Тоби Болл - Тайник
Однако она оставила ему адрес дома, в котором они семь лет назад жили. Все-таки какая-то зацепка.
Его мысли были прерваны появлением Карлы, которая провела день, стоя в пикете у завода Родриго Берналя. Пул с облегчением вздохнул.
— Ну как?
— Отлично, — чуть улыбнувшись, ответила она.
— Отлично?
После выпитого вина он чувствовал приятную расслабленность.
— Мы остановили завод. Приехали копы, но они просто стояли и смотрели.
— Почему?
— Слишком тихо все было. Никто не дергался — ни копы, ни заводское начальство. Вот это меня и беспокоит.
— Думаешь, у них что-то на уме?
— Не удивлюсь, если так.
— Выкладывай.
Карла пожала плечами. Глаза ее тревожно прищурились.
— Не знаю, что сказать.
— Но ты же бывала в таких переделках. Опыт у тебя богатый.
— Возможно, они собираются наехать на профсоюз. А может быть, Берналь выжидает, пока не разберется с тобой.
Пул откинулся на спинку дивана, взвешивая это предположение.
— Но, Карла, я же не раз делал такие вещи.
— Минуточку. Я думала над этим там, в пикете. В один и тот же день взрывают дом Блока и шантажируют Берналя. Возможно, мэр решит, что его дружков кто-то прессует…
— И свяжет эти два события, — закончил Пул.
— Так вот, если Берналь пожалуется Генри, а тот сочтет, что это заговор против его ближнего круга, он вряд ли удержится от того, чтобы врезать шантажистам.
Пул медленно кивнул:
— Наверное. Но будет ли Берналь жаловаться Генри? Мне кажется, вряд ли. Это значит показать свою слабость. Что касается взрыва, я не знаю…
Карла пожала плечами.
— Не знаю, настучит он Генри или нет, но сегодня вечером ты будь поосторожнее. Ладно?
У Пула вдруг возникло чувство, что он сорвался в пропасть и не знает, сколько лететь до дна.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
«Чертов ублюдок», — подумал Рыжий Генри, и это был своего рода комплимент. Прислонившись к бетонной опоре, мэр посасывал незажженную кубинскую сигару, бросая огромную тень на стену пустого склада, затерянного где-то в Низине. Напротив него в непринужденной позе стоял, широко расставив ноги, Ферал Базу. Он был на голову ниже Рыжего Генри и весил на две трети меньше, но мэр предпочитал не задевать этого человека.
— Знаешь, кто такой Артур Паскис?
Ферал покачал головой. Даже в темноте было видно, как на смуглом лице сверкают темные пронзительные глаза.
— В полиции все его знают, — пояснил Генри. — Работает у них в архиве. Легендарная личность.
Ферал молчал, выжидая.
— Он пытается найти Рейфа Граффенрейда.
Ферал снова промолчал, но Генри видел, что худое тело слегка напряглось.
— Мы направили его по ложному следу.
— Вот как?
Генри всегда озадачивал акцент Ферала. Так говорят уроженцы Карпат или мусульмане с российского юга. Такое происхождение вполне объясняло цвет его кожи. Хотя вообще-то он больше походил на индийца.
— Да. Но нам нужно, чтобы он вообще прекратил этим заниматься.
— Что именно вы имеете в виду?
— Ты должен растолковать ему, что не стоит разыскивать Рейфа Граффенрейда и вообще совать нос в это дело.
— Не убивать его?
При общении с Фералом Рыжий Генри всегда проявлял несвойственную ему выдержку.
— Нет, убивать не нужно. Требуются две вещи. Первое: архивариус должен усечь, что его раскопки могут кончиться большими неприятностями лично для него. Второе: он не должен добраться до Граффенрейда. Ты можешь это обеспечить?
— Да.
Ответ означал, что к этой теме мэр может не возвращаться.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Свернув с разбитой дороги, проходившей через Фрименс-Гэп, Паскис остановил «нэш» — номера не были полицейскими — у бензоколонки. За столом на складных стульях сидели трое мужчин, игравших в карты. Их одежда и кожа своим цветом не слишком отличались от пыли, клубившейся на дороге. Паскис решил, что это ветераны войны.
Выйдя из машины, он подошел к ним. Все пространство вокруг стола было заплевано жеваным табаком. Двое игроков подняли глаза от карт, предварительно выпустив по длинной струе коричневой жижи.
— Простите, не подскажете, как мне найти этот адрес?
Паскис прочитал адрес, сообщенный ему звонившим незнакомцем. Обменявшись быстрыми взглядами, мужчины молча уставились на него.
Паскис сделал еще одну попытку:
— Вы не знаете, где это находится?
Старик с торчащими клочками волос, который сидел ближе всех, вырвал листок из блокнота, где записывался счет. Потом набросал карандашом карту, захватав всю бумагу сальными пальцами. Вручив листок Паскису, он разразился свистящим кашлем, который, казалось, разрывал ему легкие. Карта была нарисована очень наглядно.
— Спасибо. Большое спасибо, — поблагодарил Паскис и вернулся к машине, стараясь не поворачиваться к мужчинам спиной. Отъезжая, он заметил, что они снова погрузились в игру.
Смеркалось. Паскис катил по грязной дороге туда, где надеялся найти Рейфа Граффенрейда. Заходящее солнце заливало огнем бесконечные кукурузные поля; под порывами ветра растения колыхались, словно кипел адский котел. «Будто по огненному лабиринту едешь», — с неудовольствием подумал Паскис. Лес стеблей закрывал обзор, лишь иногда прерываясь, чтобы открыть вид на какую-нибудь обветшалую ферму.
«Нэш» отчаянно громыхал, подпрыгивая на ухабах. Представив, как будет возвращаться по такой дороге в темноте, Паскис слегка занервничал. Наконец он свернул на грунтовую дорогу, ведущую к ферме Граффенрейда, и вскоре остановился около ржавого грузовика. Шум ветра в поле напоминал шорох дождя. Солнце закатилось за горизонт. Со стороны небольшого двухэтажного домика донесся какой-то стук. Возможно, это гремел разболтанный ставень. Немного поколебавшись, Паскис все же пошел к дому. При каждом шаге гравий на дорожке скрипел и похрустывал. Это был типично деревенский звук, которого архивариус никогда не слышал.
Когда он шагнул на крыльцо, ступеньки жалобно заскрипели. За сеткой, пестревшей заплатками, виднелась открытая входная дверь. Внутри было темно.
Паскис чуть потоптался у двери. Потом осторожно позвал:
— Мистер Граффенрейд.
Подождав несколько секунд, он попытался еще раз, чуть громче:
— Мистер Граффенрейд!
Когда ответа не последовало, он отвел натянутую на раму сетку и переступил порог, сразу погрузившись в полумрак дома. Он снова позвал хозяина, уже не надеясь, что кто-то откликнется:
— Мистер Граффенрейд!
Когда глаза привыкли к темноте, Паскис увидел, что находится в большой пустой комнате, в центре которой что-то лежит. В воздухе стоял странный сладковатый запах, который был ему хорошо знаком, хотя поначалу сознание противилось такому повороту событий. Все еще отказываясь признать очевидное, Паскис приблизился к бесформенной куче.
Подойдя вплотную, он убедился, что его опасения были не напрасны. Тело стояло на коленях, нагнувшись вперед, так что плечи доставали до пола. Руки были вытянуты, как у мусульманина, застывшего во время молитвы. Однако головы у него не было, а то, что можно было принять за молитвенный коврик, на самом деле было лужей крови, стекавшей из обрубка шеи.
Потом Паскис увидел голову. Она стояла на подоконнике — лысая, с выпученными глазами. Но крючковатый нос был точь-в-точь как на фотографии в деле. Паскис так давно не испытывал страха, что не понял, что с ним происходит, хотя у него перехватило дыхание, заколотилось сердце, а над верхней губой и бровями выступила испарина. Наклонившись над телом, он пощупал мертвую руку. Она была еще теплой. Совсем недавно Граффенрейд был жив. Возможно, еще полчаса назад.
И тут Паскис услышал шум на улице. Какое-то шарканье, постукивание. Прислушиваясь, он поднял голову и увидел, что на стене что-то написано. В темноте буквы были почти не видны. Архивариус выпрямился и подошел к стене. Там было всего два слова, написанных кровью Граффенрейда: «ПАСКИС, ОСТАНОВИСЬ».
Он стоял и смотрел, а в голове роились мысли. Протянул было руку, чтобы потрогать буквы, но вовремя спохватился. Медленно покачав головой, он невольно застонал.
Потом снова услышал, как кто-то шаркает и постукивает снаружи, только теперь звук был намного ближе. Вскоре он сменился скрипом ступенек и стуком дерева по дереву. Паскис обернулся к входной двери. Единственным путем к отступлению были окна и вторая дверь слева от него. Однако он остался на месте, глядя на силуэт, появившийся на пороге.
— Мистер Рейф… мистер Рейф, вы дома?
Человек помолчал, ожидая ответа. Паскис испугался, что незнакомец услышит его дыхание.
— Мистер Рейф, вы здесь?
Человек открыл дверь, и Паскис увидел чернокожего старика в комбинезоне и соломенной шляпе. Фермер. Незрячий. На глазах черные очки, в руках палка. Паскис затаил дыхание.
