Росс Макдональд - Найти жертву
– А ты не знаешь, где он живет?
– Кажется, она говорила, что где-то за городом, в горах. Я советовала ей вернуться домой, так как, если она будет слишком долго вертеться в кабаре, это добром не кончится.
– А для тебя, Джерри Мей?
– Обо мне не стоит говорить. Я безнадежна. – Уголки ее накрашенного рта растянулись в горькой усмешке. – Малышка меня не послушалась, так что ей придется все усвоить самостоятельно.
– Что именно?
– В этой жизни ничего не получаешь задаром. Приходится платить вдвойне, а потом бежать куда глаза глядят, чтобы не платить еще больше. У нее серьезные неприятности?
– Возможно.
– А ты часом не коп?
– Частный детектив.
– Вынюхиваешь для миссис Керриган?
– Тут дело посерьезнее.
Она закусила нижнюю губу, испачкав зубы помадой.
– Надеюсь, я не сказала ничего такого, что может повредить малышке. Конечно, она задирала передо мной нос – считала себя артисткой, но я не держу на нее зла. Я сама раньше важничала, вот и плачу за это. – Ее рука лежала на бедре, где были спрятаны двадцать долларов. – Это очень серьезно?
– Не знаю, пока не поговорю с ней. Может, и тогда не узнаю. Она живет в многоквартирном доме на Янонали-стрит?
– Да, в Кортес-апартментс, если она все еще там.
Я поднялся и поблагодарил ее.
– Не стоит благодарности. Я думала, что меня, кроме денег, ничего не интересует, а ты заставил меня встревожиться за Джо. – Она печально улыбнулась. – Доброй ночи, любитель информации.
– Доброй ночи, Джерри Мей.
Глава 10
Когда я ехал по Янонали-стрит в восточном направлении, то вспомнил о вещественном доказательстве в багажнике моей машины. Доказательство представляло собой несколько сотен сигарет с марихуаной, упакованных в пачки по пять штук в каждой. Я приобрел их у торговца в Саут-Гейт и собирался передать в бюро в Сакраменто. Если пять штук исчезнут, в бюро наверняка ничего не заметят.
Чернокожих подростков на углу уже не было. Я припарковал машину у Кортес-апартментс, открыл багажник, отпер маленьким ключом стальной ящик и взял одну из пачек, завернутых в бумагу.
Внутренняя дверь вестибюля была заперта. К ржавым медным почтовым ящикам на стене были прикреплены карточки с именами жильцов. Всего их было восемнадцать, по шесть в каждом ряду. Только одна карточка была отпечатана на машинке, и только трое из восемнадцати жильцов были мужчинами. На ящике с номером семь виднелась надпись крупными буквами: «Мисс Джо Саммер», сделанная зелеными чернилами. Я нажал кнопку и стал ждать.
В решетке переговорной трубки послышался тихий голос:
– Это ты, милый?
– Угу, – издал я в ответ неопределенный звук.
Замок щелкнул, и дверь открылась. Я поднялся на второй этаж по стоптанным каблуками ступенькам. Возле единственной лампочки виднелось сообщение, написанное губной помадой: «Увидимся у «Флоренс». Моя тень вскарабкалась по стене, сломав себе шею на потолке.
Седьмой номер был последним с левой стороны коридора. Металлическая табличка с номером звякнула, когда я постучал. Дверь приоткрылась, выпустив полоску пурпурного света. Девушка, моргая, вглядывалась в щелку.
– Не ждала тебя так быстро. Я как раз собиралась принять ванну, – промурлыкала она.
Девушка двинулась мне навстречу; очертания ее тела вырисовывались под халатиком из тонкой вискозы. Ее рука скользнула мне под мышку.
– Поцелуй бэби, Донни.
Влажный рот коснулся моего подбородка. Должно быть, от меня исходил незнакомый запах. Девушка удивленно вскрикнула и отпрянула к стене. Ее халат распахнулся, и кожа блеснула, как рыба в мутной воде.
– Кто это? Вы сказали, что вы Донни.
– Вы неправильно меня поняли. Керриган прислал меня.
– Мне он ничего о вас не говорил.
Она прикрыла грудь халатом, вцепившись себе в плечи пальцами с алыми ногтями. Котенок у нее в горле испуганно зашипел:
– Где он? Почему он не пришел сам?
– Не смог выбраться.
– Это она его не пускает?
– Не знаю. Лучше позвольте мне войти. Он передал мне кое-что для вас.
– Что?
– Покажу вам в квартире, не то соседи увидят.
– Соседи? Ни разу их не замечала. Ладно, входите.
Девушка отступила назад. Ростом она была мне до плеча, с маленькой головкой и пышным телом. На вид ей было лет девятнадцать – двадцать. Интересно, как она будет выглядеть, если доживет до сорока?
Комната наглядно представляла собой будущее, ожидающее ее обитательницу. Черный торшер с красно-голубым абажуром отбрасывал призрачный отсвет на красные портьеры, висящие на погнутых железных стержнях; тахта, обитая красной шерстью, была завалена дешевыми журналами; цвет и рисунок ковра сделались неразличимыми из-за грязи. Желтые оштукатуренные стены украшал только прошлогодний календарь с фотографиями обнаженных женщин. Чья-то шкодливая рука пририсовала к изображенной на нем блондинке усы, козлиную бородку и волосы на груди.
Девушка смотрела на меня, как нетерпеливый ребенок в ожидании обещанного подарка.
– Что мне прислал Донни?
– Вот это. – Я закрыл за собой дверь и передал ей пачку, завернутую в бумагу.
Ее пальцы разорвали пачку, рассыпав на ковер коричневые сигареты. Девушка опустилась на колени, чтобы подобрать сигареты, хватая их, словно это были черви, которые могли ускользнуть. Вскоре она поднялась с четырьмя сигаретами в руке и одной во рту.
Я щелкнул зажигалкой и зажег ей сигарету. Я убеждал себя, что это необходимо, что она все равно не бросит свою привычку, что полиция ежедневно платит наркотиками осведомителям, но не мог избавиться от чувства, что внес лепту в ее безрадостное будущее.
Девушка всосалась в сигарету, как голодный младенец в пустышку. Шесть судорожных глубоких затяжек прикончили половину сигареты. Она посмотрела на окурок прояснившимся взглядом и затянулась снова. Вскоре сигарета обожгла ей пальцы.
Загасив окурок в пепельнице, девушка положила его в пустой портсигар вместе с четырьмя целыми сигаретами. Она прошлась по комнате, пританцовывая и спотыкаясь в своих туфлях с помпонами, потом села на красную тахту, стиснув руки на коленях. Ее глаза казались яркими и расширенными, но взгляд их был обращен внутрь – в пышные джунгли ее мыслей. Улыбка постоянно меняла выражение – она становилась то детской и глуповатой, то царственной и торжествующей, то кошачьей и развратной, то злобной и старушечьей, то снова детской и веселой.
Я сел рядом.
– Как вы себя чувствуете, Джо?
– Чудесно. – Ее голос словно исходил из глубин мозга, едва шевеля губы. – Мне это было необходимо. Поблагодарите за меня Донни.
– Поблагодарю, если увижу его. Разве он не уезжает из города?
– Да, совсем забыла. Мы уезжаем вместе.
– Куда?
– В Гватемалу. – Она произнесла это как заклинание. – Мы собираемся вместе строить новую жизнь – прекрасную жизнь без грязи и всяких подонков. Только мы вдвоем.
– И на что вы намереваетесь жить?
– У Донни есть разные способы, – мечтательно промолвила девушка.
– Надеюсь, у вас это получится.
– А почему у нас не должно получиться? – Джо нахмурилась: наркотик преувеличивал все ее эмоции – не только надежду, но и страх.
– Под него копают.
Она с беспокойством выпрямилась.
– Кто? Копы?
Я кивнул.
Девушка прижалась ко мне, взяла меня за руку и встряхнула ее.
– Ну и что? У него надежное прикрытие.
– Для убийства нужно очень солидное прикрытие.
Джо посмотрела на меня.
– Вы сказали – убийство?
– Вот именно. Вашего друга застрелили.
– Какого друга? В этом городе у меня нет друзей.
– А Тони Акиста не в счет?
Не сводя глаз с моего лица, она отодвинулась на край тахты.
– Акиста? Не помню такого имени.
– Не пытайтесь одурачить меня, Джо. Он был одним из ваших ухажеров. В воскресенье вечером вы приводили его сюда.
– Кто вам сказал? Это ложь. – Она окинула взглядом комнату, словно что-то в ней могло ее выдать. В ее голосе послышался страх. – Тони убили?
– Вас это удивляет? Вы ведь сами это подстроили.
– Нет! – воскликнула она. – Это неправда! Я не делала ничего подобного!
Ее взгляд вырвался из цветущего рая надежд. В черных зрачках мелькнуло подозрение.
– Тони не убит. Вы хотите меня обмануть.
– А вы не хотите посетить морг?
– Дон ничего мне не говорил. Он бы сказал, если бы Тони убили. Этого не должно произойти.
– Зачем ему рассказывать то, что вы и так знаете. Вы же выманили Тони из грузовика, правда?
– Нет! Я даже не видела его с прошлого воскресенья! А сегодня я весь день была дома. – Она слезла с тахты и встала передо мной; ее лицо было напряженным, бледным. – Кто-то пытается меня оклеветать! И вообще, кто вы такой?
– Друг Дона. Я говорил с ним этим вечером.
– Дон никогда не стал бы болтать про меня такое. Он арестован?
– Еще нет. Поэтому я и привез вам сигареты.
– Где Дон их взял? – Она уставилась на меня исподлобья.
– У Боузи. Дон не мог прийти сам, поэтому послал меня.
