Джеймс Суйэн - Заряженные кости
— Нас с ней по телевизору показывали. Я тебе попозже перезвоню.
Мейбл положила трубку, улыбаясь. Тони — большой любитель окончить разговор загадкой. «И что вы там в телевизоре вместе делали?» — хотелось спросить ей.
Она включила компьютер на его столе. Кабинет был ее любимой комнатой в доме Тони. Его стены украшали сокровища шулерского оборудования и книги по азартным играм. Но когда доходило до ловли жуликов, самой действенной штукой в комнате оказывалась компьютерная программа «Воровской файл». В ней содержались данные о пяти тысячах шулеров и мошенников, с которыми Тони сталкивался за те двадцать лет, что он, будучи полицейским, обеспечивал порядок в казино Лас-Вегаса. Когда доходило до ловли жуликов, лучше этой программы не было ничего.
В бланк «параметры» Мейбл ввела приметы Люси Прайс. Потом провела поиск по всей базе данных. Никаких совпадений.
Она перечитала бланк, желая убедиться, что заполнила все пункты. Было в приметах Люси Прайс что-то необычное. Но Мейбл не могла понять, что именно.
И тут ей в голову пришла идея. Тони говорил: если кажется, что у тебя что-то не так, сравни это с заведомо правильным. Она пробежалась по базе и выудила сведения о Петти Лейн, одной из величайших казиношных мошенниц всех времен. Она сопоставила их с данными о Люси Прайс и сразу увидела разницу.
От нечего делать Мейбл сравнила ее еще с тремя женщинами. То же самое.
Тони назвал рост, вес и возраст Люси Прайс. В файлы остальных четырех женщин эти параметры были введены на глазок. Точно он не знал, а лишь предполагал.
С Люси Прайс — нет.
Тони был старомоден в том, что касалось противоположного пола. Он редко вступал в беседы с незнакомками, когда работал. Наверное, боялся, что это отвлечет от дела, решила Мейбл. Так откуда же столько информации о Люси Прайс? Напрашивалось лишь одно объяснение: она ему нравится.
Мейбл печально покачала головой. Она любила своего босса и смирилась с тем, что это чувство не взаимно. Нельзя сказать, чтобы он плохо к ней относился. В этом смысле Тони был абсолютно безупречен. Он выдавал ей восхитительную зарплату с неимоверными премиями, смешил ее каждый день, водил ее в рестораны и кино и с радостью делился своими обширными знаниями. Но он не любил ее. И ничего с этим она поделать не могла.
Иоланда стояла на крыльце, прижимая бумажный пакет к своему большому животу. У нее были красные глаза, и Мейбл догадалась, что она плакала. День был мерзкий. Дождь бил по плечам словно камнями, которые бросают мальчишки-хулиганы.
— Выпей, — Мейбл протянула ей стакан молока. — Станет лучше.
Иоланда выпила молоко залпом. Она поставила бумажный пакет на пол, сжав его ногами. Он упал, и конверты разлетелись по выцветшему линолеуму. Наклонившись, Мейбл покосилась на обратные адреса. Компании, выдающие кредитные карты. Уйма компаний, выдающих кредитные карты.
— Счета?
Иоланда кивнула. На восьмом месяце беременности она по-прежнему выглядела одурманивающе красивой. За хорошеньким личиком и фигурой скрывался чудесный человек: врач, который посылал деньги своим пожилым родителям в Пуэрто-Рико. Они с Джерри поженились несколько месяцев назад. И Джерри стал работать на Тони. Все это было непросто, но пока, кажется, протекало нормально. Мейбл налила молока Иоланде и себе.
— Джерри в беде, — сказала Иоланда.
— Ты с ним говорила?
— Да, утром.
— И что там?
— Он только и делал, что врал. — Иоланда опустила глаза на свой живот и улыбнулась. — Малыш танцует ча-ча-ча. Помяните мое слово, он у нас будет танцором. — Она подняла голову и встретилась взглядом с Мейбл. — Джерри мне никогда не врет. Поэтому я и осталась с ним. Он не ангел, но в глубине души — порядочный человек. Вы меня понимаете?
— Разумеется, — кивнула Мейбл.
— Но от его порядочности теперь не осталось и следа, — продолжила Иоланда. — Мне только что звонили из «Американ экспресс». Они видят, что Джерри активно пользуется кредиткой, и хотели убедиться, что он осознает размер расходов. Я попросила зачитать мне список того, что он купил.
Иоланда поставила стакан на край стола и подалась вперед.
— Он купил револьвер.
— В Лас-Вегасе?
— Да. «Смит-Вессон» шестьдесят пятой модели. — Иоланда выудила листок из кармана блузки. — Я зашла на сайт одного из торговцев оружием. Вот что там написано: «Шестьдесят пятая модель изготовляется из нержавеющей стали. Зубчатая прицельная планка, открытый курок, шесть патронов тридцать восьмого калибра. Массивное, основательное оружие. При ночной стрельбе выстрел сопровождается ослепительной желтой вспышкой, оглушительный звук в закрытом помещении опасен для ушей. Такой револьвер обращает на себя внимание».
— Боже мой! — выдохнула Мейбл.
Листок выпал из руки Иоланды, спланировал, как бабочка, и упал на кучу конвертов. Она покачала головой, словно человек, потерявший надежду.
— У Джерри серьезные неприятности, — сказала Иоланда. — Я кожей чувствую.
Мейбл вспомнилось, как она сама была беременна в первый и второй раз, — гормоны, бушевавшие в ее теле в последний триместр, того и гляди грозили вырваться из-под контроля. «Чем больше Иоланда переживает, — подумала она, — тем хуже для ребенка».
— Это ужасно, Иоланда. Я расскажу Тони.
— Я надеюсь… — Она запнулась.
— Что?
— Еще не поздно.
Мейбл ободряюще похлопала ее по руке.
— Не волнуйся. Тони уже столько раз вытаскивал Джерри из передряг.
11
Добравшись до «Акрополя», Валентайн первым делом позвонил Джерри. Он не предупредил сына, что приедет в Лас-Вегас, и понял, что тот может прийти в ужас, когда они в конце концов встретятся. Поэтому он решил его подготовить.
— Привет, Джерри, это папа, — наговаривал Валентайн на голосовую почту сыну. — Я вот подумал, а не махнуть ли в Вегас. Может, пересечемся? Позвони мне на сотовый.
Он положил трубку, чувствуя себя очень виноватым. Они мало времени проводили вместе, пока Джерри рос. И теперь это панибратство звучало нелепо. Он надеялся, что у Джерри с сыном отношения будут совсем другими.
Потом Валентайн отправился на поиски своего багажа. Он доехал на велосипеде, который позаимствовал утром, до «Греха» и спросил о пропаже.
— Еще не привозили, — ответила девушка-администратор, не отрываясь от экрана компьютера.
— Велосипед можете пока оставить себе, — сказал Валентайн.
Она нахмурилась, не уловив шутки. Он уже хотел уйти, но замер у стеклянной двери. Он что-то забыл. Что-то очень важное.
Гонорар.
Мейбл постоянно распекала его за то, что он забывает забирать деньги. Может быть, так случалось, потому что большую часть жизни Валентайн прожил без гроша в кармане и никогда особенно не ценил деньги. Он вернулся к столу администратора и объяснил, в чем дело. Девушка позвонила наверх.
— Идите в кассу в южном крыле казино, — она нарисовала ему схему, напоминавшую по сложности план футбольного матча. — Хьюго, телохранитель мистера Ньюмана, вас там встретит. У него деньги и ваше оборудование.
Валентайн вошел в казино, держа схему на вытянутой руке. Гигантских размеров помещение было отделано в стиле Древнего Рима, нарисованным пьяным воображением. Проходя по залу, он представил, как напряглись ребята в отделе видеонаблюдения. Он приехал на велосипеде, а теперь петляет по казино. Найдя под потолком серую коробочку, Валентайн помахал ей.
Хьюго дожидался его у кассы. У него было телосложение борца и лицо чокнутого болгарина. Он открыл сумку, в которой лежали пачки денег и «тупик».
— Ваш гонорар и прибор, — пояснил Хьюго.
— Пересчитайте, — ответил Валентайн.
Лицо парня украсила характерная восточноевропейская гримаса.
— Я это уже сделал.
Валентайн подумал, что Хьюго уже ничем не поможешь, но все же попросил пересчитать деньги еще раз и добавил:
— Если вы не против.
На Хьюго была практически незаметная гарнитура рации. Валентайн почувствовал, что кто-то с ним разговаривает. Хьюго передал сумку кассирше через прутья защитной решетки.
Кассирша пересчитала купюры. Все точно. Валентайн достал из сумки «тупик» и проверил, не вынули ли из него начинку. Потом подписал квитанцию о получении гонорара.
— Давно из тюрьмы вышел?
Хьюго захлопнул отвисшую челюсть.
— Такие мышцы не накачаешь, заглядывая в спортзал два раза в неделю.
— Да вы просто Вебстер, — изумился телохранитель.
«Вебстерами» на казиношном жаргоне называли умников, которые считали, что все на свете знают.
— Ты передай кое-что Чансу Ньюману, — ответил Валентайн.
— Чего?
— Скажи ему, я не лох какой-нибудь. Знаешь, что это значит?
— Любимый клиент в любом заведении, — улыбнулся Хьюго.
