Джеймс Чейз - Семь раз отмерь
Скунер все время кричал в мегафон:
– Пожара нет, это чья-то дурацкая шутка. Всем оставаться на местах.
Толпа повиновалась, как стадо овец. Трамблер подошел к Скунеру.
– Посмотри-ка. – Он показал пластиковый контейнер. – Хитрая дымовая бомба-самоделка. И прочти…
К бомбе была прикреплена записка: «Будь проклята, Россия! Антисоветская лига».
– Этот сукин сын еще здесь! – завопил Скунер. – И мы его найдем!
К ним подбежал низенький агент КГБ.
– Не выпускать никого, пока мы не проверим все, – рявкнул он.
– Ясно, – сказал Скунер. – Это мистификация. Я поговорю с публикой.
Приложив к губам мегафон, Скунер, весь в поту и предчувствуя неприятности, сообщил толпе, что какой-то шутник подбросил дымовую шашку и теперь, прежде чем всех выпустить, надо переписать фамилии и адреса. Просьба ко всем встать в очередь в вестибюле. Кроме того, продолжал Скунер, надо проверить, не нанесен ли ущерб экспонатам, а после этого всех отпустят.
Публика в толпе расслабилась и начала смеяться. Все, похоже, сочли, что кто-то подшутил над Советским Союзом.
Залы второго этажа опустели, кагэбэшники начали проверять экспонаты с целью установить размер ущерба. К удивлению Скунера, они оказались специалистами по художественным ценностям. Один из них, подойдя к футляру с иконой Екатерины, стал внимательно в нее всматриваться. Неожиданно его что-то смутило, потому что он перешагнул через шнур и вплотную подошел к иконе. Футляр оказался незаперт.
С замирающим сердцем Скунер следил за ним. Он ждал, что, как только человек дотронется до футляра, завоет сирена.
Эксперт вынул икону из футляра, посмотрел на нее и затем повернулся к Скунеру. Лицо его пылало огнем.
– Икону подменили!
Услышав это, Трамблер повернулся и бросился к ближайшему телефону.
Черный «мерседес-280» свернул в небольшой переулок и проскользнул во двор разрушенного дома. Эд Хеддон взглянул на часы: в любом случае ждать десять минут. Он был совершенно спокоен. Эд глубоко верил в способности Лу Бреди. Операция была спланирована отлично, и только исключительное невезение могло все испортить. Хеддон не верил в везение или невезение.
Через девять минут во двор въехала машина «скорой помощи», и выскочивший из нее высокий негр подбежал к двойным воротам и запер их. Шофер, подойдя к Хеддону, поднял вверх большой палец.
– Порядок, босс, – сказал он, сияя. – Все прошло как по маслу.
Высокий открыл заднюю дверь, и из нее вышла молодая вьетнамка уже без всяких признаков беременности. Переодетая в темно-красные брюки и желтую блузку, которые были приготовлены в «скорой», она была неузнаваема. Девушка подбежала к Хеддону и протянула в окно машины икону. Тот внимательно осмотрел ее и, убедившись, что это подлинник, достал из кармана три конверта. Два из них он отдал неграм, а один передал девушке.
– О'кей, – сказал он. – Теперь открывайте ворота и исчезайте.
Высокий негр открыл ворота, и Хеддон, помахав им рукой, медленно выехал на улицу и направился в аэропорт.
Поставив машину на стоянке в аэропорту, он достал лежащий на заднем сиденье чемодан, открыл его и, отодвинув в сторону вещи, нажал на потайную пружину. Открылось второе дно. Он положил туда икону и вышел из «мерседеса». Неторопливой походкой он направился в зал регистрации и зарегистрировался под чужим именем. Девушка у конторки почувствовала в нем важную персону. Одарив Хеддона многообещающей улыбкой, она сказала:
– Рейс на Майами через десять минут.
Кивнув, Хеддон подошел к киоску, купил номер «Таймс», потом пошел в зал ожидания, где смешался с другими пассажирами.
Прибыв в аэропорт Майами, он взял в транспортном агентстве Херца напрокат «линкольн» и отправился в Парадиз-Сити. Смешавшись с потоком машин, Хеддон успокоился окончательно. Он посмотрел на часы: 15.05. Он подумал о том, что все прошло отлично и по графику. На мгновение он забеспокоился, что стало с Лу Бреди, но потом улыбнулся, представив себе, какая поднялась катавасия в музее. Конечно, Бреди предпринял все меры предосторожности и теперь, скорее всего, направляется в Нью-Йорк.
Еще через час Хеддон уже входил в галерею Кендрика, где Луи де Марни бегал из угла в угол, задевая все по пути. Он был полон напряженного ожидания. Увидев входящего Хеддона, он издал глубокий вздох облегчения.
– Где Клод? – резко спросил Хеддон.
– Ожидает… в конторе, – ответил Луи. – А вы… вы достали ее?
Хеддон быстро прошел через галерею и толкнул дверь в кабинет Кендрика. Хозяин нервными шагами мерил ковер, парик у него слез набок.
– Эд! Дорогой! – воскликнул он. – Я совсем истерзался… Ну, что…
Хеддон закрыл дверь и подошел к столу Кендрика. Положил на стол чемоданчик, раскрыл его, нажал на пружину и, повернувшись, с широкой улыбкой вручил Кендрику икону.
– О Господи! – пробормотал тот. – Как же я беспокоился, ты бы знал! Ты бесценный, просто бесценный человек! – Потом он тревожно взглянул на Хеддона: – Как все прошло? Надеюсь, без насилия?
Улыбка Хеддона стала еще шире:
– Все прошло как по маслу. А теперь начинается твоя работа.
– Да, да, – залепетал Кендрик и, подойдя к двери, позвал Луи. После этого он подошел к телефону и набрал номер Маверика. Когда тот ответил, Кендрик произнес: – Товар прибыл, срочно посылаю его к тебе с Луи. – Он послушал, затем сказал: – Все отлично проделано, нет никаких проблем.
В кабинет вошел Луи. При виде иконы его маленькие глазки загорелись.
– Детка, – обратился к нему Кендрик, – упакуй это и отнеси к Роджеру. Он ждет, у него все готово. Ты знаешь, что делать.
Луи, взяв в руки икону, стал ее внимательно рассматривать со всех сторон:
– Я думаю, что мои краски лучше, не так ли, беби?
– Быстрее… быстрее!
Когда Луи ушел, Кендрик подошел к бару.
– Я так перенервничал, что надо бы выпить. Дорогой Эд, что тебе налить?
– Нет, спасибо… Ты изнервничался? Но я же сказал тебе, что достану ее, и вот достал. Через час-другой поднимется такая заваруха, что и в самом деле придется понервничать.
– Да, могу себе представить. А как те вьетнамцы? Ведь полиция в первую очередь примется за них.
– Ну и что? Они ничего не знают. Единственные, кто замешан, так это те две «беременные». У той, что была с бомбой, документы фальшивые. Даже если копы сделают ее, она ничего не скажет. Она сразу оставила корзину в туалете, переоделась, вышла и смешалась с толпой, как обычная посетительница выставок. Другая же, которая вынесла икону, сейчас должна быть в Нью-Йорке, и след ее потерян.
Кендрик поправил на голове парик.
– Ну а Лу?
Хеддон рассмеялся:
– Лу – такой человек, о котором не надо беспокоиться.
Кендрик отхлебнул бренди и подошел к письменному столу.
– Значит, остается только переправить икону в Швейцарию с этим копом, и мы будем богаты.
– Именно так, – ответил Хеддон. Потом, помолчав, он пристально поглядел на Кендрика: – Смотри только, чтобы твой покупатель не выкинул белый флаг в последний момент. Шесть миллионов – это сумма, которую не скоро соберешь. Ты в нем уверен, Клод?
– Конечно. Он чрезвычайно богат. Я в нем совершенно уверен.
Клод опять отпил бренди, а затем… затем скользкая мысль закралась в его мозг: можно ли вообще в чем-нибудь быть уверенным, когда имеешь дело с Радницем?
При этой мысли даже третий глоток бренди не смог успокоить его расходившиеся нервы.
Фред Скунер как мог старался успокоить Керемского, старшего в группе агентов КГБ.
– Ради Бога, не волнуйтесь, – говорил он. – Действительно, икону похитили, но она должна быть в здании музея. Как только повалил дым, я приказал перекрыть все выходы. Из музея никто не выходил. Вор все еще здесь. Скорее всего, сработал кто-то из Антисоветской лиги. Мы проверим все имена, запишем адреса. Десяток моих людей уже прочесывают музей от крыши до подвала. Готов поспорить, что они найдут икону.
Керемский сердито посмотрел на него:
– Все это одни слова, а иконы нет.
Скунер пожал плечами и отошел. Он направился к лестнице и взглянул вниз, где охранники записывали фамилии и адреса посетителей музея, обыскивали их и только потом отпускали. Харли, стоя у входных дверей, выпускал посетителей, предъявлявших ему записку с подтверждением, что они прошли контроль. Все пока шло гладко, и Скунер был уверен, что никто не сможет вынести икону.
Лу Бреди в черных брюках и белой спортивной рубашке выложил перед охранником фальшивый английский паспорт.
– Я остановился в отеле «Делавер», – сказал он. – Сегодня я весь день буду осматривать город, а потом направлюсь в Оттаву.
Охранник хмуро посмотрел на него. Еще один чертов турист. Он кивнул и пропустил его. После личного досмотра Бреди вышел на улицу и взял такси до отеля «Делавер».
Около полутора часов тридцать охранников были заняты с посетителями, пока наконец не отпустили последнего. Скунер почувствовал облегчение. Икону никак не могли вынести из музея после такого тщательного обыска всех посетителей. Теперь надо будет прочесать весь музей, и икона будет найдена. Тут он заметил, что один из охранников зовет его. В груди у Скунера что-то оборвалось.
