Джеймс Чейз - Алмазы Эсмальди
– Делайте, как хотите, – равнодушно отозвался Гарри. Ему хотелось, чтобы этот откормленный человек оставил его в покое.
– Затем – похороны. Миссис Льюис пожелала быть кремированной. Если хотите, я займусь формальностями.
– Да.
– И, наконец, завещание миссис Льюис.
Гарри почувствовал, что больше не в силах выносить все это. Он нетерпеливо взмахнул рукой.
– Это ведь можно отложить, не так ли?
– Конечно, но я полагал, что вам будет интересно узнать, что все завещано вам. Полностью. Сеть магазинов, дом, имущество, акции, яхта… словом, все. Миссис Льюис положилась на вас в вопросе выдачи соответствующих сумм тем, кого вы сочтете достойным… мисс Хельгар, То-то, прочей прислуге, а также другим лицам по вашему усмотрению.
Гарри непонимающе уставился на него.
– Все мне? – повторил он, едва способный сдержать слезы в приливе чувств. Значит, несмотря на свой стервозный характер, несмотря на ревность, Лиза любила его. Любила по-настоящему, иначе не оставила бы ему все свое состояние.
– Да, – видя, как расстроен Гарри, Вейдман встал. – Впрочем, это потом, мистер Льюис. А сейчас я вас покидаю. Ваши чувства мне понятны. Примите, пожалуйста, мои глубокие соболезнования. – Он направился к двери, но вдруг остановился. – Ах да, я забыл упомянуть еще одну мелочь.
Гарри с трудом удержался от желания заорать, чтобы он убрался.
– Миссис Льюис сделала в завещании оговорку, что если вы пожелаете вступить в повторный брак, 99 процентов состояния отойдет к дому инвалидов в Сан-Франциско, – Вейдман растянул губы в профессиональной улыбке. – Но я думаю, мистер Льюис, вы не намерены жениться?
Гарри не верил своим ушам. Его словно холодной водой окатило. Его теплые чувства к Лизе сразу исчезли, как пыль, которую смахнули со стены.
– Значит, я никогда не смогу жениться? – спросил он охрипшим голосом.
– Да нет же, мистер Льюис, конечно, сможете. – Гарри вдруг понял, что Вейдман относится к нему так же неприязненно, как и он к нему. – Вы, естественно, вольны поступать так, как вам угодно. Однако, если вы действительно женитесь, у вас останется лишь Флоридский строительный трест, которым вы сейчас заведуете, а остальное состояние – все состояние, мистер Льюис, – отойдет к дому инвалидов.
– Вы серьезно? – осведомился Гарри с возмущением. – Вы в самом деле хотите сказать, что я не могу жениться, не потеряв всего?
– Совершенно верно.
– Но это черт знает что! – Гарри вскочил. – Неужели нельзя опротестовать завещание? Это бесчеловечно.
– Речь идет примерно о двухстах миллионах долларов, – сказал Вейдман. – Дом инвалидов пользуется очень сильной политической поддержкой. Условия завещания совершенно недвусмысленны. Да, мы могли бы его оспорить, но я весьма сомневаюсь в успехе. – Он смотрел на Гарри с усмешкой, прячущейся в глубине глаз. – Но ведь вы пока не собираетесь жениться?
– Пожалуйста, уходите. – Гарри упал в кресло. – Я поговорю с вами позже.
Когда машина уехала, Гарри с размаху ударил кулаком о кулак. «Сука! – подумал он. – Подлая, мерзкая калека! Так вот какую пакость она мне устроила! Обрекать меня жить с любовницами, остаться без жены и детей! Поделом же тебе, сука, ты заслужила свою страшную смерть!» Он закрыл лицо руками и, больше не владея собой, начал всхлипывать, вздрагивать всем телом. Нервы его не выдержали этого кошмарного дня.
Стив Хармас, старший следователь страховой компании «Нейшнл Фиделити», неторопливо вошел в приемную. Это был высокий мужчина, некрасивый, но симпатичный, с веселой улыбкой и острым, как бритва, умом.
Пэтти Шоу, секретарша Мэддокса, перестала печатать на машинке. Хорошенькую блондинку любила вся мужская часть персонала. В ней ценили не только ум, но и доброе сердце. Хармас утверждал, что не знает лучшей женщины, за исключением своей жены.
– Привет, – сказал он, останавливаясь перед столом. – Что новенького?
Взмахом руки Пэтти указала на дверь, ведущую в кабинет Мэддокса.
– Он уже полчаса орет, требует тебя.
Хармас скорчил гримасу.
– С какой стати? Еще нет десяти.
– Ты, видно, никак не привыкнешь, что он начинает в восемь?
– Я виноват, если он псих? Так он меня спрашивал?
– Мягко выражаясь. Лучше захвати с собой мазь от ушибов. Ему будто вожжа под хвост попала.
– Мисс Шоу! Что за выражения! – улыбаясь, Хармас пересек комнату, небрежно стукнул в дверь Мэддокса и вошел.
Как и обычно, Мэддокс сидел, согнувшись над письменным столом, заваленным бумагами, страховыми полисами и письмами. Его редеющие седые волосы торчали во все стороны, красное лицо сердито хмурилось. Мэддокс был невысок, хотя, сидя за столом, казался рослым. Природа наделила его плечами боксера и ногами лилипута. Его глаза, холодные и безжалостные, беспокойно бегали. Дорогой костюм сидел на нем плохо, грудь рубашки и рукава были усеяны табачным пеплом. Он имел привычку то и дело ерошить волосы короткопалой пятерней, что придавало ему еще более неряшливый вид.
– Я тебя дожидаюсь! – пролаял он, откидываясь на спинку кресла. – Уже десять! Или тебе нечем здесь заняться?
Хармас уселся на низковатое для него кресло и закурил.
– Я до двух ночи таскался по делу Джонсона, – сказал он. – Жена настаивала, чтобы я немного поспал.
Мэддокс фыркнул. Ценя свою репутацию самого выдающегося эксперта по искам, он без зазрения совести нагружал своих людей работой. Однако у него ничего не получалось с Хармасом, который тоже считался лучшим специалистом в своем деле и ко всему относился легко.
– Видал? – Мэддокс швырнул ему телекс.
– Что там еще?
– Читай.
Читая телекс от Алана Фрисби, их агента в Парадиз-Сити, Хармас все больше выпрямлялся, а летаргическое выражение его лица сменилось оживленным.
– Ну и дела! – воскликнул он, бросая телекс на стол. – Ожерелье Эсмальди! Черт возьми, как же его смогли вытащить из рэйсоновского сейфа?
– Значит, смогли! – угрюмо огрызнулся Мэддокс. – Если мы его не найдем, придется раскошелиться на 350 тысяч. Отправляйся-ка немедленно туда. Это ловкое, отлично спланированное ограбление. Открыты три сейфа. Кражи у Ловенстейнов и Джексонов – не наша забота… они застрахованы не у нас. Для начала поговори с Хэкетом. Посмотрим, какое он даст объяснение. У нас была договоренность с миссис Льюис снизить ей страховую ставку, если она будет держать ожерелье в сейфе. Мы считали, что «рэйсон» гарантирован от взлома. И все же его открыли. Кто открыл? Он должен был знать, как отключается сигнализация. У них хороший шеф полиции, Террел, но дело ему не по зубам. Работай с ним в контакте и копай, копай, не переставая. Я не заплачу, пока не буду уверен, что другого выхода нет, поэтому поторопись. Нам того и гляди предъявят иск на ожерелье. Пеняй на себя, если мне придется платить.
Хармас только кивал с серьезным видом. Эту угрозу он слышал так часто, что она превратилась в шутку. Мэддокс воображал, будто внушает ему страх, и Хармас не выводил его из заблуждения, хотя ничуть его не боялся.
– Ладно, – сказал он и выкарабкался из кресла. – Есть какие-нибудь соображения?
Мэддокс взъерошил волосы.
– Насколько я знаю, лишь двое посторонних знакомы с системой сигнализации: Дэвид Хэкет и мастер, который устанавливал сейфы.
– Как насчет секретарши Хэкета? Она наверняка имеет доступ к его картотеке.
Мэддокс кивнул.
– Правильно. Она могла выболтать дружку. Ты верно сообразил. Всех их нужно взять под микроскоп, но я, по правде говоря, ничего от этого не жду. Я нюхом чую профессионалов. Ни улик, ни отпечатков пальцев. Если даже какой-то грабитель узнал, как открывается сейф, как он проник в дом, не оставив следов? Все равно, Стив, проверить этих людей тебе придется. И все же я думаю, что здесь орудовала банда опасных грабителей, где-то раздобывшая секретную информацию.
– А не мог кто-нибудь из них охмурить секретаршу Хэкета и вытянуть из нее нужные сведения? Ведь не думаете же вы, в самом деле, что виноват сам Хэкет?
– Почему бы и нет? Подозревать надо всех, кого я упомянул, – прорычал Мэддокс. – Куш немалый, близко к полумиллиону.
– Но ожерелье Эсмальди… – задумчиво произнес Хармас. – Как продать такую знаменитую вещь? Думаете, разломают?
– Тогда оно потеряет половину стоимости. Возможно, они нашли какого-нибудь подпольного скупщика или сумасшедшего коллекционера. Не знаю… могло быть и так.
– Ну, ладно, поеду и осмотрюсь, а узнаю что-нибудь интересное – сразу дам знать.
– Имей в виду еще два момента, – сказал Мэддокс. – Женщину убили. Все ее деньги достались мужу. Давай-ка убедимся, что все это затеяли ради сокрытия убийства. – Заметив удивление Хармаса, Мэддокс продолжал: – Знаю, знаю, звучит дико, но я знал мужей, которые устраивали инсценировку ограбления и убивали свою жену. Присмотрись к Льюису. Во-вторых, скажи Террелу, чтобы он проверил местных барыг. Есть в Майами два таких деятеля… Эйб Шулман и Берни Баум. Пусть хорошенько потрясет обоих прохвостов.
