Анатолий Антонов - Полковник по сходной цене
Колобок вдруг хрюкнул, поднял голову, обвел вокруг себя бессмысленным взглядом невидимый круг и, снова уронив голову, начал медленно сползать с лавочки на землю.
Бритоголовый кавказец усмехнулся и быстро обернулся, когда от стоящего неподалеку большого черного джипа его окликнули:
— Рафик!
— Давай, — заторопил кавказец, — поднимай своего друга и поехали.
Тарас закинул сумку на плечо, подхватил Колобка и поволок его вслед за кавказцем Рафиком. Рафик уселся на заднее сиденье джипа.
— Сюда прыгай, — сказал он Тарасу, — с другом со своим.
Тарас втащил Колобка в джип и усадил его рядом с собой. Колобок снова поднял голову, мутно посмотрел в лицо кавказцу и вопросил:
— А т-ты кто? Г-гоги?
— Товар при вас? — не удостоив Колобка ответом, спросил Рафик у Тараса.
— При нас, — ответил тот, — то есть… Мы его на вокзале оставили. В камере хранения. Как бабки получим, так вам номер ячейки скажем.
— Мож-жет, ты Г-гиви? — не успокаивался бедовый Колобок.
— Из Саратова нам сообщили, что товар будет при вас, — медленно проговорил Рафик, внимательно всматриваясь в лицо Тараса.
Тарас пожал плечами.
Тогда взгляд Рафика упал на его сумку. Молниеносно, Тарас не успел среагировать, Рафик выхватил у него из рук сумку и швырнул ее сидящему рядом с водителем парню.
— Проверь!
Парень вжикнул молнией замка и, склонившись, принялся рыться в содержимом сумки.
— Что там? — непрестанно вытягивая шею, чтобы заглянуть через плечи парня, спросил Рафик. — Нашел… что-нибудь?
— Шмотки, — глухо отозвался парень, — вонючие. Мыло. Одеколон… Одна сосиска, кусок хлеба. Нож. Еще один нож, дубинка складная десантная. Ствол пневматический, две банки какие-то…
— Это варенье, — хрипло сказал Тарас. — Малиновое. В дорогу брали и… так и не открыли.
Рафик странно посмотрел на него и бросил сидящему за рулем парню:
— Поехали. Серго разберется.
Джип тяжело тронулся с места.
Рафик достал из кармана две черных повязки.
— Давай-ка я вам глаза завяжу, — предложил он. — Совсем вам не нужно знать дорогу туда, куда мы едем.
Тарас покорно подставил голову. Рафик накрепко завязал ему глаза и посмотрел на развалившегося на сиденье Колобка. Колобок бессмысленно улыбался и что-то бормотал себе под нос, периодически вскидывая мутные и пустые, ничего не выражающие глаза к потолку.
— Хрен с ним, — брезгливо поморщился кавказец, — все равно он ничего не соображает, — и спрятал вторую повязку в карман.
Как бы в подтверждение слов Рафика, Колобок громко икнул и вдруг с оглушительным гортанным звуком изверг из своего рта отвратительную тугую буро-зеленую струю.
— Вот блядь! — вскрикнул Рафик. — Эй! — заорал он водителю. — Тормозни! Половичок выброшу…
* * *Человек, сидящий в полутемной комнате, услышав шаги в коридоре, положил телефонную трубку так резко, что в густом воздухе еще несколько секунд звучали слова его невидимого абонента:
— До скорого, братик. А курьеры мне не нужны — не подо мной ходят. Наемники. Можешь делать с ними все, что захочешь…
В дверь осторожно постучали.
— Кто? — спросил человек и провел рукой по своей гладкой, начинающей уже седеть бородке.
— Можно, Сергей Иванович? — спросили из-за двери.
— Приехали уже?.. Можно.
Дверь открылась, и в комнату вошел Рафик. Его бритая голова тускло светилась в полумраке. Следом за ним в комнату втолкнули Тараса, через плечо которого висела спортивная сумка.
— Здравствуй, — мягко произнес Сергей Иванович. — С приездом.
— Здравствуйте, — осторожно поздоровался Тарас. — А вы?..
— Да, — ответили ему, — я — Серго. Старший брат твоего Кускаря.
— Меня Тарасом зовут…
— Я знаю, — проговорил Сергей Иванович. — Привез товар?
Тарас кивнул.
— Привез, — сказал он. — Только хотелось бы… Ну, мне Кускарь говорил…
— Бабки? — догадался Сергей Иванович. — Так покажи нам товар. Чтобы я знал, за что платить.
Тарас неуверенно оглянулся на Рафика.
Тот усмехнулся:
— Сергей Иванович, он говорит, что товар оставил в камере хранения. Говорит — бабки получит, тогда и товар отдаст.
Сергей Иванович рассмеялся.
— Что же ты, братец, такой… недоверчивый? — ласково спросил он. — Мы никого не обманываем. Ты же знаешь моего брата? Ну вот — если я обману тебя, значит, я обману его. Что я — родного брата стану обманывать? Покажи товар — получишь бабки. Номер камеры и шифр.
Тарас еще несколько секунд переминался с ноги на ногу, потом решительно сдернул с плеча сумку. Открыл ее и достал две литровые банки.
Сергей Иванович удивленно вскинул густые брови. Рафик позади Тараса открыл рот и глупо гмыкнул.
Тарас поставил банки на стол и ногтями впился в жестяную крышку одной из них.
— Сейчас… — с натугой произнес он, — что-то не открывается…
Выступил вперед Рафик и ручкой длинного черного пистолета ударил по банке. Стекло разлетелось вдребезги. Густейшее варенье секунду стояло, в точности сохраняя форму банки, потом медленно-медленно стало оплывать, темно-красной лужей растекаясь по столу.
Сергей Иванович, хищно сощурившись, двумя пальцами нырнул в кишащее осколками месиво и извлек оттуда металлический прямоугольник, на котором тончайшими линиями выделялся рисунок, полностью соответствовавший рисунку на одной стороне стодолларовой бумажки.
— Отлично, — прошептал Сергей Иванович, — теперь вторую. Такая, значит, камера хранения…
Глухо звякнуло разбитое стекло, и из второй лужи возникла еще одна пластина.
Сергей Иванович, щелкнув выключателем, зажег настольную лампу и довольно долго изучал выпуклый рисунок на обеих пластинах.
— Да, — наконец произнес он, — то, что надо. Уж я-то в этом понимаю… — и выключил лампу.
Рафик счастливо улыбнулся, сверкнув в полутьме белоснежными зубами.
В комнате установилась полная тишина, которую через несколько минут нарушил дрогнувший голос Тараса:
— Мне бы… получить…
Сергей Иванович, отвлекшись от своих размышлений, поднял голову:
— Что?
— Де… Деньги.
— Ах да! — рассмеялся Сергей Иванович. — Ты уж меня извини, задумался я. Столько дел теперь у меня прибавилось… Бабки ты, конечно, получишь, но… не сию минуту. Такой суммы у меня сейчас при себе нет.
— А как же?.. — заметно изменившись в лице, проговорил Тарас. — Вы же обещали.
— Раз обещал, значит, выполню, — успокоил его Сергей Иванович. — Сегодня вечером получишь свои бабки. Кстати, мне уже сообщили — у вас в Краснодаре были какие-то проблемы? С местными, что ли?
— Были, — неохотно подтвердил Тарас. — Не с местными. Это братки из бригады Факира. Факир почему-то считает, что Кускарь должен был поделиться с ним долей с этого дела… Ну, Кускарь его послал, а Факир теперь со своей братвой за товаром охотится.
Сергей Иванович присвистнул.
— До Краснодара докатился мячик? — задумчиво проговорил он. — Этот ваш Факир, похоже, не знает, с кем он связывается… Или он дурак, или он просто отмороженный ублюдок…
Тарас кивнул, соглашаясь.
— Неужели он и в Сочи осмелится сунуться? — качнул головой Сергей Иванович.
— Этот Факир — отмороженный, это точно, — подтвердил Тарас. — И братва у него такая же вся — как на подбор. Без башни. Он может.
— Ладно, — сказал Сергей Иванович. — Как покажется, решим, что с ним делать. А с тобой… Я тебе сейчас дам телефон, позвони по нему, наверное, часика через три. Тогда тебе скажут, куда подъехать, чтобы забрать свои бабки. Понял?
— Понял, — кивнул Тарас.
— До свидания, — попрощался с ним Сергей Иванович и сказал, уже обращаясь к Рафику: — Проводи нашего гостя… гостей до города.
* * *— Ну и черт с тобой, — пробурчал себе под нос Гарик и, выйдя из своего номера, с силой хлопнул дверью. — Подумаешь!
Он вызвал лифт, но, не дождавшись его, двинул ногой по сомкнутым дверцам и направился к лестнице.
«Что я на самом деле за человек такой?! — думал он, спускаясь по ступеням. — Да и Тамара тоже… Приволок в номер две свечи, бутылку шампанского, этих… ракообразных… омаров. Сидели до полуночи — болтали, смеялись. Даже музыку включили — потанцевали немного. Потом она в ванную пошла — ко сну готовиться, как пояснила… Ну, я думал… А она хлоп — и дверь в ванную закрыла. Спи, говорит, на диванчике».
Гарик остановился на лестничной площадке. Рядом с ним в широкой кадке шелестела широкими листьями под струями идущего из кондиционера воздуха тропическая пальма.
— Имел я в виду этот диванчик, — четко заявил Гарик пальме.
Потом вздохнул и, не получив ответа, снова зашагал вниз.
В холле гостиницы Гарика приветствовал портье, нисколько не заспанный, хотя на Гариковых часах было уже половина третьего ночи.
