Грегори Макдональд - Флинн в пролете
Он два часа просидел в трюме вертолета, поднявшегося с британского авианосца. Скрестив ноги, зажав уши, радуясь, что ничего не поел. От шума болели уши, от вибрации тошнило.
Когда пилот помахал ему рукой, Флинн поднялся и закрепил кольцо страховочного троса. Люк открылся. За бортом еще не занялась заря.
Пилот большим пальцем указал вниз.
Флинн закрыл глаза и прыгнул в темноту. Не собственная жизнь, а жизни его жены и детей пронеслись перед глазами.
Теперь, снизу, он смотрел на пилота.
Вертолет завис в трех метрах от земли!
Флинн потряс в воздухе кулаком.
Пилот сдвинул стекло в кабине:
— Извини, приятель. Похоже, сбросил тебя с меньшей высоты, чем ты ожидал.
— Ага. — Лежа на спине, подняв колени, под лопастями, секущими воздух, Флинн думал о том, как отсоединить страховочный трос без помощи силы тяжести.
— Прыгнул с закрытыми глазами, так? — крикнул пилот. — Дурная привычка, знаешь ли.
— Учту.
Пилот радостно помахал рукой:
— До завтра.
Внезапно страховочный трос шевельнулся. Вертолет начал набирать высоту, с прицепленным к нему Флинном.
— Эй! — заорал Флинн. Страховочный трос, натянувшись, поднял его на ноги. — Эй, там, наверху! — Ноги Флинна оторвались от земли. — Эй, ты! — Его поднимало все выше.
Сила тяжести или чья-то добрая рука оторвала Флинна от вертолета, и он опять повалился на землю. Парашют раскрылся и его купол мягкими складками опускался на Флинна.
Он откатился в сторону.
— Уф! — вырвалось у него.
Лежа на спине, смахнул с лица парашютный шелк.
Над ним стоял мужчина в шинели и широкополой шляпе.
— Тринадцатый? — шепотом спросил мужчина.
— Как вы меня нашли? — полюбопытствовал Флинн.
— Услышал. — Мужчина указал на растущие неподалеку деревья. — Оттуда.
— Для меня это не самое скрытное проникновение в страну, где меня не ждут, — прокомментировал Флинн.
— Я — Б. Н. 2842-й.
— Рад познакомиться с вами. — Флинн все лежал. — Не поможете ли освободиться от этой упряжи?
* * *Б. Н. 2842-й выразил сомнения в правильности принятого Флинном решения: припарковать мотоцикл с коляской на центральной улице Соленска, откуда они могли уже пешком отправиться на поиски завтрака и информации.
Соленск построили из какого-то серого камня. Маленький городок стоял на склоне холма на западной, обращенной к материку части острова Сахалин, расположенного в Охотском море. Соленск оставался русским городом, пусть его и отделяли от столицы СССР многие тысячи километров.
В иерархической структуре между Б. Н. Тринадцатым и Б. Н. 2842-м стояли 2829 агентов организации, мужчин и женщин, плюс, предполагал Флинн, робот Рыжик, если, конечно, его уже вернули из ремонтной мастерской.
Поэтому 2842-й, пусть и мучимый сомнениями, выполнил приказ, закатив коляску на тротуар.
— Вот и славненько. — Флинн слез с заднего сиденья. — Раз уж все равно надо с чего-то начинать, давай начнем с горячего завтрака. В большинстве случаев это оптимальное начало.
Пока они ехали в Соленск, снег шел без перерыва. Ветром его уносило с запада на восток. На землю он практически не ложился.
— Скажите мне, — Флинн стоял на тротуаре, наблюдая за этим горизонтальным снегопадом, — снежного покрова здесь не бывает?
Женщина средних лет, проходя по вымощенному брусчаткой тротуару, резко обернулась на Флинна. Ее глаза широко раскрылись.
2842-й, с посеревшим лицом, метнулся к Флинну.
— Вы же говорите по-английски, — просипел он. — Громко.
— И что из этого? Естественно, говорю. Я же не знаю русского. И потом, не думаю, что пара-тройка английских слов так уж сильно навредит местным жителям. Так где мы сможем позавтракать?
— Не знаю. Я не из Соленска. Никогда тут не был.
— Плохой из вас гид. — Флинн зашагал по улице. — Даже не знаете, где можно позавтракать.
* * *— А ведь не самый плохой день для ничегонеделания, не так ли? — Флинн вытянул ноги к раскаленной плите.
Ресторан они нашли, спустившись по каменным ступеням в подвал каменного здания, с каменным полом и стенами. В зале было тепло и уютно. Флинн снял пальто.
— Недемократично, знаете ли, сидеть за столом в пальто, — объяснил он свои действия 2842-му, ожидая, что его сейчас отчитают за появление в Соленске в одежде, уместной в Америке или Европе, но никак не в России. 2842-й промолчал, только еще больше побледнел.
Флинн позавтракал картофельным супом, черным хлебом, сосиской, пирожками с картошкой и пятью стаканами раскаленного чая. Несколько раз он пытался завести разговор с 2842-м на английском, но каждая такая попытка наталкивалась на молчание и нервный взгляд в сторону здоровяка в синей форме, сидевшего у стены с «Правдой» и стаканом чаю. Никаких знаков отличий Флинн не заметил, но решил, что это городской коп.[10] Иногда коп разглаживал пышные усы.
— В такой холодный день огромное удовольствие выпить пять стаканов чаю или даже один (2842-й выпил только один стакан). Значит, в Соленске вы впервые, а? — 2842-й молчал, как партизан, а вот коп несколько раз посмотрел на Флинна. — Думаю, не слишком много потеряли. Хороший суп, хлеб и чай в России можно найти везде. Я в последнее время побывал в куда менее привлекательных местах. И почему-то везде дул ветер.
Коп поднялся. Сложил газету, сунул под мышку. Подошел к столику Флинна, что-то сказал.
— Ничего не понял, — признался Флинн здоровяку.
Коп повторил сказанное.
На верхней губе 2842-го выступили капельки пота.
— Что он говорит? — спросил Флинн.
— Он хочет взглянуть на ваши документы, — по-английски пробормотал 2842-й.
— А, вот в чем дело. Скажите ему, что документов у меня нет.
— У вас нет документов? — недоверчиво переспросил 2842-й.
— Нет, конечно. Ни водительского удостоверения. Ни карточки социального страхования.[11] Зато я могу показать ему мою бляху инспектора бостонской полиции, — Флинн сунул руку в карман. — Надеюсь, она произведет на него впечатление.
Флинн протянул бляху копу, который взял ее, повертел в руках.
— Паспорта у вас нет? — спросил 2842-й. — И российской визы тоже?
— Оставил в других брюках, — ответил Флинн. — Собирался в спешке.
Коп вернул бляху Флинну, что-то сказал.
— Он хочет знать, что вы тут делаете, — перевел 2842-й.
— А-а-а, — протянул Флинн. — Скажите ему, что я — шпион.
2842-й долго смотрел на Флинна, прежде чем перевести его ответ копу.
— Он говорит, что вы не можете быть шпионом. — 2842-й смотрел в стол. — Вы не говорите по-русски.
Флинн улыбнулся:
— Передайте ему, что я не русский шпион.
2842-й передал.
Коп рассмеялся и пожал руку Флинну.
— Он видит, что вреда от меня никакого, — пояснил Флинн 2842-му. — Так оно и есть. Пригласите его выпить с нами стакан чаю.
Коп подтянул к столику третий стул.
— Скажите ему, что, будучи шпионом, я не мог не заметить, что за завтрак он хозяину этого заведения не заплатил. Заверьте его, что это международный полицейский обычай.
Здоровяк-коп вновь рассмеялся и вновь пожал руку Флинну.
За чаем Флинн и коп говорили о погоде, то есть о ветре и снеге. Флинн признал, что мороз крепко схватил землю и закопать в ней парашют — большая проблема. Коп посмеялся.
— Спросите его, играет ли он в шахматы?
Коп сразу оживился, поднялся, позвал хозяйку.
— Я думаю, он просит принести шахматную доску, — предположил 2842-й, которого все еще била мелкая дрожь.
— Нет, нет. Скажите ему, что мы сможем поиграть позже, если будет время. А сначала я хочу повидаться со знаменитым американским фальшивомонетчиком Сесилом Хиллом. Только не говорите, что Хилл — фальшивомонетчик. Нет нужды портить репутацию человеку в том месте, где он решил осесть.
Коп вновь сел. Он и 2842-й перекинулись несколькими фразами. Если в разговоре с Флинном коп много улыбался, то тут его лицо закаменело.
— Он говорит, что американец Сесил Хилл работает на большом полиграфическом комбинате в восточной части города, — перевел 2842-й. — Его здесь уважают и ценят, как очень хорошего печатника.
— Это правда, — кивнул Флинн. — Спросите нашего друга в синем, какую продукцию выпускает полиграфический комбинат?
2842-й спросил и тут же перевел ответ:
— Учебники. Школьные учебники для всей России.
— Не деньги? — спросил Флинн.
Коп рассмеялся, услышав перевод вопроса.
— Милиционер говорит, что комбинат находится неподалеку и он с удовольствием проводит нас, чтобы помочь найти Сесила Хилла.
— Передайте, что мы будем ему очень признательны. Но скажите мне, вроде бы он разозлился, когда разговор зашел о полиграфическом комбинате?
— Директором там его племянник, — объяснил 2842-й. — Он не любит своего племянника.
— Значит, он и мне не понравится. Точно, не понравится.
