Джеймс Чейз - Когда обрывается лента
— Шеф, они пришли сюда вчера вечером… — начал он. — Меня не было дома, и они угрозами заставили Джину открыть дверь… Когда я вернулся домой, они сообщили мне, что убили Хенекея. Он их надул, я не знаю, в чем там дело… Короче, они потребовали у меня денег для побега. Я, конечно, сначала стал отказываться, но что я мог поделать?.. Они заявили, что в случае чего отомстят Джине… мисс Лонг. А если они угрожают, то всегда выполняют обещание. Пришлось доставать деньги… Потом появился Лепски и сказал мне, что за дверью стоят полицейские. Эти двое все слышали. Когда Лепски ушел, они вынудили Джину выйти в коридор и отвлечь внимание Вильямса. Тут выскочил Мо и выстрелил в вашего парня… — Театральным жестом Харди положил на стол свой пистолет. — Я увидел, что они уходят, и убил Джека, признаюсь в этом. Я выстрелил в тот момент, когда он был уже в лифте…
В начале шестого Террелл узнал от Лепски, что тот встретил в квартире Харди Валери Бэрнетт и что она выдавала себя за репортера «Майами-Сан».
Террелл устал и был озабочен: Мо Линкольн снова ускользнул от них. Они арестовали Харди по обвинению в убийстве Джека, но адвокат Харди быстро освободил его под залог. Харди утверждал, что он застрелил Джека только потому, что тот собирался убить Джину. Девушка подтвердила его показания, и пришлось освободить Харди…
Сперва Террелл не хотел верить, что Валери могла выдавать себя за репортера «Майами-Сан», но Лепски удалось убедить его, и он поехал в отель «Испанский залив».
Валери приняла его в своей гостиной.
— Очень жаль, что мне приходится беспокоить вас, — начал Террелл. — Но один из моих сотрудников сообщил нам, что застал вас в квартире Харди. Это верно?
Валери села и спокойно посмотрела на него.
— Да, я была там… Дело обстояло так: мисс Шекер хотела уехать к родителям в Нью-Йорк, но у нее не было денег… Мне стало жаль ее, и я купила у нее репортерское удостоверение. Вероятно, я не должна была этого делать?..
— Репортерское удостоверение продаже не подлежит, — строго проговорил Террелл. — А почему вам, собственно, пришло в голову купить его?
Валери сделала неопределенный жест рукой.
— Вы ведь не можете поставить себя на мое место. Видите ли, я богата и ничем не занята. А меня всегда интересовала криминалистика, — она улыбнулась. — Я читала в газетах об убийстве Сью Парнелл, и, когда разговаривала с Мэри, мне вдруг пришла в голову мысль познакомиться с теми людьми, которые причастны к этому делу. С удостоверением репортера я запросто могла прийти к ним и побеседовать. И я поддалась искушению, купила это удостоверение. Вероятно, это вам покажется странным, но люди, у которых много денег и мало занятий, делают подобные вещи просто ради развлечения.
Террелл пристально смотрел на Валери. Он не верил ни единому ее слову, но вынужден был вести себя осторожно.
— Это была очень глупая и очень опасная выдумка, миссис Бэрнетт, — сказал он наконец.
— Я согласна. Очень жаль, что доставила вам столько хлопот. Будьте снисходительны и сочтите это за причуду глупой избалованной женщины.
Но Террелла не так просто было одурачить.
— Находясь в той квартире, вы знали, что там находятся двое убийц?
— Нет, конечно.
— А теперь будьте добры, отдайте мне удостоверение.
— Вы не собираетесь причинить этой девушке неприятности? — испугалась Валери. — Ведь это я виновата! А удостоверение я порвала, когда вернулась в отель.
Решив не настаивать, Террелл переменил тему разговора:
— Еще кое-что, миссис Бэрнетт. Как мне стало известно, вы заплатили двадцать тысяч долларов Хомеру Хейру — в виде аванса, как он заявил мне. Это дело меня не касается, но я считаю своим долгом предупредить вас, что Хейр — ненадежный и нечестный человек, — он помедлил, потом продолжил: — У меня сложилось впечатление, что Хейр шантажирует вас. Сейчас у меня самый подходящий случай упрятать этого мошенника за решетку на четырнадцать лет. Если у вас есть какие-нибудь сведения, которые могли бы помочь мне, я сохраню их в полной тайне, не сомневайтесь. — Он помолчал и добавил: — Вам действительно нечего сказать?
Валери похолодела, но быстро справилась с собой и спокойно сказала:
— Я дала деньги Хейру для того, чтобы он провел для меня чисто личное расследование. — Она поднялась. — Очень мило с вашей стороны, что вы хотите помочь мне, но я в этом не нуждаюсь. И извините меня за мой глупый поступок.
Террелл тоже встал.
— Хорошо, миссис Бэрнетт. Если вы измените свою позицию, вы знаете, где меня найти. — Подойдя к двери, он остановился. — К сожалению, на этом дело не закончено. Мы будем судить Харди за убийство, и, возможно, он попросит вас выступить в качестве свидетельницы. Я не совсем убежден, что вы сказали правду. Подумайте еще раз. Многие уже убеждались в том, что лучше иметь меня в лагере союзников, чем противников.
Он вышел из комнаты и тихо прикрыл за собой дверь.
Вечером Хомер Хейр, Сэм Каршем и Луцилла собрались на семейный совет. Каршем только что вернулся из клиники, где обрабатывали его ссадины и шишки. Он уже почти оправился от посещения полиции, но временами еще прикладывал к глазу кусок льда и жалобно стонал. Однако ни Луцилла, ни Хейр, глодавший цыпленка, не обращали на него внимания.
— Я с самого начала говорила, что мне не нравится это дело, — кричала Луцилла. — Вот теперь расхлебывайте!
— Террелл блефует, — уверенно заявил Хейр, не переставая жевать. — Я сказал ему, что это гонорар, и ничего он не докажет. Бэрнетт побоится сказать правду… Так что можете не беспокоиться!
— Вам хорошо говорить, — заскулил Каршем, — поглядите на меня. Эти фашисты меня избили, и знаете, что они говорили? Они обещали каждый раз брать с меня штраф за превышение скорости, как только увидят меня за рулем. И я уверен, они это сделают. Посмотрите только на мой глаз!
— Перестань ныть, — прошипела Луцилла. — Кому ты нужен? На тебя…
Внезапно все трое оглянулись. Луцилла встала, даже Хейр растерялся, увидев входящую Валери. Он с усилием выдавил масляную улыбку, встал и поклонился.
— Миссис Бэрнетт, какая честь! Входите, прошу вас.
Валери перевела взгляд с него на Каршема, потом на Луциллу. Каршем быстро убрал кусок льда и смущенно посмотрел на нее.
— Ну, детки, — засуетился Хейр, — идите-идите, миссис Бэрнетт вы не нужны!
— Напротив, — холодно возразила Валери, закрывая дверь. Она была бледна, но выражение ее глаз и твердо сжатые губы заставили Хейра насторожиться. — Ваши помощники, без сомнения, знают, что вы шантажируете меня…
Каршем вздрогнул, Луцилла побледнела.
— Мне неприятно это слышать, миссис Бэрнетт, — оскорбленно проговорил Хейр.
— Ничего, вам придется выслушать и более неприятные вещи. — Валери села. — Я вчера разговаривала с шефом полиции. Он хочет засадить вас за решетку на четырнадцать лет.
Хейр всей тяжестью упал в кресло.
— То, что он хочет, и то, что он может, — совершенно разные вещи, миссис Бэрнетт.
— Ну, стоит мне только заявить, что вы и ваши помощники шантажируете меня, и вас всех посадят в тюрьму.
— Прошу не впутывать меня в это дело! — возмутился Каршем.
— Замолчи, ты!.. — перебил его Хейр и продолжал: — Должен ли я напомнить, что грозит вам, миссис Бэрнетт, если вы доверитесь Терреллу? Допустим, для нас это кончится плохо… Но ведь Террелл не сможет скрыть того факта, что ваш муж — убийца. И, насколько я понимаю, вы дали мне деньги для того, чтобы это дело осталось в тайне?
Валери покачала головой и возразила:
— Это неверно. Я дала вам деньги, потому что вы шантажировали меня. У полиции и у моего банкира записаны номера банкнот. К тому же полиция знает, от кого вы получили деньги. Им будет очень легко доказать, что вы шантажировали меня. Вы и ваши помощники!
— Но позвольте!.. — капли пота выступили на лице Каршема.
— Замолчишь ты наконец?! — рявкнул Хейр. — Миссис Бэрнетт, я полагаю, что вы просто блефуете. Неужели вам безразлично, что вашего мужа обвинят в убийстве?
— Мне это не безразлично, — тихо ответила Валери. — Но теперь я поняла, что меня шантажируют. И пусть лучше моего мужа осудят, чем я буду платить деньги шантажистам. Единственные улики против него находятся в ваших руках. Полиция, конечно, заинтересуется, почему вы утаили их. Эти улики плюс деньги, которые я вам заплатила, приведут вас прямиком в тюрьму. Вероятно, на такой же срок, какой ожидает и моего мужа.
Хейр почувствовал, что теряет уверенность в себе.
— Я все же надеюсь на ваше благоразумие, — заявил он. — Вашего мужа на всю жизнь упрячут в сумасшедший дом!
— Может быть… Но мы наймем лучшего адвоката, и вполне возможно, что его освободят. — Она протянула руку и взяла телефонную трубку. — Если вы настаиваете на своем, я звоню в полицию.
