Джей Флинн - Макхью
– У меня на все есть бумаги, – тупо сказал Сандовал. Он сунул сигарету в рот. Руки его дрожали.
– И бумаги мы тоже посмотрим, детка. А кроме того, ты занимаешься самогоноварением, и я могу прищучить тебя за это в любое время, – любезно объяснил Дорни.
– Я сделаю все, что вы мне скажете.
Машина медленно двигалась от Дель Монте к Сисайду.
– Вот и объясни нам. Мы знаем, что пару недель назад ты работал на парня по имени Стоувер. Речь идет о "пирс-эрроу". Мы хотим знать, что ты делал и что стало с автомобилем.
– И это все?
– Все, Мел. Да не трясись ты, машина его, тут все в порядке. Пока, вроде, все по закону. Нас это пока просто интересует.
Мел затянулся и выкинул сигарету в окно.
– А я ничего и не знаю, инспектор.
– Ты не представляешь себе, сколько всего можно вспомнить за девяносто дней принудительных работ, Мел.
– Это-то я знаю, – поспешно ответил парень. – Я ведь не вру. Я даже не знал, как его звали. Вы говорите Стоувер, значит, Стоувер. Я только знаю, что он подкатился ко мне и сказал, что у нас общие знакомые. Он предложил мне три сотни за то, что на сутки арендует мою мастерскую с инструментами и пикап. Он предложил хорошие деньги, и раз он не накрыл меня, на остальное мне наплевать.
– И это все, милый? – резко спросил Макхью. – Он просто арендовал твою мастерскую? И ты не подглядывал в окно, чтобы посмотреть, чем он там занимается?
Мел Сандовал рассмеялся.
– Да нет у меня в мастерской окон.
– Давай все-таки взглянем, – предложил Макхью.
Дорни заехал в проход между домами и остановился у обшарпанного дома с облупившейся штукатуркой. В стене были ворота, а рядом маленькая дверь.
– Открывай, Мел, – распорядился Дорни.
Выключатель был рядом с дверью. Сандовал зажег свет, и они вошли в мастерскую. В помещении примерно пятьдесят футов на пятьдесят стояли верстаки, токарный и сверлильный станки, на стеллажах лежали инструменты и различные приспособления, на цепях висел мотор. На балках висели дверцы, бамперы, крышки капотов.
– Значит, он пришел, сделал свое дело и ушел, – констатировал Макхью. – У него было два автомобиля. Два "пирс-эрроу". Так?
– Да. У него их было два, и один этот гад оставил здесь. По крайней мере, он оставил достаточно деталей, чтобы собрать его, если это, конечно, кому-то понадобится, – Сандовал показал на кучу деталей в дальнем углу.
Макхью узнал знаменитые фирменные фонари, бывшие отличительной чертой "пирса". Там же лежали ржавый радиатор, капот, часть рамы, колеса, оси.
– Набор "Сделай сам", – пробормотал про себя Макхью. – Или, может быть, "Разбери сам"? И все это он сделал за ночь?
– Да, я думаю, – ответил Сандовал. – Или чуть дольше. Это было в субботу, а на следующий день я сюда не заходил. Когда я открыл мастерскую в понедельник, все это валялось как попало.
Макхью бродил по гаражу. Он взглянул на замасленную схему сборки заднего моста, нашел фонарик и занялся осмотром деталей разобранного "пирса". Он попытался сообразить, чего здесь не хватает. Насколько он мог судить, недоставало двух-трех узлов. Он вспомнил фрагмент фильма, где автомобиль лежал в разобранном виде на полу гаража Стоувера, и попробовал вспомнить, как выглядят недостающие узлы.
– Дорни, доставьте меня как можно быстрее в аэропорт, – сказал он, направляясь к выходу.
– Эй, а что со мной! – закричал им вслед Сандовал.
– Порезвись пока, – бросил ему Дорни. – Радуйся, что тебе выпал шанс.
Он круто развернул машину и включил сирену.
– Не представляю, что вы смогли выяснить, глядя на эту кучу утиля, Макхью.
– Может быть, это и бред, – ответил Макхью, упираясь в приборную доску, когда автомобиль резко свернул за угол, – но в одном я уверен. Мы должны найти Стоувера как можно скорее. Я имею в виду, найти его, пока он еще жив.
Глава 10
– Я пришел с дарами, – сказал Макхью. – И не требую ничего взамен.
– Макхью – это странное имя для грека, – отозвался инспектор Клайн, глядя в окно, по которому стекали дождевые потоки.
– Мой старик терпеть не мог запах готовки. А если ты грек, то ты должен держать ресторан. – Макхью содрал обертку с сигары и закурил. – Я дарю тебе Вилли Селезня.
Клайн с грохотом опустил ноги на пол и привстал.
– Упакованного? Я бы хотел, чтобы он был в подарочной упаковке. Я понимаю, что на это уйдет масса оберточной бумаги.
– Вчера он ухлопал одного парня. Прямо на глазах охваченного ужасом обычного гражданина. Я имею в виду себя.
Инспектор Клайн хихикнул, порылся в пачке сообщений, выудил нужное ему и пробежал его глазами.
– Тут есть кое-что интересное. Пару дней назад ты, сидя в этом же кресле, предложил мне информацию, не претендуя на вознаграждение. Был упомянут Вилли Селезень, потом всплыли имена Джага Бенича и Мики Дринкуотера. По стечению обстоятельств, меньше чем через двадцать четыре часа Мики нашли плавающим вниз лицом в бухте. Я надеюсь, что когда-нибудь мы найдем кого-нибудь плавающим лицом вверх. Все-таки разнообразие.
– Итак? – спросил Макхью.
– Итак, департамент полиции сидит на своей коллективной заднице и, естественно, ничего не делает. У нас должно быть определенное количество нераскрытых преступлений, иначе нам урежут бюджет, неужели не понятно? – Клайн выпил охлажденной воды, смял бумажный стаканчик и бросил его на пол. – К тому же все молчат, как обычно. Вилли утверждает, что Дринкуотер пошел пообедать и не вернулся. Бенич и Хейл подтверждают это.
– В результате чего их благодарят за готовность сотрудничать со следственными органами и говорят, чтобы они шли и больше не грешили, – добавил Макхью со смешком.
Клайн снова рухнул в свое вращающееся кресло и принялся изучать лицо Макхью.
– Странная вещь. Когда Мики выудили из воды, у него обнаружили множество ссадин, синяков и выбитую коленную чашечку. А нос его выглядел так, будто его ударили бейсбольной битой.
– Остается найти человека с битой.
– Когда мы забрали Джага, то поначалу решили, что он в маске. Однако когда присмотрелись, выяснилось, что кто-то врезал ему промеж глаз.
– Опять битой?
Клайн не обратил на него внимания.
– Теперь, глядя на тебя, я вижу то, что любой знающий человек определит, как результат побоев двухдневной давности, и разбитую губу.
– Я даже не знаю, как выглядит бита.
– К твоему сведению, это штука, которую используют при игре в бейсбол. Послушай, Макхью. Ты приходишь и говоришь, что парня ухлопал Вилли. Мики был избит. Джаг был избит. Ты был избит. Так что же, черт возьми, произошло? Ты что, отправился побеседовать с Вилли, держа Мики перед собой?
– А что тебе даст, если ты будешь знать? У тебя на руках покойник. Его кореша придуриваются, а ты вместо того, чтобы бросить их в кутузку, отпускаешь их.
Клайн встал и прошелся по комнате. Время от времени он бросал мрачные взгляды на Макхью. Макхью казался вполне довольным собой.
– Предположим, что мы здесь просчитываем события больше, чем на один ход вперед, – коротко сказал Клайн. – Предположим, что лучше дать им погулять на свободе, а потом добиться крупного выигрыша, а не просто раскрыть ерундовую разборку внутри банды. А Мики Дринкуотера, Макхью, все равно не оживить. Тех, кто это сделал, мы можем прихватить в любое время.
– Быть по сему, – вздохнув, сказал Макхью, встал и направился к двери.
– А ну сядь, черт бы тебя побрал! – заорал Клайн. – Тебе-то какого черта нужно?
– Не обращай внимания. Это касается одного дельца, которым ты не собираешься заниматься, и я не могу тебя за это винить. Я просто хотел тебе помочь, чтобы тебе не пришлось открывать дело еще по одному трупу.
– Ну? – Клайн пнул стол ногой. – Кто на этот раз?
– Для начала Джонни Стоувер, – Макхью бросил окурок сигары в корзину. – Может, и еще кто-то.
– Полиция плевать хотела на Стоувера, пока он не стал нашим клиентом. Обращайся с этим к Мареллу и Футу.
– Хорошо, – снова поднялся Макхью.
– Сядь! – лицо Клайна побагровело. – Кто еще?
– Вилли Селезень. – Макхью с интересом наблюдал, как от брошенного окурка сигары в корзине для бумаг начинался небольшой пожар.
– Вилли уже отмечен. Черная Рука уже воткнула булавку в куколку, очень напоминающую Вилли.
– Почему ты так думаешь?
– У тебя в корзине пожар, – сказал Макхью.
– Боже всемогущий, дай мне силы! – выдохнул Клайн, посмотрел на Макхью, потом на корзину, схватил ее и выбросил за окно.
– Ты хотя бы его сначала открыл, – заметил Макхью, подождав, когда последний осколок упал на пол.
Клайн сдерживался из последних сил. Наконец он снова рухнул в свое кресло, достал из ящика стола полицейскую дубинку и аккуратно положил ее на стол.
– Макхью, выслушай меня внимательно. Или ты станешь вести себя прилично, или я покажу тебе, что я делал, когда был ударником в нашем добром старом университете. – Он поднял дубинку. – А теперь ...
