Ричард Пратер - Убей меня завтра
Удалось! Удалось, друзья! Правда, я попал задницей в грязь, а в голову точно вонзилась тысяча иголок, да и куртка была порвана, а локоть разбит, тем не менее я был по другую сторону стены.
Если я таким чудом избежал смерти, если меня не смогли подстрелить восемь гангстеров, если я даже проломил стену, то — о, боже! — все это должно убедить меня в том, что сегодня со мной уже ничего не случится.
Я выбрался из грязи и притаился у дыры, которая теперь была почти с человеческий рост и больше была похожа на арку, чем на обыкновенную дыру. Потом взял пистолет наизготовку.
И тут я увидел его — лейтенанта Уитона. Значит, он первый бежал за мной. В этот момент он как раз поднимал пистолет, но я уже спустил курок.
Ему так и не пришлось выстрелить. Тяжелая пуля из пистолета 45-го калибра буквально отбросила его назад, словно на него наехал грузовик. Пистолет выпал из его руки.
После этого выстрела на несколько секунд воцарилось спокойствие. А потом раздался истошный крик.
— Отец небесный! Вы видели когда-нибудь такое! Видели такое! Он проломил стену! Буквально пролетел через нее!
Это был, конечно, Блютгетт.
Он стоял шагах в двенадцати, расставив ноги и вытянув руку с пальцем как раз в мою сторону.
— Проскочил сквозь стену! — опять застонал он. — Буквально пролетел сквозь нее!
И потом ручаюсь, друзья, что именно так и было, Блютгетт воскликнул:
— Я сейчас его заарканю, ребята!
Он разбежался и помчался на стену. Он мчался, словно поезд-экспресс, все быстрее и быстрее.
Когда он был метрах в пяти от стены, то громким голосом воскликнул:
— Если Скотт это смог, то я тоже это смогу, черт бы его побрал!
Глава 18
Блютгетт действительно хотел проломить стену, как только что это сделал я.
Вернее, не совсем я.
Он не хотел пролететь сквозь дыру, оставленную мной.
Да он и не смог бы этого сделать, поскольку за стеной сидел я.
Нет, Блютгетт хотел сделать собственную дыру.
Такого зрелища я не хотел упускать.
Я знал, что высовывать голову из-за стены опасно, очень опасно, так как, возможно, не все его сообщники захотят посмотреть на это и сосредоточат свое внимание на уже существующей дыре, за которой сидел я.
И тем не менее я пошел на риск. Не каждый день тебе доводится увидеть такое чудо. Я был бы не я, если бы пропустил такой спектакль. Я выдвинулся немного вперед и высунул свою голову.
Если ее не продырявили, то этим я обязан тому, что человек падок на зрелища. И вот Блютгетт помчался на стену, подстрекаемый своими товарищами.
Все наблюдали за этой сценой. И если бы один из нас оказался подлецом, он бы всех мог перестрелять.
А мы все смотрели. Мы видели, как он оттолкнулся правой ногой, отделился от земли, метра два пролетел по воздуху и целеустремленно врезался в стену.
Может быть, в этот критический момент кто-то и задал себе вопрос: «А возможно ли такое? Разве может мощный торс гориллы проломить каменную стену? Свершится ли чудо?»
Нет!
Он бежал, как я, прыгал, как я, в последний момент прятал голову, как я… Но на этом все общее и кончалось.
Чуда не состоялось. Голова его с глухим стуком ударилась о камень и на какое-то время даже повисла на нем вопреки законам тяготения. Потом вся туша грохнулась на землю. И осталась лежать без движения.
Этот глухой удар прозвучал в моей голове, как приятная мелодия. Но поскольку я мог лучше предвидеть итог этого рискованного эксперимента, то я и пришел в себя быстрее других.
Три гангстера все еще стояли на ярко освещенном дворе и не могли оторвать взора от этого почти героя.
Еще три. И в доме еще, вероятно, трое или четверо. И Лукреция.
И если я буду медлить, то эти типы либо убьют меня, либо вернутся обратно в дом и сделают с Лукрецией все, что взбредет им в голову. Если я хочу спасти Лукрецию, то медлить нельзя.
Итак, я начал свою спасательную акцию.
Счастливчик Райан, увидев меня, издал победный клич и вскинул руку с револьвером, а в трех метрах от него уже приготовился и Флипо. Позади Флипо копошился Эйс. Я выстрелил в Счастливчика и промахнулся, выстрелил из пистолета в левой руке во Флипо и всадил ему пулю, куда нужно. Я не знал точно куда, но когда пуля 45-го калибра попадает в кого-то, то это сразу видно.
Флипо отшатнулся, вскинул руки и упал на землю. Моя третья пуля предназначалась Эйсу, но он быстро пригнулся, и я увидел, как дрогнула его рука с револьвером.
В ослепительном свете прожекторов я не видел, как его револьвер изрыгнул пламя, но я услышал, как пуля пролетела около самой моей шеи, возможно, даже опалив мои волосы. Потом выстрелил Счастливчик, и его пуля пролетела над самой моей головой. Я упал в сторону и еще в падении дважды нажал на гашетку, увидев, как обе пули впились в его тело. По той манере, как он падал на землю, я понял, что он мертв.
На очереди был Эйс, его две пули ударились о стену. По сравнению с ними у меня было большое преимущество, особенно против Эйса, но мне оно было необходимо, поскольку он был лучший стрелок. Прежде чем он успел выстрелить третий раз, моя пуля попала ему в ногу.
В следующий момент я уже пролез обратно в дыру. Теперь я тоже стоял в слепящем свете двора, и Эйс опять нажал курок. Я быстро сделал зигзагообразное движение, но выстрела не последовало. Через пару секунд я был уже рядом с ним. Он все еще стоял на ногах, но уже качался, и пока он размахивался, чтобы запустить мне в голову заряженный револьвер, я успел нанести ему удар кулаком в брюхо. Видимо, удар был несильный, и я поэтому сразу нанес второй.
Он упал на колени. Какой-то неясный звук вырвался у него из горла — нечто вроде мокрого кашля, который бывает у курильщиков по утрам.
До того, как он совсем упал на землю, я успел нанести ему удар в подбородок, и у него словно отвалилась челюсть. Напоследок я «прихлопнул» его последним выстрелом и поспешил на помощь к Лулу.
Правда, на какое-то мгновенье я остановился, замер и почувствовал, как бешено у меня колотится сердце. Так, что я весь дрожал. Потом кровь немного остыла, и я взглянул на Счастливчика Райана, который лежал в трех метрах от меня и больше не шевелился. Флипо еще был жив, но ему немного осталось жить на этом свете. Блютгетт неподвижно лежал у стены.
Я увидел, как рядом с ним что-то поблескивало, и направился в его сторону. При этом я прошел мимо Уитона. Он лежал на животе лицом в грязи. Рот его был открыт, но его минуты тоже были сочтены.
Блестящим предметом около Блютгетта оказался длинноствольный револьвер. Это был магнум-44, самое смертоносное оружие, которое можно было придумать. И оно подходило его владельцу. Я повертел цилиндр — все пули были на месте. Он не успел выстрелить ни разу.
Я повернулся и побежал к дому. Когда я был поблизости от разбитого окна, то услышал мужской говор. «Ну и что?» — подумал я.
На этот раз это действительно похоже на разговор мужчин, а не на магнитофонную запись. Я подполз к окну, а потом внезапно встал в нем во весь рост. Магнум я держал в правой руке с пальцем на курке.
Слева от двери стояли двое мужчин. Я как раз слышал, как один из них сказал:
— …все кончится.
Наверное, он говорил: «Скоро все кончится» или что-нибудь в этом духе. Как он был прав! Скоро действительно все кончится.
Мужчина, говоривший эти слова, был Пит Лекки, а его партнером был человек, который показался мне некоторым образом знакомым. Я быстро оглядел комнату, но три кресла и две кушетки были пусты.
Преподобного Арчи не было видно. Лекки и его партнер сразу меня заметили. Я даже побоялся, что глаза у них вывалятся из орбит. Зрачки увеличились вдвое, а кадык на шее Пита Лекки стал прыгать вверх-вниз.
Я спрыгнул с окна и огляделся. По-прежнему никого.
— Где ваш святоша? — спросил я.
Лекки ответил:
— Пошел наверх, к девушке.
Я направился к ним, но на полпути остановился. Мне показалось подозрительным, что Лекки так быстро ответил. От такого гангстера, как Лекки, ответа быстро не получишь.
Не называйте меня недоверчивым, друзья. Если бы у вас была моя профессия, вы бы действовали подобным образом.
Если Арчи был где-то здесь, в этой комнате, то он мог спрятаться за одним из кресел. Я отступил на шаг в сторону, но магнум продолжал направлять на Лекки и его партнера. Потом внимательно посмотрел в его лицо. Он тоже сосредоточенно посмотрел на меня — словно читал мессу. В руке он держал «пушку». Она была направлена прямо мне в живот.
Я действовал быстрее, чем когда-либо в моей жизни — во всяком случае, быстрее, чем когда-либо за последние тридцать шесть часов. Я прыгнул в сторону Лекки и в прыжке выстрелил назад, в сторону преподобного Арчи. Сейчас самым главным было создать как можно больше шума, а вы можете мне поверить, друзья, что от магнума шума даже больше, чем нужно.
