Джеймс Чейз - Поверишь этому – поверишь всему
– Что ты здесь делаешь? – прорычал он.
– Я… Я просто хотел узнать, как вы себя чувствуете.
– Да? – Его огромные кулаки пошевелились на коленях. – У меня жутко болит голова, я хочу спать, вот так. А сейчас проваливай ко всем чертям и не вздумай тут больше показываться, иначе я из тебя дух вышибу, понял?
Я выскочил в коридор и захлопнул дверь. Лестница была слабо освещена. Послышался звук шагов – кто-то спускался по ней. Наконец я различил фигуру Дайера. Он был одет в синий плащ, в руке держал фонарь. Подойдя к кабинету Видаля, он постучал, а потом открыл дверь и остановился на пороге.
– Я ведь просил меня не беспокоить! – рявкнул Видаль.
– Извините, сэр, но миссис Видаль…
– Что там еще с ней?
– Она, видимо, очень расстроена. Проходя мимо ее двери, я услышал плач и стоны. Мне показалось, что следует сообщить об этом вам.
– Очень мило с вашей стороны, Дайер. – В голосе Видаля звучала насмешка. – Только напрасно вы с Бердном так переживаете из-за нее.
– И все же вам, наверное, лучше навестить ее, – ответил Дайер, вновь появляясь в коридоре.
– Да ну вас всех к черту! – взорвался Видаль.
В комнате что-то упало, и он, словно тигр, выскочил в коридор, оттолкнув Дайера.
– Я сыт по горло истериками моей жены!
С этими словами он быстро взбежал по лестнице. Дайер последовал за ним.
Я вышел из темноты и приблизился к основанию лестницы, в то время как Дайер уже находился у ее вершины. Сквозь шум урагана слышался голос Видаля, но слов разобрать было нельзя.
Вдруг раздался душераздирающий крик, и Дайер рванулся вперед. Перепрыгивая сразу через две ступеньки, я взлетел наверх.
С дикими глазами, распущенными волосами и вытянутыми вперед руками из комнаты выбежала Вал.
– Вернись! Ты слышишь меня, Валерия!
Задержавшись лишь на мгновение и бросив последний взгляд назад, она устремилась к узкой двери, ведущей на чердак. На пороге спальни появился Видаль. Его лицо пылало от гнева.
– Валерия! Вернись!
Вдруг мощный порыв ветра пронесся по лестнице и коридору, чуть не сбив Видаля с ног. Оттолкнув Дайера, я бросился бежать по лестнице, по которой только что прошла Вал. Но удар ветра и меня отшвырнул к стене.
– Психопатка чертова! – заорал Видаль, поднимаясь. – Дура! Она выскочила на крышу!
Я с трудом взбирался по лестнице, хватаясь за металлические перила, преодолевая плотную стену ураганного ветра, который рвался в открытую чердачную дверь. Видаль двигался чуть впереди. В дверной проем наверху хлестал дождь, заливая лестницу и коридор.
– Все, она погибла! – рычал Видаль. – На такой крыше невозможно удержаться в бурю!
Он пытался вылезти в чердачную дверь, но ветер и дождь мешали ему. Ухватившись за фрамугу двери, он пронизывал глазами темноту. Струи дождя яростно секли его тело, а ветер отбрасывал назад.
Сверкнула молния, прочертив небо, загрохотал гром.
Я пытался добраться до Видаля, но порыв ветра свалил меня с ног и пришлось передвигаться ползком. Видаль держался лишь за счет своей исключительной физической силы.
Вдруг показалась фигура Дайера. Он приближался к нам на четвереньках, отворачивая лицо от ветра. Вот он поравнялся со мной, но продолжал с каким-то нечеловеческим упорством двигаться дальше.
Наконец, оказавшись за спиной Видаля, он крепко ухватился рукой за перила и с силой толкнул того вперед.
Сильный удар лишил Видаля равновесия, он поскользнулся и покатился по мокрой от дождя крыше…
Мощным порывом ветра его отбросило на самый край – против ничем не сдерживаемого напора урагана даже он был бессилен. Видаль еще раз промелькнул перед моими глазами и исчез из вида в темноте и грохоте бури.
Меня охватил ужас. Фонарь выскользнул из моей трясущейся руки и с грохотом покатился по лестнице. Все погрузилось во мрак, послышалось лишь хриплое дыхание и скрежет зубов Дайера, и то лишь после того, как он рывком захлопнул чердачную дверь и заложил ее тяжелым засовом.
Да что он делает? Ведь там, на скользкой крыше, остались Вал и Видаль!
Дайер сошел с ума! Ведь, заперев дверь, он обрек их на неминуемую гибель!
Луч фонаря Дайера вдруг ударил мне в лицо. Он стоял спиной к двери, покачиваясь из стороны в сторону. Лицо его было белым как мел.
– Дайер! – крикнул я. – Она же на крыше! Вал там! Может, она еще жива!
– Клэй!
Звук этого голоса буквально превратил меня в статую, сковал все мышцы.
Господи, это же ее голос! Подняв глаза, я увидел Вал, стоящую в дверях небольшой комнатки справа от меня.
– Все в порядке, Клэй. – Ее губы искривила победоносная улыбка. – Другого выхода не было. Раз ты не мог на это решиться, нам пришлось действовать самим.
Я в ужасе переводил взгляд с нее на Дайера, который стоял неподвижно, вытирая рукавом мокрое лицо.
– Наконец-то я свободна, Клэй, – продолжала Валерия дрожащим от возбуждения голосом. – С ним покончено раз и навсегда.
Я не мог осознать смысл ее слов, так как в моей голове все шумело и я едва держался на ногах.
– Что? Ты и Дайер? И вы задумали это вместе? За моей спиной?
– Ты не захотел помочь мне, Клэй, а Вернен согласился.
Вернен! Дикая злоба и ревность обуяли меня. Я повернулся лицом к Дайеру.
– Да кто же вы ей после этого? В каких вы отношениях, раз пошли на такое? Вы же совершили убийство ради нее!
– Заткнись, Бердн, – ответил он дрожащим голосом. – С ним покончено, и это главное.
И вдруг сквозь вой ветра до нас донеслись звуки слабых ударов. Кто-то колотил кулаками в чердачную дверь.
Дайер отскочил от двери так, словно она раскалилась докрасна. На его лице застыл ужас.
Он обменялся быстрым взглядом с Вал, которая вдруг как-то съежилась и растерялась.
– Бердн! – послышался из-за двери голос Видаля.
– Он жив!
Я бросился вперед, но Дайер преградил мне путь.
– Вы же сами хотели его смерти! Так пусть остается там. Долго он не продержится, его снесет ветром. Вы же собирались освободить Вал, правильно? Так куда вы теперь рветесь?
Я колебался.
– Откройте, Бердн! – Голос Видаля звучал теперь слабее.
– Но он зовет меня, – сказал я глупо.
– Бросьте, Бердн, – с угрозой сказал Дайер. – Уходите отсюда. Раз вы струсили, предоставьте это мне. Он не продержится долго.
– Нет! – крикнул я.
Перед моим взором, как в тумане, пронеслась одна сцена из моего детства: мой отец окровавленными руками свежевал убитого зайца. Впитанное с ранних лет отвращение к насилию словно взорвало меня изнутри.
Только теперь я понял, что никогда не смог бы убить Видаля. Я также понял, что не оставлю его погибать там, на крыше. Я должен спасти его. Ведь невозможно было без содрогания слушать его призывы о помощи и ничего не предпринять.
Внезапно стук в дверь прекратился.
– Все кончено, – глухо произнес Дайер.
Вал стояла, закрыв лицо руками.
Я опять двинулся к двери, но Дайер схватил меня за плечо.
– Уходите отсюда, Бердн!
Я оттолкнул его в сторону и схватился за засов.
Сильный удар по голове заставил меня покачнуться. Я все же сумел повернуться, но тут Дайер ударил меня снова в лицо.
Из глаз у меня посыпались искры, но в мозгу прояснилось. Боль, разочарование, разбитые надежды – все выплеснулось сразу. Мои пальцы с силой сжали его горло. Он выронил фонарь и попытался разорвать мой захват, но я был сильнее.
Упав на колени, он пытался сопротивляться, но его движения становились все более замедленными. И тут, как из тумана, издалека, до меня донесся голос Вал:
– Нет! Нет! Нет!
Этот крик вернул меня к действительности и спас Дайера. Я разжал пальцы, оттолкнул Вал и отодвинул засов.
Под сильным напором ветра дверь распахнулась. Упав на колени, чтобы не быть опрокинутым ураганным порывом, я подполз к самой крыше, пристально вглядываясь в темноту и пытаясь при вспышках молний разобрать, где находится Видаль.
– Эй! – крикнул я. – Видаль, где вы?
Никакого ответа.
– Отзовитесь! – снова отчаянно завопил я уже из последних сил.
В этот миг яркая вспышка осветила крышу, и я увидел его. Видаль лежал распластавшись, судорожно цепляясь за швы в кровле. Он совсем выбился из сил. Ураганный ветер медленно, но неумолимо сносил его к краю. Его могло сбросить вниз в любую секунду.
Я продвинулся немного вперед и вдруг услышал, как за моей спиной захлопнулась дверь и щелкнул задвигаемый засов. Господи, Дайер и меня обрек на смерть! Он запер дверь, оставив нас с Видалем на расправу разбушевавшейся стихии.
Как ни странно, но это меня почти не тронуло. Вал разорвала нить, связывавшую меня с жизнью. Теперь во мне осталось лишь одно – непреодолимое желание спасти Видаля. Я должен был сделать это, несмотря ни на что.
Пытаясь как можно плотнее вжаться в крышу, поливаемый дождем и сдуваемый бешеным ветром, я начал свой страшный путь к Видалю. Я продвигался вперед сантиметр за сантиметром.
– Видаль! – прохрипел я.
