Джеймс Чейз - Алмазы Эсмальди
Для поездки они выбрали «кадиллак».
– Получила уже свою долю? – спросил Джонни, когда огромная машина мчалась по прибрежному шоссе.
– Оставила на хранение у Генри.
– А не зря?
– Я ему доверяю.
– Ну и ладно.
Наступила длинная пауза, потом Джильда сказала:
– Ты поберегись Марты. Она тебя ненавидит.
Джонни засмеялся.
– Бояться этой старой жирной улитки? Что она может мне сделать?
– Не будь таким самоуверенным. Она опасна.
Джонни опять рассмеялся.
Ресторан, в который привез ее Джонни, располагался у самой воды. Столики стояли на длинном помосте, выступавшем в море наподобие мола. Светились разноцветные лампочки, оркестр играл тихий свинг, там было многолюдно. Идя к столу, Джильда заметила, что мужчины смотрят на нее с живым интересом. Она задрала подбородок и стала слегка раскачивать бедрами. Ей нравилось внимание и столь явное восхищение. Официант обслуживал их быстро и внимательно, а еда была превосходная. За салатом из крабов Джильда обратила внимание на женщину, одиноко сидевшую через проход от них и не сводившую глаз с Джонни. Это была стройная блондинка лет 36, одетая в дорогое, но простое белое платье. У нее были классические черты, холодные и чувственные. Взгляд ее серо-стальных глаз редко отпускал Джонни. Настроенный весело и беззаботно, он не замечал, что его так пристально рассматривают.
– Послезавтра провернем последнее дело, – сказал он, доев салат. – Хм-м… очень вкусно.
– Да, чудесный салат. У Крейлов?
– У них. А после я сматываюсь.
Джильду будто укольнуло.
– Так ты уезжаешь?
Он взглянул на нее, сердито сдвинув брови.
– Конечно. Не торчать же мне в этой дыре, как по-твоему?
Джильда прижала руки к груди.
– Куда ты поедешь?
– О, Господи! Я же говорил… в Кармел.
Перед ними поставили филе морского языка в соусе из омаров, но у Джильды вдруг пропал аппетит.
– Джонни…
Он поднял глаза.
– А?
– К чему такая спешка? Вилла еще на две недели за нами. Вот и оставался бы до тех пор. – Джильда возила еду по тарелке. – Мы могли бы лучше узнать друг друга.
Усмехнувшись, он поднял кусочек омара и отправил его в рот.
– А кто нам мешает узнать лучше друг друга хоть сразу после обеда?
Вся кровь бросилась Джильде в лицо. Она выпрямилась, возмущенно глядя на него. Заметив это, Джонни с гримасой пожал плечами.
– Ладно, не будем.
Дальше ели молча. Джильда глотала через силу. Неотступный взгляд женщины, в конце концов, привлек внимание Джонни. Он все время смутно чувствовал его на себе, а теперь это ощущение стало отчетливым. Он медленно повернул голову к женщине, которая смотрела на него в упор, играя бокалом с вином. В ее дерзком чувственном взгляде читался откровенный призыв. Две-три секунды они смотрели в глаза друг другу, пока Джильда не бросила резким тоном:
– Джонни, ты что – замечтался?
Тот с трудом оторвал взгляд от женщины.
– А эта-то, справа от меня, так и пышет жаром, – сказал он, ухмыляясь. – Вот кому приспичило мужичка!
– Да, ужасная женщина! – Джильда старалась не выдать голосом свою тревогу. – Шлюха!
Джонни цинично улыбнулся.
– Ты так думаешь? Не согласен. Просто она честно дает понять, что хочет меня. Вот такие по мне. С ними не приходится терять время. А то начинают ломаться… тоска!
Джильда отодвинула тарелку. Ее слегка мутило.
– Понимаю. Прости, что нагнала на тебя тоску.
Джонни равнодушно пожал плечами.
– Ну, раз уж ты так устроена, тебя не переделаешь… очень просто.
Ночь, луна, океан, разноцветные огни, музыка – все померкло для Джильды.
– Просто? – ее голос дрожал. – А такая вещь, как любовь, для тебя не существует?
Подняв брови, Джонни откинулся на спинку стула.
– А, брось, детка, пора повзрослеть! Любовь и секс – одно и то же, – он наклонился вперед и заглянул ей в глаза. – Пошли отсюда к чертям. Спустимся на пляж. Ты нравишься мне, я тебе… знаю ведь, по глазам вижу. Давай займемся любовью. Ну, детка, чего тянуть?
Джильда стиснула сумочку, впившись ногтями в мягкую ткань.
– Как ты можешь? Джонни! Я люблю тебя!
Ее губы дрожали, лицо побледнело. По лицу Джонни промелькнуло брезгливое, подозрительное выражение.
– О, Боже! Еще одна! Послушай, детка, я…
Джильда встала. Тихо, чтобы слышал только Джонни, она сказала срывающимся голосом:
– Приятного вечера. Развлекайся с этой шлюхой. Домой пойдешь пешком. Марта права, ты – дрянь.
Быстро выйдя из-за стола, она зашагала прочь по проходу между столиками. Джонни остался недвижимым. Его вдруг охватила неистовая ярость. Усилием воли он удержался от желания смахнуть все со стола на пол. Любовь… брак… не хочет он этого! В его жизни нет постоянного места для женщины. Собственный гараж, спортивные машины и общество мужчин, знатоков машин, которые ни о чем больше не говорят, – вот его жизнь. Черт возьми, вечно какие-то сложности, подумал он со злостью. С первой же минуты он чувствовал физическое влечение к Джильде, но связываться с ней навсегда не имел ни малейшего желания. Он хотел ее сейчас, а постаревшая, с крашеными седыми волосами она ему будет не нужна. Подумать только: жить с нею год за годом, все время видеть ее рядом, когда секс уже потеряет значение… а она будет хозяйничать в его доме, ворчать, что он все пачкает ей, изо дня в день готовить осточертевшие тоскливые завтраки и обеды, пилить его, когда он задержится, увлекшись работой над какой-нибудь машиной… Нет! К черту! Это не для него!
Низкий мелодичный голос произнес совсем рядом:
– Бросили вас?
Джонни резко вскинул голову и увидел, что блондинка пересела на место Джильды. От вида ее тяжелых грудей, обтянутых белым платьем, ее холодной самоуверенной красоты Джонни пронзило вожделение.
– Да, сбежала. Она из породы девственниц.
Женщина рассмеялась. Ее смех звучал приятно. Смеясь, она откидывала назад голову, показывая красивое горло. Ее зубы были безукоризненными.
– Я так и думала. Но я не из таких. Как вас зовут?
– Джонни.
– Джонни… хорошее имя. А меня – Элен. – Серо-стальные глаза так и пожирали его. – Зачем терять время, Джонни? Я знаю, чего вы хотите. И я сама хочу того же. Пойдем?
Джонни щелкнул пальцами, подзывая проходящего официанта.
– Ох, оставьте, – нетерпеливо сказала она, поднимаясь. – Меня здесь знают. О счете не беспокойтесь.
«Ну и что? – подумал Джонни. – Я не оставлю эту суку в накладе». Провожаемый взглядом присутствующих, он пошел за женщиной к берегу.
Марта кончила ужинать, когда Джильда поднялась по ступенькам террасы. Генри, наливавший себе бренди, с удивлением поднял голову.
– Где Джонни? – спросила Марта, видя ее одну.
Джильда, у которой в глазах блестели слезы, на ходу бросила через плечо:
– Не знаю и знать не хочу.
Дверь ее спальни с треском захлопнулась. Марта, собиравшаяся взять шоколадку с кофейным кремом из принесенной Генри коробки, остановилась с протянутой рукой и недоуменно посмотрела на него.
– Что же это творится?
Генри печально покачал головой.
– Молодежь… не могут без ссор. Не помнишь разве, как сама была молодой?
Марта негодующе фыркнула.
– Никчемный тип. Я поняла это с первого взгляда. Проклятый мерзавец!
– Ты уж чересчур! – возразил Генри и пригубил бренди. – Мы заработали с его помощью немалые деньги.
В то время, как Джильда лежала ничком на кровати и плакала, Джонни сидел рядом с блондинкой, которая вела свою машину вдоль прибрежного шоссе. Она то и дело клала руку на его бедро, с каждым разом все выше, и сжимала мышцы.
– Ты ведь не из одних мускулов, Джонни? – спросила она.
Джонни рассмеялся.
– Увидишь.
Она бросила на него жадный взгляд, кривя губы в чувственной улыбке.
– Ты не пожалеешь. А вот как будет со мной… не знаю.
– Увидишь. Куда мы едем?
– Ко мне. Мой дорогой престарелый муж-импотент сейчас в Нью-Йорке.
Ее пальцы глубоко впились в бедро Джонни. Он раздраженно смахнул ее руку. Наконец, они проехали в высокие открытые ворота и остановились перед внушительного вида домом, погруженным в темноту.
– Рабы спят, – пояснила Элен, вылезая из машины.
– Не шуми.
Через несколько секунд они оказались в просторной, роскошно обставленной спальне. Подойдя к кровати, Элен обернулась к подошедшему Джонни. Она учащенно дышала, в ее серо-стальных глазах было странное, почти безумное выражение. Неожиданно она взмахнула сумочкой и сильно ударила Джонни по лицу. Металлическая пряжка рассекла ему нос. Он отпрянул, глядя на нее в гневном изумлении, а когда она вновь замахнулась, перехватил ее запястье и вырвал сумочку. Разбрызгивая кровь, он сорвал с нее платье и швырнул на кровать.
Утром, около четырех, Марта проснулась голодная. Она лежала в темноте, раздумывая, попытаться ли ей заснуть опять или встать и наведаться к холодильнику. Как обычно, холодильник взял верх. Она зажгла свет, надела халат и зашлепала на кухню. Там ей сразу приглянулась смесь холодных спагетти, лука и помидоров с мелко нарубленным мясом. Протягивая руку над миской, она услышала, как открылась входная дверь и тихо закрылась. Нахмурясь, Марта вышла в коридор. Джонни, стараясь не шуметь, пробирался к себе. Увидев ее в дверях кухни, он остановился.
