Картер Браун - Девушка, которой не было (сборник)
— Это правда. — Эдвина открыла глаза. — А потом Фесслер сообщил мне, что Бобби убил девушку, и в доказательство показал ее тело в багажнике... Я подумала, что будет лучше, если я сделаю вид, что ушла с приема до появления блондинки, чтобы моя история совпадала со словами остальных: не было девушки по имени Дикси?
— Куда вы отправились потом? — поинтересовался я.
— Домой, разумеется. Когда появился Фесслер, я лежала в постели.
— Сколько было времени?
— Где-то около четырех... Возможно, четыре тридцать.
— Куда вы клоните, Холман? — насторожился Джайлс.
— Если после ухода от Марти Эдвина осталась сидеть в автомобиле, — предположил я, — она увидела, как вы с Дикси уезжаете. Возможно, она отправилась следом за вами.
— Нет! — Она выпрямилась, в ее глазах блестели слезы. — Вы лжете, и знаете это, Холман. Чего вы от меня хотите?
— Скажи лучше, чего ты хотела от меня? — вмешался Джайлс.
— Бобби, клянусь... — Она осеклась и облизнула губы. — Я только пыталась защитить тебя, милый! Клянусь! Поверь мне.
Джайлс пристально взглянул на нее. Она поежилась, увидев, сколько отвращения и ненависти в глазах актера.
— Будьте прокляты, Холман! — прошептала она. — Будь проклята ваша грязная ложь, ваши инсинуации и...
— Заткнись! — заорал Джайлс. — Меня тошнит от одного твоего вида!
— Еще раз позвоните Фесслеру, — предложил я. — Вдруг он уже дома.
Актер подошел к телефону, поднял трубку, набрал номер и несколько секунд прислушивался.
— Не отвечает, — сказал он наконец.
— Звоните регулярно, — посоветовал я. — Только Фесслер знает наверняка, жива девушка или нет.
— Она мертва! Говорю же, она мертва. Я видела труп в багажнике его автомобиля! — с истерическими нотками в голосе проговорила Эдвина. — Почему вы мне не верите? — Она взглянула на равнодушное лицо Джайлса и снова прослезилась.
— Предположим на мгновение, что она не врет, — сказал я.
— Эта дамочка не способна говорить правду, старина, — презрительно заметил Джайлс. — Боюсь, она прирожденная лгунья и прирожденная сука.
— Запомните: у вас нет времени на такую роскошь, как ненависть к Эдвине Боллард, — заметил я.
— Возможно, вы правы, — пробормотал Джайлс и взглянул на телефон такими глазами, словно видел его впервые. — К черту все! — Он ударил аппаратом по столу.
— Если тело девушки лежало в багажнике автомобиля Фесслера, когда он привез вас сюда, значит, и к Марти Дженнингсу он приехал с трупом в багажнике. По словам Эдвины, Фесслер был здесь между четырьмя л четырьмя тридцатью. Согласно Сэмми Уэстину, Фесслер подъехал к дому Марти около пяти, то есть у него было достаточно времени, чтобы избавиться от тела по дороге. Но для Фесслера гораздо важнее вернуться как можно быстрее и согласовать со всей компанией липовую версию: девушка Дикси приснилась Роберту Джайлсу в пьяном кошмаре.
— Значит... — бесстрастно произнес Джайлс.
— Значит, он избавился от тела, после того как покинул дом Дженнингса, — сказал я. — Только от трупа не так легко избавиться, особенно когда вам очень хочется, чтобы его не нашли. Куда он спрятал труп? Джайлс сложил губы в иронической усмешке.
— Вы спрашиваете меня, Холман?
— Я спрашиваю любого, включая себя, — ответил я. — Раз мы не можем сейчас спросить Фесслера.
Наступила тишина. Мы уставились друг на друга, не надеясь, что кто-то выскажет путную догадку.
— Я вот что подумал, — произнес наконец Джайлс намеренно безразличным голосом. — Вы сказали, Дикси была подружкой Фесслера?
— Да.
— А если он ревнив? И поэтому увязался за нами? Затем, войдя в домик, он убил ее в приступе гнева, а я в этот миг лежал без сознания на полу...
— Нет, я... — Мне в голову пришла идея. — Я хотел сказать, он бы сразу смылся, но парни вроде Ника Фесслера — большие затейники. Полагаю, это была бы очень хитроумная месть: убив подругу за измену, взвалить вину на вас, извлечь из этого деньги и, делая при этом вид, что сфабриковал вам алиби, заниматься шантажом.
— Полагаете, такое возможно? — с надеждой в голосе спросил он.
— Не знаю, — ответил я, — но очень постараюсь выяснить. — Я закурил новую сигарету, упорно размышляя, что же Фесслер сделал с трупом, если таковой имелся. После того как он уехал от Марти Дженнингса около пяти утра, он должен был отделаться от тела — и притом быстро! У Фесслера нет времени, чтобы захоронить его по-настоящему, но и просто бросить тело в кустах он не мог — вдруг кто-то наткнется. Так что Ник присматривает временное надежное укрытие, чтобы потом найти более подходящее место. Это значит...
— Что с вами, Холман? — встревожился Джайлс. — Вы что, привидение увидели?
— Просто кое-что пришло в голову, — туманно ответил я. — Идея бредовая, но стоит проверки. — Я поднялся с кресла. — Забудьте на сегодня Фесслера, он подождет до утра.
— Уходите? — Джайлс недовольно нахмурился. — А мне что делать всю ночь?
— Что хотите, — сказал я. — Только не убивайте пока сердечного дружка, еще не время!
* * *Унылого вида жилой дом, выходящий фасадом на пляж Санта-Моники, поражал тишиной. Казалось, что жильцы дружно покинули его, а потом забыли, где живут, и больше не возвращались. Взойдя на второй этаж, я дернул на себя дверь, чтобы убедиться, что она не заперта, и подумал, что, вероятно, побывал здесь последним. Войдя в квартиру, я сразу включил свет и закрыл за собой дверь.
От унылой обстановки гостиной, абсолютно безликой, веяло отчуждением. Я закурил сигарету и заглянул на кухню, не осталось ли чего в бутылке с ночи. Разумеется, не осталось. Затем через гостиную я прошел в спальню. Скомканные простыни на кровати напоминали о бушевавшей тут страсти. Я распахнул дверь платяного шкафа и взглянул на одежду, которую лишь бегло осмотрел утром, и сдвинул ее в сторону. Вешалки со слабым протестующим скрипом скользнули по штанге, и вся одежда сердито сбилась в одну кучу.
В глубине шкафа лежала девушка по имени Дикси.
Завернутое в окровавленный грязный ковер тело спрятали в углу, где одежда закрывала его от любопытных глаз. Я молча глядел на сверток — из него выглядывала только макушка да длинные пряди волос свисали с края ковра.
Я знал, что должен взглянуть поближе — взять в руки безжизненное тело, обернутое в неописуемый ковер, вытащить его из шкафа, развернуть до отвращения грязную ткань и выяснить, как она умерла. Я знал, но ничего не мог с собой поделать: пальцы отказывались сгибаться, не говоря уже о том, чтобы коснуться тела.
Несколько долгих секунд я стоял не двигаясь; по моему лицу струился пот. Вдруг за спиной послышался пронзительный, отвратительно знакомый тонкий свист, и почти одновременно на меня обрушилась лавина света и боли.
Глава 8
Я нажал на кнопку звонка во второй раз, вдавливая ее с мстительным удовлетворением, словно это не кнопка, а глаз Расса Робата. Неожиданно дверь приоткрылась и из-за нее выглянула голова в тюрбане. За стеклами тяжелых очков изумленно таращились большие глаза.
— Мистер Холман? — Она пристально глядела на меня. — Уговор был на завтра, помните?
— Помню, — сказал я, — но, видите ли, произошло... Короче говоря, мне нужны помощь, милосердие, понимание — все, что может дать только женщина. Мать живет в штате Коннектикут, да она никогда меня и не любила! Мне необходим бальзам женского понимания, излитый на раны; успокаивающее прикосновение женской руки, руки, подносящей мне внушительный хрустальный бокал спиртного. Можно войти?
— Мистер Холман, — голос “женщины-компьютера” на мгновение дрогнул, — с вами все в порядке?
— Нет, — устало вздохнул я. — В полном беспорядке. Возможно, дело в том, что час назад мне нанес удар по голове тот же человек, который за сутки до этого разбил мне лицо. Вот и возник то ли комплекс неполноценности, то ли пришло четкое понимание, что я неудачник. В общем, вы мне нужны. Открой дверцу своего сострадания, Хилда Джонс, бойкая сестра безграничного милосердия, и впусти меня!
— Но, мистер Холман!
— Рик, — твердо сказал я. — Зови меня Рик, а я буду называть тебя просто Хилда. — Наконец я понял, что тюрбан на ее голове — вовсе не тюрбан, а купальное полотенце, поэтому и линзы очков слегка запотели.
— Но я только что из ванны, — неуверенно произнесла она.
— Принимаешь ванну в очках? — удивился я. — Боишься что-то пропустить?
— Пожалуйста! — Она моргнула, очевидно, в надежде, что я исчезну. — Ты что, выпил?
— Слишком мало, — заверил я. — И уже давно. Мне нужны помощь, жалость, сочувствие, понимаешь, ну и, раз уж ты упомянула, спиртное!
— Хорошо, — сказала она без всякого воодушевления. — Подожди секунду, пока я сбегаю в спальню и что-нибудь накину на себя, потом впущу тебя.
