Ричард Старк - Сражение
Данстен с нервным смешком подчинился.
Теперь у Паркера был автоматический пистолет, который он взял у Эда, и полицейский О'Хары, лежащий в кобуре на поясе. Он расстегнул кобуру, убедившись, что сможет его быстро выхватить, открыл “молнию” на полицейской куртке и сунул автоматический пистолет за ремень брюк. Закрыв “молнию”, поднял рубашку, от которой оторвал половину, чтобы сделать кляп, разделил лоскут на две длинные полосы и обвязал их вокруг головы, замаскировав большую часть правой стороны лица, включая глаз. Когда надел полицейскую шапку, надвинув вперед и влево, большая часть лица оказалась закрытой. Данстен смотрел на него беспокойно и наконец сказал:
— А если нас спросят, что случилось?
— Мы подумали: а вдруг он прячется в этом здании? Ну и вошли, чтоб поймать, а я споткнулся о проволоку, упал и разбил голову. Скажи, что отвезешь меня домой, а после того как промоешь рану и наложишь повязку, мы вернемся.
Данстен согласно кивнул, но слишком быстро. Он был похож на начинающего актера, который боится выйти на сцену в день премьеры.
— Хорошо. Я сделаю все, что вы скажете.
— Прекрасно, — сказал Паркер.
Он подошел к Данстену и обнял его за плечи. Тот с ужасом в глазах отпрянул, словно боялся, что Паркер собирается его задушить. Но Паркер держал его крепко.
— Запомните: я ушибся, — сказал он. — И вы помогаете мне дойти до машины.
— Да, хорошо, — сказал Данстен. Он левой рукой ухватился за левый обшлаг Паркера, а правой обнял за талию.
— Не придвигайте руку слишком близко к револьверу.
— Что вы! И не думал об этом.
И Паркер поверил.
— Пошли, — сказал он.
Глава 7
Из здания с аттракционом “Путешествие через Галактику” вышли двое полицейских, один тяжело повис на другом. Его голова была замотана импровизированными повязками и, когда они вышли на солнечный свет и повернули к воротам, свесилась на грудь. Они шли медленно. Справа находился “Дом развлечений”, где Паркер минувшим вечером впервые контратаковал копов. Как же давно это было! Дальше шел островок со столами для пикника, а за ним аттракцион “Заколдованный остров”, где он спрятал сумку с деньгами.
Ему не нравилось, что уходит без денег, и по многим другим причинам. Во-первых, это означало, что он положил все силы сначала на бронированный автомобиль, а затем спасался здесь, но безо всякой пользы. Во-вторых, Лозини и его люди могут догадаться, что, хотя жертва ускользнула, однако деньги с собой не унесла, и тогда разнесут парк на куски в поисках ста семидесяти трех тысяч баксов. Ему показалось, что деньги спрятаны не слишком надежно и их могут найти.
Но выбора не оставалось. Сам план выдать себя за копа, да еще перед теми, кто хорошо знает его в лицо, был очень опасен. А сумку вынести и вовсе невозможно, так как они искали именно сумку с деньгами. Как-нибудь в другой раз. Может быть, через несколько месяцев, а возможно, следующим летом он придет и посмотрит, на месте ли деньги. И если их там не окажется, будет знать, кто взял. Лозини.
Позади раздалось:
— Эй!
Вероятно, окликали именно их, и Паркер почувствовал, как Данстен заколебался. Приказал шепотом:
— Иди.
И Данстен пошел вперед.
— О'Хара! Эй, О'Хара! Куда вас черти несут!
Паркер услышал мерное пыхтенье, издаваемое двигателем мототележки, на которой все утро ездил Лозини. Ворота находились в десяти шагах, но все же слишком далеко, чтобы можно было дойти до них, прежде чем их догонит мототележка.
— Помнишь, что я сказал? — спросил Паркер Данстена.
— Помню, — прошептал неуверенно и испуганно Данстен.
— Действуй, — повелел Паркер.
Мототележка подъехала к ним сзади и остановилась, покрышки заскрипели по снегу. Лозини высунулся из нее и спросил:
— Что стряслось с О'Харой?
— Он упал. Джо упал в том здании. Он споткнулся о проволоку. — Данстен ответил быстро, беспокойно и несколько громковато.
— Тот сукин сын везде расставил ловушки. Поверишь ли, но мы нашли еще два аттракциона, где он все подготовил, чтобы убить людей током. О'Хара, как твоя голова?
Казалось, Данстен ждет, что Паркер ответит, но тот опустил голову и нажал провожатому плечо, и Данстен вдруг выпалил:
— Джо очень плохо, мистер Лозини. Я хочу вывести его отсюда, отвезти домой, осмотреть рану и промыть ее, а потом мы вернемся.
— Очень жаль, — посочувствовал Лозини. — Положи его сзади, я довезу вас до машины.
— Нет, спасибо, мистер Лозини, — сказал Данстен, но Паркер подтолкнул его к тележке, и он поправился: — Да, может быть, это будет лучше для Джо.
— Не хочешь же ты, чтобы он тащился пешком.
Сзади у тележки имелось мягкое сиденье, обращенное назад. Паркер и Данстен взобрались на него, причем Паркер с большим трудом, и водитель тронулся к воротам.
— И все же, что вы там делали?
— Мы подумали, что увидим там этого ублюдка!
— А мы думали, что окружили его на “Острове Алькатрас”. Обыскали эту часть очень хорошо, но тоже не нашли его.
— Думаю, он чрезвычайно ловкий малый, — сказал Данстен, нервно смеясь.
— Он отвратительный дурак, — возразил Лозини, — и, когда до него доберусь, я сам убью его.
Они остановились у ворот, и Лозини пронзительно крикнул своим головорезам, чтобы поторопились отворить их. Паркер сидел, слушал и держал руки на боку, около револьвера. Через минуту тележка тронулась, и они выехали из парка. Лозини обернулся.
— Ты сильно порезался, О'Хара? — и протянул руку, чтобы дотронуться до головы копа, но при этом задел шапку. Она соскочила, и Лозини вскрикнул: — Эй!
Паркер вскочил, направив револьвер в горло Лозини. Тихо и быстро сказал:
— Проси пощады, и это твои последние слова.
Но Лозини закричал и спрыгнул с тележки, упал на землю и покатился по снегу. Через секунду водитель спрыгнул с другой стороны, а мототележка, повернув направо, остановилась.
— Я не виноват! — пронзительно вскрикнул Данстен, но Паркер не обращал на него внимания.
Трудностей Данстен не вызовет.
Выпрыгнув из все еще двигавшейся тележки, он выстрелил в Лозини, но старик катился по заснеженному асфальту, его пальто также побелело, и пуля в цель не попала. Для повторного выстрела времени не было. Быстро обернувшись, Паркер увидел, что водитель со всех ног бежит в противоположном направлении, а двое парней, все еще озадаченные и не осознавшие, что происходит, отошли от главных ворот “Острова развлечений”. Паркер повернулся и побежал через улицу к полицейской машине, сунув руку в карман за ключами от машины. Позади кричал Лозини. У кассы стояли еще три машины. Паркер выстрелил три раза, и у всех спустились шины.
Кто-то выстрелил с противоположной стороны улицы, и на ветровом стекле машины справа от Паркера образовалось звездообразное отверстие. Он обернулся. Не попал ни в кого, однако заставил парней спрятаться. Лозини, укрывшись за машиной, продолжал призывать убить “этого сукина сына”. Паркер вскочил в полицейскую машину и включил двигатель. С противоположной стороны улицы снова раздались выстрелы, и ветровое стекло пробили четыре пули. Лозини подпрыгивал и орал:
— Покрышки! Покрышки!
Паркер включил передачу и прицелился в Лозини, но старик снова спрятался за мототележкой. Полицейская машина левым углом заднего бампера сделала в ней вмятину, отчего тот завертелся, а затем помчалась по улице Брауэр.
В зеркале заднего вида Паркер увидел, как двое парней стояли, словно агенты ФБР во время учебной стрельбы, и палили ему вслед, но ни одна пуля не попала. Другие бежали за машиной, и один, похоже Лозини, поднялся, на этот раз хромая и, вероятно, пронзительно крича. Данстен стоял как потерянный, не зная, куда деть руки.
Чтобы добраться до места, где Паркер спрятал свою машину, потребовалось десять минут. Он оставил ремень с кобурой и оружие в полицейской машине. Шапка упала еще перед выходом из “Острова развлечений”, и он давно сдернул повязки с головы. Паркер пересел в другую машину. В ней была запасная одежда для него, Грофилда и Лофмена, но он переоденется позднее. Один час он просто ехал.
Глава 8
Паркер завернул на дорогу, ведущую к сельскому дому с почтовым ящиком, на котором написано: “Виллис”. Не он придумал использовать это имя, но и дом был не его, а Клер. Он дал денег, и она купила дом, наполовину старомодный, сельский, наполовину модернизированный, дачный, записав на свое имя. Он останавливался в нем, когда не работал, но Клер жила там постоянно. Это различие они оба понимали.
Фамилия Виллис на почтовом ящике немного беспокоила Паркера, но зря. Это достаточно распространенная фамилия, и женщина, которая использовала ее пять лет назад, не будет преследовать по закону Паркера, которого под этим именем разыскивала полиция. Оно беспокоило его, потому что это было нелогично, он старался избегать нелогичностей. Он перестал называться Чарльзом Виллисом за два года до встречи с Клер, но рассказывал ей о нем, и поэтому она использовала это имя. Рассказал, чтобы она каким-то образом присутствовала в его жизни, прежде чем он узнал ее, и чтобы их взаимоотношения поимели корни, простирающиеся до того времени, когда они еще не ведали о существовании друг друга. Несколько нелогично, но ничему не вредило, и Паркеру нравилось, что ей приходится испытывать это. И все же каждый раз он, когда, вернувшись с работы, видел свою бывшую фамилию на почтовом ящике, на минуту расстраивался из-за ее очевидной бессмысленности.
