Бретт Холлидей - Предсмертное признание
Симс, продолжавший нервно расхаживать по комнате, с чувством воскликнул:
— Если больше никто не видел этого дневника… что мешает нам уничтожить его прямо здесь, сию минуту?! Не будь этой проклятой тетрадки, Каннингем был бы готов клятвенно подтвердить все что угодно, лишь бы это позволило миссис Мередит получить деньги!
— Не сомневаюсь, что Пит Каннингем готов пойти на лжесвидетельство, чтобы помочь Мэти. Но не забывайте, что Джоэл Кросс тоже читал дневник.
— Но ведь он убил дочь Хоули, разве нет? Прямо в этой самой комнате! Я все слышал по радио. Кто обратит внимание на его слова, если он сидит в тюрьме по обвинению в убийстве?
— Не знаю, сколько еще он там пробудет. С другой стороны, — Шейн развел руками, — совсем не факт, что, просматривая дневник, он понимал, какое значение имеет дата смерти. Скорее всего, он вообще не придал этому значения. Стало быть, вполне возможно, что он не будет оспаривать дату… тем более без дневника, который бы подтвердил его слова.
— Именно об этом я и подумал! — горячо воскликнул Симс. — Давайте прямо сейчас сожжем эту проклятую штуковину!
— Не выйдет. В данный момент — это имущество миссис Грот.
— Да брось ты! — сердито фыркнул Симс. — Сколько она может получить от «Ньюс»? Самое большее, несколько тысяч за разрешение на публикацию. А мы можем заплатить ей вдвое… даже втрое больше!
— Что верно, то верно, — согласился Шейн. — Скорее всего, вы сможете уладить с ней этот вопрос за наличные. Но тогда и мне придется заключить сделку со своей совестью. Не забывай, я ведь тоже прочел дневник… и уж, в отличие от Кросса, я-то прекрасно понимаю всю важность даты смерти Хоули…
В комнате наступила тишина. Потом Мэти Мередит подняла голову и, широко раскрыв глаза, звонким голосом спросила:
— И как высоко в данный момент котируется совесть Майкла Шейна?
— А вот в таких делах рубить с плеча нельзя, — ухмыльнулся Шейн. — Тут ведь речь идет не только о моей совести. На карту поставлена моя лицензия. Моя репутация. Мое положение в Майами…
— Ладно-ладно, — сварливо проговорил Симс. — Сколько, Шейн? Ты припер нас к стенке, и мы знаем это не хуже тебя.
— Ты прав на все сто, — кивнул Шейн. — Вот я и стараюсь придумать способ защитить себя и в то же время оказать любезность миссис Мередит. Ну и, конечно, подумать о своем будущем… Люси, ты приготовила блокнот?
Все время, пока шел разговор, Люси молча сидела за столом и теперь кивнула, похлопав по сумке, но не сделала ни малейшей попытки открыть ее.
— Майкл, ты не можешь так поступить, — спокойно заявила она. — Скрывать улики, которые содержатся в дневнике, незаконно и бесчестно. Никаких денег на свете не хватит, чтобы заставить тебя пойти на это.
— Люси, что, если ты позволишь мне самому решать подобные вещи? — весело спросил Шейн.
— Не позволю! — вскипела она. — Если эта женщина, которая с улыбочкой развалилась на твоем диване, настолько вскружила тебе голову, что ты готов продать ей свою душу за тарелку похлебки… Ну, нет, я этого не допущу. Все вы говорили и вели себя так, словно меня здесь нет, — яростно продолжала она, чуть не плача. — Так вот, не забывайте, что я — свидетель. Я пойду в суд и заявлю, что Альберт умер раньше своего дяди. И никто меня не остановит.
— Прекрати этот спектакль и достань блокнот, — перебил ее Шейн. — Не забывай, что я все еще плачу тебе жалованье. Сейчас ты запишешь все точно так, как я скажу. Этическую сторону вопроса мы сможем обсудить позже. Доставай блокнот!
Закусив губу, Люси опустила голову, трясущимися руками расстегнула сумочку и достала блокнот и карандаши.
— Текст должен быть очень тщательно продуман, — бесстрастно пояснял Шейн. — Когда все закончится, мне нужен документ, к которому никакой суд не мог бы придраться и отобрать у меня лицензию. Что ж, давайте прикинем. — Отхлебнув коньяк, он откинулся на спинку кресла, помолчал, глядя в потолок, а затем начал диктовать. — Меморандум соглашения между миссис Мэти Мередит, Чикаго, штат Иллинойс, и Майклом Шейном, частным детективом, Майами, штат Флорида. Дата сегодняшняя. Абзац.
Миссис Мередит, бывшая супруга Альберта Хоули и его законная наследница, настоящим поручает Майклу Шейну, частному детективу с лицензией, собрать для нее необходимые улики с тем, чтобы доказать на суде, что ее бывший муж является законным наследником своего дяди Эзры Хоули после смерти вышеупомянутого Эзры Хоули.
Если Майкл Шейн добьется успеха в своем расследовании, и если Альберт Хоули официально будет признан законным наследником Эзры Хоули и на основании этого унаследует состояние покойного Эзры Хоули, то за его услуги, способствовавшие достижению желаемого результата, миссис Мередит обязуется выплатить Майклу Шейну одну четверть состояния Эзры Хоули… э… после отчисления налога на наследство… Люси, здесь должно быть четко указано, что мой гонорар является четвертью той суммы, что останется после уплаты государственного и федерального налогов… Мэти, как, по-вашему, это достаточно честно? — осведомился он, в то время как карандаш Люси стремительно скользил по бумаге.
— На мой взгляд, это просто грабеж средь бела дня! — От возмущения миссис Мередит даже поперхнулась. — Четверть всего?! Боже, да после всех налогов там останется чуть больше миллиона!
— Насколько я понимаю, четверти этой суммы вполне хватит, чтобы обеспечить нам с Люси уютное гнездышко на старость.
— Это неслыханно! — взорвался Джейк Симс. — Четверть миллиона долларов всего лишь за то, чтобы уничтожить какой-то жалкий дневник!
— В соглашении ничего не говорится об уничтожении дневника, — сухо напомнил ему Шейн. — Здесь не указано, в чем именно будут заключаться мои услуги. Конечно, я не юрист, но мне кажется, это защитит нас с вами от любых обвинений и подозрений в соучастии.
— Соглашение составлено очень умно, — признал Симс. — Замени свое первоначальное абсурдное требование на десять… или даже двадцать тысяч, и я посоветую моей клиентке сразу же подписать его.
Шейн похлопал по карману с дневником.
— Или четверть наследства, или ничего. — Повернувшись к миссис Мередит, он сказал: — То же самое относится и к вашей доле. Три четверти… или ничего. Неужели вы предпочтете ничего? Одно ваше слово, и Люси порвет свои записи. Но учтите — не успеете вы выйти из отеля, как я передам дневник начальнику полиции в качестве улики по делу о двух убийствах.
Пока она раздумывала, Джейк Симс, злобно глядя на него, проворчал:
— Миссис Мередит, он говорит серьезно. Я этого Шейна знаю. Если вы не подпишете соглашение, он запросто это сделает.
— А тогда и Джейк своей доли не получит, — сочувственно заметил Шейн. — Ну, Мэти, решайте.
— Я подпишу… черт бы побрал вашу алчную душу! Если бы только я не наняла вас для розыска этого дневника…
— Совершенно верно, — кивнул Шейн. — Тогда бы вам не пришлось столкнуться с подобной ситуацией и принимать решение. Моя машинка в спальне, — обернулся он к Люси. — Сделай три экземпляра и оставь место для подписей — миссис Мередит, моей, а в качестве свидетелей, подтверждающих наши подписи, распишетесь вы с Симсом.
Вдруг Люси Гамильтон положила карандаш и, четко выговаривая каждое слово, сказала:
— Майкл, я этого делать не буду.
— Что значит — не буду? — нахмурился Шейн.
— То и значит, не буду и все. И тебе не дам. Майкл, если ты на это решишься, то потом всю оставшуюся жизнь будешь себя за это ненавидеть. Неужели не понимаешь? По сути, ты же воруешь деньги у законных наследников, у Хоули, которым они принадлежат по праву. Это самое настоящее воровство. Ты не можешь пойти на это. Я тебе не позволю!
Вскинув брови, Шейн внимательно разглядывал ее раскрасневшееся лицо.
— Ангел мой, ты верила мне раньше. Поверь и на этот раз.
— Как я могу?! — Это был отчаянный крик, исходивший, казалось, из глубины души. — Это же неприкрытый обман. Мне все равно, о каких деньгах идет речь — о четверти цента или четверти миллиона. Прошу тебя! Если тебе хоть чуть-чуть не все равно, не делай этого.
Шейн медленно покачал головой.
— Видишь ли, ангел мой, я просто не могу упустить такого случая. Другого такого может никогда не представиться. Поэтому будь умницей и напечатай соглашение в трех экземплярах. Даю слово, ты никогда не пожалеешь об этом. Ведь речь идет о четверти миллиона долларов! — В его голосе слышалось чуть ли не благоговение.
— Будь я проклята, если сделаю это! — Люси отчаянно замотала головой, и по ее щекам потекли слезы. Схватив блокнот, она вырвала страницы со стенограммой и, разодрав их на мелкие клочки, швырнула на пол.
Шейн шагнул к ней и схватил ее за плечо.
— Прекрати немедленно! Ты совсем потеряла голову.
— Да! — воскликнула она. — Впервые за много лет я потеряла голову. Знаете что, Майкл Шейн? Я вас ненавижу и презираю. Мне все равно, что вы на это скажете, но я не позволю вам проделывать над собой такие вещи.
