Кирилл Казанцев - Трижды преданный
Женщина что-то ответила, Чирков взял ее под руку и повел к серой «Ауди», припаркованной неподалеку от «БМВ». Она села на заднее сиденье, юноша мигом оказался за рулем и тронул машину с места. Чирков поглядел им вслед, сел за руль «БМВ» и покатил следом. Вереница машин пропала из виду, над кустами взметнулся черно-белый шлагбаум.
– Ну, – деловито проговорил Морок, – что делать будешь? Предлагаю завалить твоего Чиркова в лесу: проколоть колеса, до поворота он дотянет, а там встанет, никуда не денется. Охрану он, стало быть, жене подогнал, волнуется за нее. Я бы тоже на его месте переживал. Так вот, – потянул он Олега за рукав, – режем шины, едем следом и ждем, когда «пепелац» его на диски сядет. Я на той дороге пару дивных местечек присмотрел, чудо, как хороши. Там и покалякаете, а потом его только весной найдут, это я тебе гарантирую…
– Не надо, – глухо проговорил Олег.
Морок осекся, глянул удивленно и потащил Олега дальше. Шлагбаум давно опустился, «БМВ» и след простыл, «Ауди» стояла далеко, еле видимая в снегу, и ждала зеленого сигнала.
– Не надо, – повторил Олег, – не надо в лес. Я его сам уничтожу. Посажу, как и он меня.
Морок разжал пальцы и остановился. Олег прошел вперед, сел в машину и посмотрел «Ауди» вслед.
– И как именно? – спокойно, без издевки спросил Морок. Он плюхнулся за руль, но заводить машину не торопился.
– Найду свидетелей, тех, кто тогда напал на нас с Наташкой. Найду и заставлю сказать, как все было на самом деле. Сам заявление напишу, потом про ту бабу, которую сожитель прирезал, напомню. Мне терять нечего.
Олег не договорил – губы сами собой кривились в горькой отчаянной гримасе, дыхание перехватило. Пять лет, которые он пытался забыть, вдруг пропастью легли между ним и этой счастливой парой. Только сейчас он полностью, до костей ощутил, почувствовал, чего лишился. Ольга… Кажется, жену Чиркова зовут Ольга, если Матвеев не соврал, да и зачем ему врать. Ольга. Красивая, любимая, желанная, за такую женщину можно многое отдать. Вот Чирков и отдал, да только не свое, а чужое взял, думал, навсегда, а оказалось, взаймы.
– Следствие, суд, полгода пройдет, не меньше, – задумчиво проговорил Морок. – И охота тебе столько ждать? К тому же неизвестно, чем все закончится. Чирков тебя раньше достанет, это и кошке ясно, жить тебе не даст и Наташке твоей. Я тебе хороший способ предлагаю, верный и легкий – ты с него по полной все долги возьмешь, бабу его вдовой оставишь, чем не вариант?
– Не могу я так, – ответил Олег, – и не хочу вот так, исподтишка. Пусть все по закону будет… Если ко мне или к Наташке сунется – вэлком, встречу, как положено. А ты уезжай, – посмотрел на Морока, – это долго, ты прав. Уезжай, не жди меня.
Морок завел машину, выехал на перекресток, остановился.
– Подумаю, – буркнул он, – время еще есть. И ты тоже подумай, способ верный, даже если охранник с ним будет… Куда едем?
– Налево давай, – машинально выпалил Олег.
Морок послушно повернул к светофору и неодобрительно покосился на Олега:
– С бабой его разобраться решил?
– Да нет, – отозвался Олег, – еще не хватало. Просто… давай, покатаемся за ней, посмотрим, последим….
Посмотрим, да, он просто посмотрит на нее, и все. Пальцем не тронет, слова грубого не скажет. Взглянет со стороны на ту, кому отдали пять лет его жизни, хотя, с другой стороны… можно и поговорить, недолго, минут десять, этого хватит, и Ольга все сделает за него. Небольшая, но все же помощь, разве он этого не заслужил?
Морок не ответил, взял с места, едва загорелся зеленый, погнал машину по узкой тихой улице, настиг «Ауди» через пару минут. Особого труда это не составило – машина стояла у магазина детских товаров.
– Не понял я, – проговорил Морок, разглядывая вывеску с веселыми гномиками, – какого черта ей тут надо? У нее же детей вроде нет, или я что-то неправильно понял?
– Может, племянники есть… – Олег не договорил.
Чиркова вышла из магазина с большим объемным пакетом в руках. Внутри угадывалась огромная мягкая игрушка – то ли медведь, то ли другой похожий зверь. Юноша в дубленке топал следом и тащил в руках несколько ярких пакетов. Все сложили на заднее сиденье, Чиркова уселась вперед, «Ауди» тронулась, «Тойота» покатила следом, и к обеду Олег и Морок знали расположение всех детских магазинов в центре города. Чиркова не пропускала ни одного, в каждом проводила полчаса, а то и больше, выходила, нагруженная очередной игрушкой, а услужливый юноша волок на себе основную ношу.
– Племянники, говоришь? – бормотал Морок, провожая Чиркову взглядом. – Их у нее штук пятьдесят должно быть, не меньше. Куда ей столько барахла?
Олег помалкивал – он сам терялся в догадках. Чиркова скупала игрушки и детские вещи в таких количествах, что запросто хватило бы на группу детского сада, и еще бы осталось. Причем – он рискнул и зашел за ней в два магазина – покупала она, как показалось со стороны, вещички небольшого размера, на малявок, едва научившихся ходить. Как и игрушки – мягкие, яркие, невозможно-умильные, подходящие как раз для этого нежного возраста. Подолгу разглядывала их, тщательно выбирала, около Чирковой вились продавцы, и, судя по их поведению и репликам, она была тут частой гостьей.
Наконец странный шопинг закончился, «Ауди» выехала на проспект и покатила в потоке машин прочь от центра. И от дома заодно – Чиркова еще не нагулялась, теперь нелегкая несла ее в район вокзала, где, по местной традиции, движение замирало в самых долгих и бесконечных пробках. Так и сегодня – «Ауди» давно исчезла из виду, Олег начал психовать, вытягивал шею, пытаясь разглядеть машину в общем потоке, но зря старался. Транспорт полз еле-еле, машины буксовали, въезжая в горку, и оставалось надеяться на одно – «Ауди» Чирковой застряла где-то неподалеку, ибо объездной дороги здесь нет. Он не ошибся – едва вырвались из затора, как пришлось съезжать на прилегающую улицу: серая «ауди» стояла перед новеньким трехэтажным зданием с продуктовым магазином в цокольном этаже и множеством фирм и прочих контор на оставшихся трех.
– Ну? – Морок остановил «Тойоту» неподалеку и теперь рассматривал машину со стороны. Внутри никого, заднее сиденье завалено пакетами, у противоположного окна громоздится то ли медведь, то ли черт знает кто в белой упаковке. Двери здания то и дело открываются, народ шастает туда-сюда, но Чирковой, как и приставленного к ней бодигарда, не видно.
– Дальше что? – торопил он, а Олег и сам не знал, зачем они сюда притащились. Посидел еще немного, вышел из машины и направился к дверям здания, над которыми выгибалась жестяная, стилизованная под старину вывеска «Бизнес-центр «Астра». Морок с недовольным видом шел рядом, осматривался по сторонам.
– Какого черта… – пробубнил он и умолк, видя, что Олег не отвечает.
Быстро прочесали первый этаж, сами толком не зная, что искать, поднялись на второй. Пошли по коридорам мимо дверей – открытых настежь и закрытых наглухо, с кодовыми замками. Чирковой не было нигде, и Олег чувствовал, что это к лучшему – он не был готов к разговору, толком не знал, что скажет этой женщине и как заставит ее слушать себя. Может, она истеричка и тупая на всю голову овца – таких любят обеспеченные мужики, чтобы на их фоне казаться умнее и представительнее. Хотя нет, не похожа Чиркова на тупоголовую дурочку, не так выглядит, не так себя ведет. Да и скупленные детские вещи наводят на размышления – похоже, Матвеев наврал насчет детей. Но, с другой стороны, он мог просто не знать об этом, вряд ли Чирков посвящал своего бывшего коллегу в подробности своей семейной жизни. Да и слишком высоко взлетел капитан за эти годы, знаться с Матвеевым ему стало не с руки…
– Стоять, – придержал Олега за рукав Морок, – вон он. Да не там, левее смотри, у окна. Видишь?
Олег вовремя успел убраться в сторонку – в конце коридора третьего этажа подпирал стенку тот самый юноша в короткой дубленке. Он стоял, заложив руки за спину, и смотрел то в стену перед собой, то в окно напротив, то поглядывал на часы – даже издалека было видно, что магазины его утомили до невозможности, а вот теперь приходится стоять и караулить какую-то дверь.
– Интересное кино, – щурился Морок, пытаясь прочитать надпись на блестящей табличке, но зря старался. Было слишком далеко, да еще табличка блестела в свете ламп, бликовала, и надпись казалась черным витым шнурком.
– Надо посмотреть, – сунулся вперед Олег. Раз охранник здесь, то и Чиркова неподалеку, а раз так, то разговор можно не откладывать на потом. Правда, складно и деликатно выражаться у него не получится, но уж кое-как мысль свою донесет, а дальше – будь что будет.
Морок как-то незаметно оказался впереди, прошептал «не дергайся, я сам» и двинул по коридору с точно таким же видом, как и утром, когда таращился на турникет. Шел не спеша, разглядывал каждую дверь, добрался до таблички и принялся изучать ее, да так близко, только что носом по строчкам не водил.
