Картер Браун - Леди доступна
— Он разрешил. — Сержант прикрыл глаза и несколько секунд размышлял. — Картина стояла на мольберте. И когда миссис Майер была в мастерской, он всегда поворачивал мольберт к стене. Когда работа была почти закончена, он так повернул мольберт, чтобы она видела…
— Все! Что она еще сказала?
— Вы ведь не говорили, что она должна еще что-то сказать. — Он встревоженно глянул на меня. — Вы говорили только, чтобы она ответила на вопросы…
— Да, ты прав, я и забыл.
— Я пойду поем, лейтенант?
— Конечно, — отрешенно бросил я. — А впрочем, обожди минуту!
Он остановился у двери.
— Да, лейтенант? — покорно спросил он.
— Какого ты мнения о заде миссис Майер?
— Лейтенант. — Он смущенно почесал ухо. — Честно говоря, я даже не заметил его.
— Я так и думал, — уныло произнес я. Отпустив его, я сделал еще одну ошибку, а именно: направился в кабинет Лейверса. Стоило мне только прикрыть за собой дверь, как я полностью завладел его вниманием. Он сидел добродушно улыбаясь — редкое зрелище!
— Неужели это лейтенант Уилер? — радостно приветствовал он меня. — Как мило с вашей стороны зайти сюда. Какие важные дела вам пришлось прервать дл короткой беседы с другом?
— Позвольте мне придерживаться моего плана? — попросил я.
— Так куда же вы сейчас побежите?
С этого момента наши отношения начали ухудшаться. Он с ужасом выслушал историю о том, как я разыграл прошлой ночью Деккера. А когда я рассказал, что то же самое проделал с Майером, шериф начал задыхаться. Когда же изложил «вариант Вернона», шериф был на грани нервного срыва.
— Что мне делать, чтобы они не подали в суд на наше управление? — язвительно спросил он.
— Вы настолько не доверяете мне?
— Выслушав все это, конечно не доверяю. Какая во всем этом была необходимость?
— Я могу объяснить, но боюсь, вы не поверите мне, — мрачно заявил я.
— Почему не поверю? — рассердился он. — У меня достаточно широкий кругозор. Я готов выслушать все. Но учтите, у вас две минуты.
— С момента убийства Хардейкра все разыгрывается, как в греческой трагедии. Все движутся по сцене в нужном направлении и вовремя произносят нужные реплики. Это просто смешно. Как будто кто-то ими всеми руководит из-за сцены.
— Две минуты прошли, Уилер. — На лице шерифа застыла улыбка.
— Вовсе нет! Вы ведь хотели знать, зачем я разыграл всю эту комедию с Майером, Деккером и Верноном? Вот зачем.
— Это делает все хрустально ясным…
— Я хочу запугать того, кто двигает все эти пешки, — произнес убийственным тоном. — Я придумал отличный ход — предупредил основных действующих лиц о том, что они ненавидят друг друга. Таким образом я спутал планы этого греческого трагика. Вместо организованного действия он теперь имеет хаос! Актеры выйдут из повиновения и начнут нести отсебятину. Когда это произойдет, ему придется что-то предпринять, причем быстро. Я надеюсь, что он запаникует, но, даже если этого не произойдет, он все равно будет в растерянности и непременно совершит какую-нибудь ошибку. Теперь вы понимаете?
Шериф Лейверс долго смотрел на меня, затем грустно покачал головой:
— Печально, Уилер. Вы высокомерны, как призовой иноходец. И будет весьма печально, когда вы поймете, что годы берут свое и что призовой иноходец превращается в старую клячу. Я вас не понимаю.
— Это ничего. Вы только не думайте, что у меня идея фикс насчет трагедии и ее организатора. Ждите и смотрите. Дайте мне двадцать четыре часа и…
— Вам что-нибудь нужно, — предположил он.
— Да. — Я тепло посмотрел на него.
— Почему это вы вдруг решили, что оставили с носом организатора всего этого балагана и что теперь все идет не так, как он задумал на своих репетициях?
— Но вы ведь не так глупы, чтобы не понять… На лицо шерифа медленно выплыла блаженная улыбка.
— Я всю жизнь просидел в этом управлении, — сказал он. — И обычно я не возражаю против подобного образа действий… Но есть одно обстоятельство, которое меня беспокоит…
— Что вы имеете в виду?
— Тот тип, который задумал это убийство, расписал заранее все роли. Теперь вы спутали всю игру. Мне не хотелось бы завершить это дело еще парочкой убийств, которые никогда бы не произошли, если бы дело вел он.
Я пригнулся, словно получил удар в живот. Лейверс попал в точку. Дол риска действительно была, а я не принял это в расчет. Но теперь прошло слишком много времени, и нельзя было свернуть с намеченного пути.
— Вы думаете, Уилер, что гоняетесь за убийцей, который играет роль «Бога из машины»? Может быть, вы и правы. Но вы не должны сами увлекаться этой ролью. За это может поплатиться кто-нибудь из актеров, ведь остальная часть труппы даже и не подозревает, что вовлечена в битву гигантов. Не так ли?
— Вы правы, — уныло согласился я. — Обо всем этом я и не подумал.
— Если вы ожидали, что я расплачусь, — зарычал шериф, — то имейте в виду — ждать придется долго. До пятницы. В пятницу мне придется рыдать в Сити-Холл, защищая бессмысленные расходы нашего управления на ваше жалованье.
— Я, пожалуй, пойду, — сказал я.
— Самое время! — громыхнул он. — Здесь вам не будуар для леди!
Я вышел из кабинета. Ноги у меня дрожали. Все рушилось. Я почти падал от усталости. Ночь с Хильдой была изумительна, но энергии я на нее ухлопал столько, что… Во всяком случае, теперь мне оставалось только смотреть и ждать, что произойдет. Я мог вернуться к себе домой и лечь в постель — это не уменьшило бы эффективности подобного ожидания. Я чуть не плакал. Минутой позже судьба нанесла мне еще один неожиданный удар. Я не успел сделать и трех шагов по направлению к двери, как вдруг…
— Эл, милый. — Слабое благоухание жасмина и магнолии остановило меня.
— Привет, Аннабел, — произнес я дрожащим голосом.
— Я думала, как вы удивитесь, узнав о том, что я собираюсь довериться вам сегодня ночью, — сладко пропела она.
— Это великолепно! — произнес я почти истерически.
— Я рада, что у вас нет возражений.
— Встретимся в восемь! — Я клацнул зубами.
— У вас сегодня здорово потрепанный вид.
— В восемь, — прошептал я сквозь стиснутые зубы. — У вас?
— Милый Эл, я приготовила вам сюрприз, — счастливо проворковала она. — Мы встречаемся в восемь у вас и не хлопочите ни о чем, ужин я захвачу с собой.
— Превосходная мысль. — Я невольно передернул плечами. — И как вы только додумались до этого, цветок магнолии?
— Я, между прочим, отличная кулинарка!
— Аннабел, радость моя. Жду около восьми.
— Минута в минуту, миленький! Я выскочил на тротуар, проклиная Лейверса. Я чуть не плакал.
Глава 10
Стряпня Аннабел была отличной, и мне было искренне жаль, что у мен пропал аппетит. Она сказала, что ей на это наплевать, и я ей верил, пока случайно не увидел выражения ее глаз, когда она смотрела на жареного цыпленка и сладкие блинчики, уже остывшие.
— Вот что я скажу вам, милая! — Я предпринимал фантастические усилия, стараясь, чтобы в моем голосе звучал энтузиазм, но он не желал звучать.
— Что? — холодно спросила Аннабел.
— Ступайте в гостиную и устраивайтесь поудобнее, а я позабочусь о тарелках.
Она не стала настаивать на том, что кухня — не место для мужчины.
— Хорошо, — сказала она. — Могу я поставить пластинку?
— Любую, какую захотите, милая.
Тарелки отняли у меня массу времени. Каждые три минуты я отдыхал и присаживался каждый раз, когда вынужден был поднимать что-нибудь тяжелое, например ложку. Но наконец я покончил с мытьем посуды и не спеша направилс в гостиную. Звучало «С музыкой ты проведешь свой вечер». У меня ужасно болели глаза, веки прямо-таки горели. Я ничего не видел.
Я застыл на месте, размышляя, смогу ли я водить машину с собакой-поводырем, если она будет лаять, когда потребуется, указывая мне нужное направление. Но затем я нашел объяснение своей внезапной слепоте: Аннабел выключила свет, оставив лишь настольную лампу, да и ту спрятала за диваном. Этот слабый свет едва доходил до моих горящих глаз.
Я огляделся. Где же моя гостья? Я несколько раз моргнул. И наконец заметил ее. Она лежала прямо передо мной, растянувшись на диване.
— Я думала, вы никогда не закончите, — прошептала она. — Сядьте ко мне.
Сесть было не так трудно. Но смогу ли я встать? Я опустился на диван и замер. Прошло минут десять, и Аннабел снова заговорила:
— Эл, милый, о чем вы задумались?
— Что случилось, Аннабел? — растерянно пробормотал я.
— Музыка так размягчила меня. Теперь я совершенно беспомощна. — Она тихо рассмеялась. — Беспомощна! И это после всех наших стычек в управлении! Можешь такое представить? — Она глубоко вздохнула.
Я бросил на нее робкий взгляд, подтвердивший мои самые худшие опасения. Юбка Аннабел, задравшаяся выше колен, походила на чуть широковатый пояс.
