Джеймс Чейз - Предоставьте это мне
– Я еду на границу, – сказал Малих. – Будь на связи. Нельзя полагаться на Сика.
– Как скажешь, – Серов пожал плечами. – Мне кажется, их поймают еще до того, как ты приедешь туда.
Малих сел в машину и приказал сержанту-водителю отвезти его в квадрат пятнадцать. Сержант глянул на карту, кивнул головой и включил мотор.
– Сколько времени понадобится, чтобы попасть туда? – спросил Малих.
– Часа два. Дорога очень плохая.
– Я даю вам полтора часа… Если опоздаете, будете наказаны, – сказав это, Малих откинулся на спинку сиденья.
– Я предпочитаю лишиться нашивок, нежели головы, – пробурчал сержант.
Малих улыбнулся, что, в общем, случалось с ним не так уж часто. Смелость сержанта ему понравилась.
– Что ж, поезжайте, не рискуя, но все же с максимальной скоростью.
Лейтенант Цурца вышел из леса и направился к Сику, сидящему в джипе.
Цурца был молодым человеком, полным служебного рвения и известный своей бесшабашностью. Остановившись перед Сиком, он приветствовал его согласно уставу.
– Итак? – спросил Сик. Он вполне справедливо опасался, что Малих может понизить его в звании. Поиски неоправданно затягивались, это уже было очевидно. Сик даже боялся подумать, что с ним будет, если преступникам удастся уйти.
– Они прячутся в лесу, – сказал Цурца. – Удрать они не могут. Солдаты с собаками окружили весь район. Сейчас мы начнем планомерное прочесывание, и менее чем через час они будут задержаны.
– Значит, вы абсолютно уверены, что они находятся в лесу?
– Они покинули машину примерно тридцать пять минут назад. Собаки легко взяли след, но потеряли его у ручья. Мои люди к тому времени уже оцепили лес. Не было никаких попыток прорваться к границе. Следовательно, они еще в лесу.
– Мне бы вашу уверенность! Начинайте операцию! – сказал Сик.
Цурца козырнул и бросился обратно в лес. Повинуясь его приказанию, командиры отделений подняли солдат, и прочесывание леса началось.
Сик следил за удаляющейся цепью, когда офицер связи протянул ему микрофон. Серов сообщил ему, что Малих направился к границе. Обозленный Сик выругался.
– Какого черта!.. Он только зря теряет время. Через час мы их поймаем.
– Я говорил то же самое. Но он никому не верит. Хотелось бы, чтобы все закончилось до его появления. Сами понимаете, что произойдет, если они улизнут.
Сик вытер вспотевший лоб и вышел из машины. Весь лес, казалось, был заполнен солдатами. Очень скоро стало ясно, что на поиски уйдет гораздо больше времени, чем предполагалось вначале. В лесу имелось множество укромных тайников, и их приходилось осматривать один за другим… Прошло пятьдесят минут, прежде чем люди Цурца достигли небольшой речки и остановились, поглядывая на противоположный берег.
«Через несколько минут, – подумал Цурца, – мы увидим цепь, которая движется с противоположной стороны…»
Он уже слышал, как солдаты с треском продираются сквозь чащу. С секунды на секунду он ожидал криков или выстрелов, означающих, что беглецы обнаружены. Рядом с ним появился взбешенный Сик.
– Чего вы ждете! – закричал он. – Лезьте в воду! Боитесь замочить ноги!
– Прочесывание закончено, – заявил Цурца. Лицо его блестело от пота.
– Как это закончено? – заорал Сик. – Тогда где же ваши пленники?
И в этот момент на противоположном берегу ручья появилась цепь солдат.
– Где же пленники? – завопил Сик, позеленев.
Цурца беспомощно развел руками.
– Я предам вас военно-полевому суду! – Сик затряс кулаком возле лица лейтенанта.
Ледяной жесткий голос неожиданно прервал его вопли:
– Вы кажетесь чем-то очень взволнованным, Сик?
Слова замерли на губах Сика, и он побелел как мел. Повернувшись, он увидел Малиха, с неприязнью смотревшего на него.
– Простите, – он постарался взять себя в руки. – Этот идиот заверил меня, что беглецы прячутся в лесу. Мы послали сюда около пятисот солдат и осмотрели буквально каждое дерево, но никого не обнаружили. Тут их попросту не было.
Малих жестом приказал ему замолчать и спросил Цурца:
– Почему вы решили, что они находятся в лесу?
Твердым голосом Цурца пояснил:
– Собаки взяли их след у брошенного фургона и потеряли у ручья. Это бесспорно доказывает, что они были в лесу. Им просто некуда деться отсюда. Не понимаю, как они могли ускользнуть.
Малих посмотрел на Цурца испытующим взглядом, потом утвердительно кивнул. Этот молодой человек нравился ему.
– А они не могли найти какую-нибудь лодку?
– Река блокирована с обоих концов, – ответил Цурца. – Они не смогли бы проплыть по воде мимо моих людей. Нет, этот путь для бегства можно исключить.
– Хорошо. Следовательно, раз они вошли в лес, они в нем и остались.
– Да, уверен.
– И между тем они ведь не привидения. Если их нет ни на деревьях, ни под деревьями, ни в реке, значит, они где-то под землей. Нет ли здесь какого-нибудь грота или пещеры?
– Я не знаю… – пожал плечами Цурца.
Один из сержантов, слушавший этот разговор, приблизился и, вытянувшись по уставу, спросил:
– Разрешите доложить!..
– Слушаю, сержант! – сказал Малих.
– Здесь неподалеку находится шурф, соединяющийся с заброшенной шахтой. Я играл в этой шахте еще мальчишкой.
– А вы могли бы проводить нас к этому шурфу?
– Попробую, хотя прошло уже довольно много лет.
Малих повернулся к Сику.
– Известите Серова о том, что происходит. Вам не стоит ходить с нами…
Гирланд, прислонившись к стене грота, беседовал с Жаном. Женщины и Бордингтон спали. При слабом свете свечи Жан чертил схему шахты.
– Здесь трудно заблудиться, – давал он пояснения. – Галерея с правой стороны ведет прямо в Австрию, но она полна воды. Выход левой находится на середине минного поля, ограждающего границу. Первый рубеж защиты снабжен датчиками, улавливающими инфракрасное излучение человека. Мины зарыты примерно на глубину в десять сантиметров. Как-то один мой знакомый начал пересекать это поле в восемь часов вечера. Ему понадобилось четыре часа, чтобы проползти его на животе, ощупывая почву сантиметр за сантиметром. Он преодолел этот рубеж и остался жив. – Жан поднял голову и потер подбородок. – Нас пятеро, и по этой причине операция будет в пять раз опаснее. В первую ночь отправятся двое, во вторую – еще двое, а потом – один. Я отправлюсь с Илонкой. Вам решать, с кем вы пойдете. По-моему, будет лучше, если последним двинется Бордингтон. Вы сможете успокоить девушку, если у нее расшалятся нервы. Англичанину это не удастся… Дальше имеется двойная изгородь из колючей проволоки, сквозь которую пропущен ток высокого напряжения. К счастью, в одном месте там имеется промоина. Земля осела после дождей, и вы сможете проползти под ограждением. Но если вы ненароком дотронетесь до проволоки, моментально будете убиты.
– Это кажется мне восхитительным, – Гирланд скривился. – А часовые на вышках?
– Самая ближайшая наблюдательная вышка от того места, где мы попробуем преодолеть минное поле, находится на расстоянии ста метров вправо. Слева есть еще одна вышка, но она на расстоянии метров трехсот. Прожектора обеих вышек могут осветить весь сектор, но в одном месте свет не так ярок. В этой узкой полоске тени мы и должны проскользнуть. – Жан помолчал. – Я ведь уже говорил вам, что перебраться через границу можно лишь при большой удаче…
– Действительно. – Гирланд некоторое время изучал схему, потом стер ее рукой.
– Но и это еще не все. Даже если мы окажемся по ту сторону границы, часовые на вышках могут открыть стрельбу. Так что придется ползти еще метров шестьсот, прежде чем подняться на ноги.
– Эта операция кажется мне просто невыполнимой!
– Но она все же возможна. Некоторым из моих друзей это удавалось.
– Но если хоть один из нас допустит ошибку, все мы пропали, – Гирланд задумчиво смотрел на Жана. – Мне необходимо идти первым. У меня с собой сверхсекретный документ. Любой ценой я должен доставить его в Париж. Этот документ до такой степени важен, что я должен вручить его только из рук в руки.
– Никакой документ не может быть важнее жизни моей жены, – возразил Жан, и лицо его стало суровым. – Мы вас привели сюда, и мы пойдем первыми…
– Если вы подорветесь на мине, я уже не смогу доставить этот документ туда, где его так ждут, – настаивал Гирланд. – Уверяю вас, он куда более важен, чем ваша жена. Мне очень неприятно это говорить, но тут ничего не поделаешь.
– Моя жена и я пойдем первыми, – твердо сказал Жан. – Очень огорчен… Но я знаю, где переходить, вы – нет. Если мы не разведаем безопасную тропу, никто не пройдет.
– А если бросить жребий? – предложил Гирланд, всегда готовый довериться случаю.
– Я не могу ставить на карту судьбу моей жены, – холодно ответил Жан. – Или мы пойдем первыми, или никто не пойдет.
Глядя в непреклонное лицо своего спутника, Гирланд понял, что Жан не отступится от этого решения. Впрочем, он сделал бы то же самое, если бы его женой оказалась такая женщина, как Илонка.
