Фридрих Незнанский - Вкус денег
Только убедившись, что Денису без отмычки не добраться ни до одного оперативного документа, капитан вышел и позволил отлучиться Майскому.
Опер вернулся через десять минут:
- Перезвонил. Сипел, как туберкулезник, по-моему, абсолютно фальшиво - небось боялся, что наш разговор фиксируется. Вообще говоря, правильно боялся.
- И где он тебя ждет?
- Ну, все названные мною места он с ходу отверг. Говорит, встречаемся в первом дворе по Новобутовской улице через пятнадцать минут. Если я опоздаю хоть на минуту, он уйдет.
- Тоже мне конспиратор хренов!
- Во-во! Подобных деятелей нужно обкладывать наружкой и брать за жабры, не отходя от кассы, в воспитательных целях. А если он действительно такой крутой и сможет оторваться - делать соответствующие выводы. Но это в теории.
- А на практике?
- Свободных людей нет, Кривошеев из-за меня устраивать аврал не захочет. Скажет, мол, сомневаешься - сиди дома, не гуляй. Слушай, а может, ты подстрахуешь? - И, видя, что Денис сомневается, выложил козырный аргумент: - Тебя же перспективные фигуранты по делу интересуют?
- Допустим.
- Вот вернемся, допросим чеченца. Уточкин на меня этот допрос навесил. Уточкину не повезло - ему и досталось дело Лесникова по территориальности, поскольку он из Чертановской прокуратуры.
Роберт Ненашев. 27 марта
"Хилтон", украшенный флагами двадцати трех государств, напоминал рождественскую елку.
Предстоящая встреча с Наташей не сулила ему ничего хорошего, ибо на душе еще сохранился неприятный осадок от предыдущей. Роберт покосился на аккуратненькую урну у входа в отель и, с трудом поборов навязчивое желание избавиться от дискеты, шагнул в холл.
- Скажите, пожалуйста, в каком номере остановилась Наталья Волгина? - обратился он к невыносимо любезному портье.
- Она участвует в конгрессе или в медицинском симпозиуме? Видите ли, сэр, у нас в отеле одновременно проходят две очень представительные встречи и поэтому очень много гостей. - Портье пустился в объяснения, источая ослепительную улыбку. Судя по внешности и акценту, он был итальянцем, что извиняло его излишнюю словоохотливость и велеречивость.
- Она входит в состав делегации мэра Москвы Пирожкова, - перебил Роберт.
- Одну минутку… - Портье порылся в регистрационной книге и сообщил: - Делегация от московской мэрии занимает номера 612, 613 и 614-й.
Роберт повернулся было к лифту, но вдруг ему в голову пришла просто блестящая идея. Он вернулся к стойке:
- Простите, могу я кое-что оставить в камере хранения?
- Желаете арендовать сейф?
- Ну, пусть будет сейф, - пожал плечами Роберт.
Портье поставил на стойку плоский металлический ящик и вручил Роберту ключ:
- Номер вашего сейфа 342XS8.
Роберт запер дискету и, поблагодарив портье, взял со стойки лист бумаги и конверт со штампом гостиницы.
"В камере хранения лежит дискета, которую Вы обронили в самолете". Он написал первую фразу и задумался: как объяснить, кто он? И надо ли вообще объяснять?
Зазвонил телефон. Портье ответил с таким предупредительно любезным выражением на лице, как будто человек на другом конце провода мог оценить его по достоинству. Постепенно улыбка сползла с его лица, уступив место подозрению, возмущению, негодованию, испугу и, наконец, откровенной панике. Он с отвращением бросил трубку:
- O, mamma mia! Diabolo!!! - Портье от волнения перешел на родной язык. Он садился на стул и вскакивал, потом снова садился и снова вскакивал, при этом нервно вытирал рукавом взмокший от пота лоб. Роберт заинтересованно поднял голову.
Наконец портье с огромным трудом взял себя в руки и снова подошел к телефону. Набрать нужный номер смог только с третьего или четвертого раза - пальцы отчаянно дрожали. В конце концов ему ответили, и он, прикрыв трубку рукой, начал сбивчиво тараторить. Путая немецкие и итальянские слова и прилагая нечеловеческие усилия, чтобы выглядеть как можно спокойнее, он тем не менее вдруг срывался на визгливый крик, и посетители, мирно дремавшие в холле, уже начали обращать на него внимание.
Роберт вернулся к записке, перечитал и решил, что этого вполне достаточно. Вложил в конверт ключ и запечатал письмо.
- Полиция! Срочно! Presto! Срочно! Отель "Хилтон"! Террористы! - Портье на минуту остановился. Видимо, его попросили успокоиться и говорить помедленнее, но, даже слушая, он не переставал жестикулировать и отчаянно шевелить губами. Наконец ему позволили продолжать.
- Бомба! - почти беззвучно прошипел портье, но на этот раз его, очевидно, не расслышали и, окончательно потеряв над собой контроль, он заорал диким фальцетом: - Они подложили сюда бомбу!!!
Головы всех обитателей холла как по команде обернулись в его сторону. Три дюжих молодца, до этого момента почитывавшие газеты с видом мирных обывателей, сорвались с насиженных мест и в два прыжка оказались у стойки.
Чтобы в суматохе его письмо не затерялось, Роберт решил сам отнести его на шестой этаж и поэтому поспешил ретироваться, так как, задержись он еще ненадолго, и его в ходе начинающейся, судя по всему, эвакуации выдворили бы одним из первых. Он поднялся по лестнице, в душе посмеиваясь над незадачливым портье. По его мнению, эта бомба была очередной уткой. Просто кто-то решил повеселиться, наблюдая, как надутые и важные мэры будут драпать из отеля, словно крысы с тонущего корабля.
Но, поднявшись на шестой этаж, Роберт не заметил никаких признаков суеты и паники. Стройные ряды посетителей не толпились в очереди к лифту, и, вообще, в коридоре не было никого, за исключением некоей темной личности с подозрительной выпуклостью под мышкой, околачивавшейся у номера 613. Но мало ли кто может посетить достопочтенного мэра? И Роберт не уделил личности должного внимания, а зря.
Не прошло и минуты, как в одном конце коридора появился официант с тележкой, на ходу застегивая пуговицы белой форменной тужурки. А в другом конце из номера 618 вышли трое: невысокий мужчина лет пятидесяти пяти - шестидесяти, явно бандитской наружности, в сером костюме, а за ним плечом к плечу два мордоворота. Один вполне обыкновенный, неприметный, но зато второй! Франкенштейн по сравнению с ним был просто идеалом красоты и обаяния. Двухметровый детина, весом килограммов сто тридцать, с перебитым в нескольких местах носом, измочаленными, пожеванными ушами и рваным шрамом через все лицо - от уха до подбородка.
В криминологическом колледже Роберту читали курс "Психология преступника", так что насмотрелся он в учебнике на всякие физиономии и маньяков, и их растерзанных жертв, но этот тип был, пожалуй, покруче.
Он настолько увлекся изучением внешности потенциального маньяка, что совершенно не замечал происходившего вокруг.
А происходило вот что. Официант остановился в нескольких шагах за его спиной в легендарной позе Наполеона Бонапарта - заложив руку за лацкан своей форменной курточки, которую, кстати, он так и не успел застегнуть. Но поза его была не горделиво-возвышенной, а, скорее, крайне нервной. Некто у номера 613 тоже нервничал и все время воровато оглядывался. Переминаясь с ноги на ногу, он старался спиной заслонить неплотно прикрытую дверь.
Собственно, ничего предосудительного не происходило. Но приближающаяся троица как-то инстинктивно напряглась, и Франкенштейн выдвинулся вперед, прикрывая могучей грудью тело хозяина.
Возможно, они так и прошли бы мимо и ничего бы не случилось, но как раз в тот момент, когда они поравнялись с темной личностью, дверь 613-го номера раскрылась с довольно громким скрипом, отнюдь не делающим чести отелю столь высокого ранга.
Шесть пар глаз уставились на человека, застывшего в проеме с черным "дипломатом" под мышкой и автоматом в руке. За его спиной виднелась довольно неприглядная картина откровенного грабежа: разбросанные вещи, открытые чемоданы и тому подобное.
Франкенштейн среагировал первым. Пистолет как будто рос у него прямо из рукава. Во всяком случае, когда и откуда он его достал, никто не заметил. Вскинув оружие, он рывками переводил его с одного участника немой сцены на другого, не забыв при этом ни Роберта, ни официанта. Его хозяин и второй телохранитель медленно отступили к лифту, но не стали его вызывать, а просто стояли и издали наблюдали за развитием событий.
Решив, что Роберт и официант не имеют никакого отношения к грабителям, Франкенштейн махнул им рукой, а его коллега у лифта крикнул:
- Go! - и добавил по-русски: - Убирайтесь, кому сказано!
Но официант и не подумал убираться. Вместо этого он отпихнул ногой столик, выхватил из-за пазухи "узи" и, обхватив Роберта за шею, приставил автомат к его виску. Чудовищно коверкая английские слова, он довольно спокойно сообщил:
- I kill he! - И, прикрываясь Робертом как живым щитом, стал медленно подходить к Франкенштейну.
Тот не слишком удивился такому повороту событий и потерял контроль над ситуацией буквально на долю секунды, но этого оказалось достаточно, чтобы "гость" мэра рванул предохранитель и выстрелил. Автоматная очередь, изрядно попортив обшивку стен, тем не менее не причинила особого вреда Франкенштейну, лишь слегка расцарапав ему щеку. Грабители же, вместо того чтобы отступать к лестнице, попытались вернуться в номер.
