Эд Макбейн - Моя смерть
– Кеннон? – спросил мужчина за столом. Что-то неприятное было в его голосе, словно его раздражал мой слишком заметный интерес к блондинке.
– Кеннон, – ответил я.
– Чарльз Семмлер.
– Я думал, что вы еще все на Рикерс-Айленд, Семмлер.
Его глаза сузились, рот сжался, затем он расслабился и улыбнулся:
– Вы знаете меня, не так ли, Кеннон?
– Знаю. Сколько детей вы развратили на этой неделе?
– Не дерзи, Кеннон. Я оказываю тебе любезность...
– Небольшая прогулка в машине? Большое спасибо за нее.
– Этот бродяга, которого нашли с дыркой в голове, – им мог быть ты.
– А бездельник в мелкую полоску – один из твоих мальчиков?
– Нет. Он приезжий. Его имя Бак Графтон. Это тебе что-нибудь говорит?
– Нет.
– Ну, а Бенни Мэллоу?
– Уже теплее. Значит, все это связано с ним?
– Ты точно помнишь Бенни?
– Конечно. Я дал показания, из-за которых его отправили в тюрьму. Пять лет назад. Так это все связано с ним?
– Бенни все еще тянет срок. Бак Графтон нет. Бенни попросил его повидать тебя.
– И мертвый бродяга в подъезде...
– Подарок от Бенни.
– Чудесный подарок.
– Верно. Он должен был быть еще чудеснее, но достался не тому.
– Над этим стоит подумать... Что тебе надо от меня, Семмлер?
– Одолжение.
– Я думал – это ты мне делаешь одолжение.
– Ну тогда взаимное одолжение. Может получиться очень мило.
– Слушаю, – сказал я.
– Отлично. Так вот, Графтон и не узнает, что попал впросак. Он не будет больше искать Кеннона. Он отправится обратно к Чи Суну. Если, конечно, не узнает, что ты все еще жив...
– Ну и?
– Он может обнаружить это очень легко.
– До сих пор я ничего еще не услышал.
– Есть парень, которого мы хотим убрать с дороги. Он находится в Бауэри. Если я пошлю кого-нибудь из своих, они не смогут до него добраться. Ты не прогадаешь, сделав это дело. А кроме того, мы ручаемся, что Графтон отправится на следующем самолете к Чи Суну...
– Кто этот парень, которого нужно убрать?
– Ты не знаешь его.
– Почему ты хочешь устранить его?
– Это мое дело.
– Отлично. Оставим это. Мне ни к чему знать лишнее...
– У тебя нет выбора, Кеннон.
– Нет? А с чего ты решил, что я испугаюсь Графтона? До того, как вы схватили меня, я шел к нему. Рано или поздно он обнаружит, что я все-таки жив, так ведь? Я сам скажу ему об этом.
– Может быть, к тому времени, как ты соберешься сказать, ты уже не будешь таким живым...
– Стало быть, так?
– Стало быть, так. Это означает: Курт Кеннон уже мертв. И у полиции достаточно хлопот и без того, чтобы разбираться, откуда появился другой труп Кеннона. Мы же ничего не теряем. К тому же копы не очень-то интересуются мертвыми бродягами.
– Ты, должно быть, держишь меня за дурака, Семмлер. Допустим, я соглашусь убить нужного вам человека. Но что помешает мне, выйдя отсюда, бросить все к черту?
– Не глупи, Кеннон. Бауэри не так велик, да и мир тоже тесен. Я могу послать десять человек, и они доставят тебя через полчаса.
– Если десять парней такие крутые, почему ты не пошлешь их к этому типу?
– Он знает всех моих мальчиков. Им не удастся незаметно его выследить.
– Но у тебя есть мальчики за пределами города?
– Они не годятся для серьезной работы.
– А как насчет Бака Графтона? Он уже, похоже, замаран – все время катается, убивая людей.
– Он не подходит.
– Почему?
– Это мое дело.
– Когда ты просишь меня убить кого-то, то это тоже мое дело. Почему Графтон не может сделать эту работу для тебя? По-моему, он-то как раз подходит.
– Графтон работает на синдикат Чи. Я не хочу, чтобы кто-то со стороны стрелял на моей территории. Это будет плохим примером. К тому же, он не знает Бауэри так хорошо, как ты.
– Да, у тебя сложное положение.
– Что ты хочешь сказать, Кеннон?
– Хочу сказать, что не работаю на подонков.
Наступила мертвая тишина. Лицо Семмлера побелело, он уперся пальцами в крышку стола. На его лице проступила ярость, и я стал прикидывать, что сейчас произойдет.
– Браво! – послышался возглас.
Я быстро обернулся.
Блондинка не без труда выбралась из большого кожаного кресла. Когда она наконец опустила ноги вниз, ее шерстяное платье задралось до бедер. Она одернула его и прошлась по комнате. И я увидел, что она пьяна в стельку. Подойдя ко мне, она остановилась в нескольких шагах, неуверенно покачиваясь.
– Браво! – повторила она. – Мне нравятся настоящие мужчины, – и дохнула мне в лицо алкоголем.
– Заткнись, Шейла, – прикрикнул Семмлер.
– Заткнись сам, – огрызнулась она.
Семмлер вскочил, мгновенно обогнул стол, подскочил к блондинке и замахнулся. Я двинулся было вперед, но слишком поздно. Он влепил блондинке пощечину. Девушка покачнулась и упала на пол, а Семмлер встал над ней, и его рука заработала, как коса, нанося девушке одну пощечину за другой. Девушка кричала и пыталась уползти в сторону. Ее платье опять задралось, обнажая длинные стройные ноги и подвязки ее шелковых чулок. Семмлер вновь занес руку, но я шагнул и перехватил ее, не давая ударить. Дернув в сторону, я заставил его покачнуться, но он внезапно сунул свободную руку под пиджак. Увидев в руках Семмлера маленький черный тридцать второй, я тут же отпустил его.
– Ты играешь не на той стороне, Кеннон, – сквозь зубы процедил он.
Девушка захныкала. Она так и лежала на полу с задравшимся до бедер платьем, из-под которого выглядывала кружевная полоска трусиков.
– Чарли... – начала она.
– Заткнись, Шейла. – Семмлер навел на меня револьвер. – Что скажешь, Кеннон? Я жду ответа сейчас же. Правильного.
Когда человек навел на тебя ствол и в его глазах горит жажда убийства, существует только один правильный ответ. Почему-то в такие минуты начинаешь цепляться за жизнь, даже если она такая, как моя. Я посмотрел на дуло тридцать второго и спросил:
– Кто этот человек, Семмлер?
– Умница, Кеннон, – он улыбнулся, но продолжал держать тридцать второй наизготовку. Он подошел к столу, выдвинул ящик, порылся в нем и бросил на стол глянцевую фотографию.
– Вот он. Тот, кто мне нужен.
– Мертвым.
– Мертвым, – повторил Семмлер.
Я взглянул на фото. Это был моментальный снимок, где был изображен какой-то парень. Типичный громила стойким лицом и набухшими веками.
– Мне нужны деньги, – сказал я.
Семмлер снова порылся в ящике стола:
– Здесь двадцать. Только не вздумай истратить их в соседнем баре. У тебя есть пушка?
– Нет.
Семмлер открыл другой ящик и швырнул на стол сорок пятый:
– Не надейся, обоймы в нем нет. Положи пистолет в правый карман.
Я сделал, как он велел, и Семмлер бросил на стол две полные обоймы:
– В левый карман, – приказал он.
– Я свяжусь с тобой...
– Это я свяжусь с тобой, – поправил Семмлер. – Где ты живешь?
Я снова взглянул на девушку. Она поправила платье и села. На ее покрасневших щеках отчетливо читались следы злобы Семмлера. Она взглянула на меня, и в ее глазах была немая просьба о защите.
– Лучше бы мне держаться подальше от отелей Бауэри, – ответил я. – Здесь есть местечко на Четырнадцатой линии. Отель «Пол». Я буду там.
Я даже не собирался взглянуть на этого парня. Отель «Пол» я назвал для блондинки. Мне хотелось побольше узнать обо всей этой вонючей интриге. Уверен, что она запомнила название отеля, и если ее ответный взгляд что-то значит, она должна рано или поздно появиться.
Я купил пшеничного виски на четыре бакса из двадцати, выданных мне Семмлером, и растянулся на кровати, чтобы надраться как следует. Стук в дверь раздался раньше, чем я предполагал.
Пришлось поставить бутылку с виски, встать и приоткрыть дверь. Но передо мной была не давешняя блондинка. Я открыл дверь шире.
Передо мной стояла высокая девушка. Ее черноволосая головка находилась на уровне моих глаз, а я не из коротышек. На ней был облегающий свитер и юбка. Волосы у нее были длинными, а лицо, как с картинки. Я угадал в ней девушку из бедного квартала еще до того, как заметил хмельной блеск в ее глазах и понял затем, что она с окраины Бауэри и, должно быть, не так уж много времени прошло с тех пор, как она была одной из нас. Она вошла в комнату, закрыла дверь и прислонилась к ней спиной, тяжело дыша.
– Ты ошиблась комнатой, сестричка, – сказал я. – Я ничего не заказывал.
– Вы и не получите ничего, что бы ни заказывали, – ответила она. – Вы ведь Курт Кеннон, не так ли?
– Нет.
– Не заливайте. Слух уже прошел. Половина Бауэри знает, что вы забрались в эту дыру.
– Ты ошибаешься. Кеннон мертв.
– Думаешь, кто-нибудь поймался на этот крючок? Тем более я?
– А почему «тем более» ты?
– Парень, которого убили – Джонни Маззини. Я знала его.
– Откуда?
– Я знала его до того, как он ушел под откос, и виделась с ним перед его последней поездкой. Мы с ним были очень близки.
– Предположим.
– Я знаю, кого убили. И я хочу знать, кто сделал это?
– Зачем?
– Как я уже сказала: мы были близки.
