувеченным телам.
– Мне просто необходимо добраться до выхода из шахты. Я не могу больше ждать. – Малих повернулся к командиру погранзаставы, маленькому толстому капитану, только что прибывшему сюда: – Прикажите отключить напряжение! – сказал он. – Мне необходимо перейти на ту сторону. Найдите лестницу или настелите дощатый настил, по которому я смогу перебраться через проволоку.
Толстый командир опешил.
– Но если лестница заденет за мину, все будет кончено. Было бы намного безопаснее перебраться на ту сторону по канату, закрепленному якорем.
Малих окинул взглядом минное поле.
– Ну, раз вы так считаете… Займитесь этим! – распорядился он.
Капитан со всех ног бросился выполнять поручение, а Серов воскликнул:
– Ты что, ошалел? Может быть, Гирланд никогда не выйдет из шахты. А если канат оборвется?
– Будь добр, помолчи… Мне просто необходимо на ту сторону. И еще мне понадобится надежный пистолет.
– В машине их сколько угодно.
– Хорошо. Второй выход расположен в трех километрах отсюда. Я пересеку минное поле и проволочное заграждение, а потом вернусь тем же путем. Проследи, чтобы к этому времени был готов проход в минном поле.
– Как прикажешь! – Серов отправился за пистолетом. Когда он вернулся, Малих разговаривал с командиром заставы. – Заряжен и проверен, – Серов протянул оружие Малиху. Малих кивнул и снова повернулся к капитану, растолковывающему ему тонкости перехода границы.
– Сейчас канат будет закреплен. А напряжение выключено.
Малих посмотрел на часы. Потребуется не менее часа на преодоление всех пограничных препятствий и еще полчаса на то, чтобы добраться до шахты. Гирланд вряд ли сможет преодолеть затопленную шахту менее чем через два часа. Так что время еще есть.
Он принялся наблюдать за солдатом, который бросал в сторону ограждения привязанный к канату крюк. После ряда безуспешных попыток крюк надежно зацепился за металлический столб, и солдат завязал канат за стойку наблюдательной вышки.
– Я могу отправляться, – Малих пожал руку капитану и повернулся к Серову. – На сей раз Гирланд не уйдет. Я предупреждал его, что следующая наша встреча будет последней.
– Нельзя быть таким честолюбивым, – сказал Серов, понизив голос, чтобы капитан не смог услышать его. – Убрать Гирланда – это моя обязанность. Я должен сам идти туда…
– Нет, это наше личное дело. Мое и Гирланда. – Малих протянул руку Серову. – Проследи за тем, чтобы поле было вовремя разминировано.
– Желаю удачи! – Серов пожал протянутую руку.
Малих, уцепившись за канат, начал изнурительное путешествие над минным полем. Канат провисал под его тяжестью, едва не касаясь земли. Серов подумал о том, что сорвавшийся вниз цирковой канатоходец рискует переломать себе пару костей, здесь же падение грозило неминуемой смертью. Наконец Малих достиг ограждения и, с силой оттолкнувшись от столба, приземлился на австрийской земле. Помахав Серову рукой, он быстрым шагом направился вдоль ограждения на свидание с Гирландом.
Капитан Гуго фон Ортенау, начальник австрийской погранзаставы, снял телефонную трубку и попросил соединить его с американским посольством в Вене. Ожидая соединения, он задумчиво постукивал карандашом по поверхности стола.
Капитану было около сорока лет. Это был приятный стройный блондин. Испытывая сильную неприязнь к чехословацким властям, он по мере сил оказывал всемерное содействие беглецам, которым изредка удавалось пересечь границу.
Накануне он был предупрежден Френком Говардом, агентом ЦРУ в Вене, что один из американских агентов, работающих за «железным занавесом», возможно, попытается перейти чешско-австрийскую границу как раз на участке его заставы. Говард не сообщил ему никаких подробностей, но намекнул, что речь идет о чрезвычайно важном деле.
Наконец в трубке послышался глуховатый голос Френка Говарда. После взаимных приветствий фон Ортенау перешел к делу:
– Была попытка перехода границы, – сказал он. – Боюсь, что безуспешная. Зарегистрированы взрывы мин и пулеметная стрельба. Я немедленно отправляюсь на тот участок и буду держать вас в курсе дела.
– Буду ждать твоих сообщений, Гуго, – сказал Говард. – Для нас важны любые детали.
После тридцати часов ожидания нервное напряжение в парижском филиале ЦРУ достигло апогея. Три часа назад Дорн получил из американского посольства в Праге сообщение о том, что Брикман погиб, а Бордингтон, Мэри и Гирланд, возможно, предпримут попытку перехода границы. Новости были крайне неприятные.
Итак, Брикман убит, а на хвосте Гирланда сидит Малих.
Дорн, бледный, с темными кругами под глазами, передал расшифрованную телеграмму О'Халлагену. Тот прочел ее и положил на стол.
– Ведь мы же не уверены, что Гирланд имеет при себе документ, – сказал он, закуривая. – В любом случае я готов держать пари, что он обведет Малиха вокруг пальца.
Дорн снял очки и принялся протирать их. Это было у него признаком замешательства.
– Прошло уже три дня… как вы думаете, не сообщить ли в Вашингтон, что я потерял документ?
– Ни в коем случае! Если он потерян, то вы в любой момент сможете сообщить эту неприятную новость. Но что, если Гирланд привезет его вам? Не торопитесь заранее лезть в петлю.
Дорн некоторое время размышлял, потом кивнул.
– Согласен. Латимер уже прибыл в Прагу, а это уже кое-что. Главная часть операции выполнена успешно, – добавил он, видя изумление, отразившееся на лице О'Халлагена. – Малих был так увлечен поисками Гирланда, что грех было не воспользоваться таким удобным случаем. Я послал в Прагу Латимера еще вчера утром. И он не встретил там никаких затруднений. Так что еще не все потеряно.
О'Халлаген глухо кашлянул.
– Гирланд без малейшего колебания предаст меня, когда его схватят, – продолжал Дорн. – Если документ у него, он выдаст его врагам, чтобы только спасти свою шкуру. У него нет даже намека на патриотизм…
– А почему бы ему не предать вас? – перебил его О'Халлаген. – Разве вы сделали что-нибудь для него? Хоть раз выручили, хоть раз поддержали?
Дорн замолчал и пристально посмотрел на О'Халлагена, но тот хладнокровно продолжал:
– Я немедленно отправляюсь в Вену. Говард уже предупрежден о моем приезде. По его словам, на австрийской границе имеется надежный парень, который сможет оказать нам помощь.
– Очень хорошо, Тим, – сказал Дорн. – Мне нет необходимости напоминать вам, насколько важен документ, находящийся у Гирланда, и как важно вернуть его. Так что я всецело рассчитываю на вас.
Менее чем через час О'Халлаген уже летел на военном самолете в Вену.
Гирланд выпрямился и вытер мокрое от пота лицо. Он смотрел на три бочки, крепко связанные веревками. Правда, сами веревки не вызывали его доверия. Они были гнилыми и могли лопнуть в любой момент. Однако он ничем не выдал своих сомнений и с улыбкой спросил Мэри:
– Что ты думаешь о моих способностях судостроителя?
– А это будет плавать? – с сомнением спросила Мэри.
– Разумеется, ведь законы физики незыблемы. – Он присел и опорожнил рюкзак. Из еды остался только кусок сыра, черствый хлеб и полкруга колбасы.
– Ты, должно быть, проголодалась?
– Я не смогу проглотить и кусочка! – Мэри задрожала.
– Тогда, может быть, ты поешь позднее.
Зловоние, исходившее от воды, вызывало приступы тошноты и у Гирланда. Он положил продукты обратно в рюкзак. Мэри стало холодно, и она снова облачилась в джинсы и свитер.
– А теперь спустим наше плавсредство на воду, – Гирланд подошел к Мэри и обнял ее. – Моя дорогая, повторяй все время: «Мы обязательно выберемся отсюда!» Если произойдет что-то неожиданное, не теряй присутствия духа. Предоставь действовать мне.
Они поцеловались, а потом спустили на воду скрепленные веревками бочки. Они легко держались на плаву. Гирланд поднял автомат, взял Мэри на руки и ступил в черную воду.
– Влезай, – сказал он. – И ложись плашмя на бочки.
Плот закачался, когда Мэри легла на него. Гирланд кое-как выровнял бочки и растянулся рядом с девушкой.
Теперь плот едва возвышался над водой. Гирланд установил свечу на переднюю бочку.
– Ну что ж! По крайней мере, он плавает, – сказал Гирланд. Взяв автомат за ствол, он принялся действовать им на манер весла. Автомат мало подходил для этой цели, и Гирланд с тоской подумал о том, сколько же ему придется так грести. Жан говорил, что галерея затоплена на протяжении четырех километров. Придется изрядно попотеть… Прошло не так уж много времени, а его спина уже онемела. Гирланд понял, что только зря теряет время.
– Так дело не пойдет, – сказал он, вынимая автомат из воды. – Придется грести руками.
