Роберт Паркер - Багровое веселье
— Логично, — согласилась Сюзан.
— К тому же я просто уверен, что сюда он больше не сунется.
Глава 30
В этом году я ездил на черном джипе с высоким верхом и таким количеством всевозможных приспособлений, что, глядя на всю эту роскошь, не мог удержаться от улыбки при воспоминании о том гробике на колесах, который мне доводилось водить в Корее. Мы с Сюзан остановились недалеко от дома матери Фелтона. Она занимала весь первый этаж большого трехэтажного строения, стоящего как раз напротив пляжа «Кинге бич» в Суампскотте.
— Пистолет в сумочке? — спросил я у Сюзан.
— Да.
— Сумочка расстегнута?
— Да.
— Хорошо.
Мой собственный пистолет покоился в наплечной кобуре под курткой с расстегнутой молнией. Я заглушил мотор и открыл окно. В салон ворвался свежий запах океана.
— Это ты в справочнике телохранителя вычитал, — улыбнулась Сюзан, — что женщину, которую охраняешь, нужно брать с собой на поиски человека, от которого ее охраняешь?
Я помолчал.
Стояло ясное весеннее утро. Молодые мамаши с детьми, пожилые даны с собачками и ухоженные старички с тросточками — все высыпали на берег и мирно прогуливались по пляжу, протянувшемуся на несколько миль через Суампскотт и Лини до самого Нейханта. Улица шла вдоль береговой линии. С одной стороны тротуара тянулась широкая дорога, с другой — бесконечная металлическая ограда, за которой уходила вниз трехметровая стена, а у ее подножья — пляж и темная гладь океана, несущего свои волны от самой Португалии. На горизонте застыл длинный танкер, только что вышедший из Бостонской бухты.
— Я не могу оставить тебя одну, — наконец, заговорил я. — И в то же время должен искать Фелтона. Так что будем заниматься этим вместе.
— Я все понимаю, — кивнула Сюзан. — Может, мне даже и нравились бы эти приключения, если бы не страх.
— Не волнуйся, ты в надежных руках, — подбодрил я.
И вдруг в зеркале заднего вида я увидел Фелтона. Он только что появился из-за угла и шел прямо в нашу сторону. На плече висела синяя спортивная сумка. Он был одет во все черное и очень походил на ниндзю из японских фильмов.
— Фелтон, — шепнул я Сюзан. — Наклонись и поцелуй меня.
Сюзан быстро развернулась и полностью прикрыла меня своим телом. Фелтон прошел по тротуару мимо нашего джипа. Я наблюдал за ним одним глазом сквозь волосы Сюзан. Он двигался очень осторожно, даже слишком осторожно, словно мальчишка, играющий в войну. Итак, он прошел мимо нас и свернул прямо к дому матери.
— Иногда лучше быть удачливым, чем рассудительным, — улыбнулся я Сюзан.
Она откинулась на сиденье и следила взглядом за Фелтоном.
— Ну и что теперь?
— Понятия не имею, — признался я. — Черт его знает, что представляет собой эта мамаша. Если он ей расскажет обо всем, как ты думаешь, она ему поможет?
— Я знаю ее только по его описанию и восприятию. Если оно соответствует действительности, то ее будет заботить только одно: как оградить от неприятностей себя. Если для этого нужно будет помочь ему, она поможет. Если ей будет безопаснее сдать его, она и глазом не моргнет. Как сказал ее сынок, ее ничуть не заботит, что думают о ней окружающие.
— Зачем же он к ней заявился?
— Не знаю.
— Ведь в присутствии мамаши он всегда становится особенно ранимым и уязвимым, так?
— Так, — кивнула Сюзан.
— Ладно, — вздохнул я. — Но одет он явно в боевые доспехи. Прямо как Рэмбо на тропе войны.
Фелтон подошел к дому матери и исчез за дверью.
— У него спортивная сумка, — продолжал рассуждать я. — Может быть, там просто чистые носки и зубная щетка. А может, веревка, пластырь и пистолет тридцать восьмого калибра. Если мы поймаем его с этим пистолетом — он наш.
— Было бы хорошо иметь серьезную улику, — сказала Сюзан.
— Но было бы просто глупо расхаживать с оружием убийства, зная, что на нем висит четыре трупа.
— А может, он специально дает нам шанс поймать его.
— Если он хочет, чтобы его поймали.
— Одна его часть наверняка хочет, — ответила Сюзан. — Та, что привела его ко мне на лечение. И та, что заставила его писать и звонить.
— И заявиться сюда, к мамаше, прямо средь бела дня, — добавил я. — Ладно, пошли в дом.
— И что потом?
— Посмотрим по обстановке.
— Но разве у нас есть право на глазах у матери?..
— Сюзи, — вздохнул я. — До сих пор я почти все время играл в твою игру. Но сейчас мы перешли на мою территорию. И будем делать так, как решу я.
— Потому что?..
— Потому что в этих вещах я разбираюсь лучше тебя. Потому что это моя работа.
Сюзан замолчала и снова взглянула на дом миссис Фелтон.
— К тому же вполне может быть, что он приволок с собой веревку и пластырь для самой мамочки, — добавил я.
Сюзан задумчиво кивнула и открыла дверцу джипа.
Глава 31
Сразу за входной дверью начинался небольшой холл с рыжевато-коричневыми узорчатыми обоями. Справа располагалась крошечная столовая с обеденным столом и двумя кухонными шкафчиками. Слева находилась гостиная, задрапированная яркой тканью с огромными красными цветами. Фелтон сидел в ярко-красном бархатном кресле в глубине комнаты. Мать расположилась на диване, покрытом цветастым покрывалом.
— Это еще кто? — вскинула брови миссис Фелтон.
Она оказалась невысокой женщиной с заостренным лицом и золотисто-каштановыми волосами, завитыми на «перманент». На ней было серо-зеленое платье и зеленые туфли на высоком каблуке.
— Меня зовут Спенсер, миссис Фелтон, — представился я. — А это доктор Сильверман.
Миссис Фелтон перевела взгляд на доктора Сильверман и хмуро сдвинула брови. Обычно все доктора — мужчины. Да и фамилия какая-то еврейская — Сильверман. Фелтон продолжал неподвижно сидеть в кресле, глядя в одну точку куда-то между мной и Сюзан. Спортивная сумка стояла на полу рядом с креслом.
— Что вам нужно? — еще сильнее нахмурилась миссис Фелтон. — Вообще-то у нас принято стучать.
— Миссис Фелтон, вам известно, что совершил ваш сын? — спросил я.
Подглядывал в женскую раздевалку? Подложил учительнице кнопку на стул? Ну, что еще? Ее лицо застыло, глаза сузились. Она повернулась к Фелтону.
— О чем они говорят, Гордон? Что ты там опять натворил?
Фелтон не шелохнулся.
— Ничего, — спокойно ответил он. — Я их не знаю.
— Доктор Сильверман — психотерапевт вашего сына, — пояснил я.
Черты лица миссис Фелтон еще больше заострились.
— Психо?.. — попыталась повторить она.
— Психотерапевт, — повторил я. — Доктор Сильверман психолог. Она лечила вашего сына.
Ее лицо сморщилось, словно резиновая маска.
— И что он наговорил?
— Про вас? — я улыбнулся. — Очень долго рассказывать.
— Гордон, что ты там обо мне наговорил?
Фелтон, казалось, окаменел.
— Я вообще не признаю все эти психологические штучки, — заявил он наконец. — Большинство этих врачей еще более сумасшедшие, чем их пациенты.
— Конечно, уж ты-то знаешь, — криво усмехнулся я.
Мы замолчали. В комнате нависла тяжелая тишина. Я не имел ни малейшего понятия, что делать дальше. Если надавить слишком сильно, Фелтон может снова замкнуться. Если сразу же проверить содержимое его сумки и потом окажется, что там действительно только носки и зубная щетка, счет сразу станет один-ноль в пользу Фелтона, а его больной психике нельзя давать набирать очки. Если же пойти напролом и рассказать его мамаше, кто он есть на самом деле, она может еще, чего доброго, грохнуться в обморок или выкинуть какой-нибудь фортель, либо просто-напросто обозвать нас лжецами и выпроводить вон. А это опять-таки дает Фелтону лишние очки.
Мы все так же стояли у входа в гостиную: я чуть впереди, Сюзан — на шаг сзади. На противоположной стене я заметил дверь, скорее всего ведущую на кухню. Но для того, чтобы добраться до нее, Фелтону потребовалось бы встать и обойти вокруг кресла. Если он ухитрится сделать это быстрее, чем я смогу остановить его, я потеряю даже те очки, которые уже собрал.
— Гордон, — наконец нарушила молчание миссис Фелтон. — Так о чем идет речь?
— Ни о чем, — ответил Фелтон. Голос прозвучал глухо, словно застрял где-то в горле.
— Знаете, я скажу вам одну вещь, — обратилась к нам миссис Фелтон. — Ни у одного мальчика не было лучшей матери, чем у Гордона. Я никогда не оставляла его ни на минуту. Я всегда была с ним и помогала пережить любую неприятность. Всю жизнь чуть ли не ползала перед ним на брюхе.
Я взглянул на Фелтона.
— Ну что, малыш, она права?
Фелтон, наконец, очнулся от своих мыслей и перевел взгляд на Сюзан.
— Видите? — прошептал он. — Видите теперь, что это за женщина?
— Гордон, — вскинула брови миссис Фелтон. — Что ты такое говоришь? Не смей со мной так разговаривать.
Фелтон не отрывал взгляда от Сюзан.
— Разве я с ней разговаривал? Нет, я разговаривал с вами. А она говорит, чтобы я не смел так разговаривать с ней.
