Картер Браун - Мини-убийцы: Страх подкрадывается исподволь. Любовники не возвращаются. Поймаймне птицу Феникс. Мини-убийцы.
— Мне кажется, я припоминаю, — прошептал Фрэйдел. — Когда я препирался со своими бывшими партнерами, он выскользнул из комнаты, сжимая ключ в холодной липкой ручке, так что, думаю, вы найдете его в кладовой. Наверняка он все еще в экстазе и сейчас наслаждается блеском своих непревзойденных творений.
Я из предосторожности отошел подальше от стула, на котором сидела Ленора, прежде чем с уважением произнести:
— Думаю, вы понимаете, какие чувства он сейчас испытывает. Ведь и Дион был когда-то модельером.
Когда я быстро шел к двери, меня преследовал злобный шипящий звук с того места, где был стул Леноры. Я снова поднялся по лестнице на верхний этаж и направился по коридору к кладовой. Дверь была закрыта, но когда я осторожно повернул ручку, она открылась на полдюйма. Нервный холодок пробежал у меня по затылку. Повинуясь инстинкту, я быстро выхватил пистолет, прижался к стене и ногой приоткрыл дверь еще на шесть футов.
— Флавиан, — тихо позвал я. — Вы здесь?
И в ответ услышал только биение своего пульса в барабанных перепонках. Я подождал еще секунд десять, а потом пинком ноги так резко распахнул дверь, что она едва не сорвалась с петель. Снова не последовало никакой реакции. Тогда я, стараясь ни о чем не думать, ворвался в кладовую, пригнувшись, как горилла, и убедился, что там никого нет. Я выпрямился, глубоко вздохнул и спрятал пистолет в кобуру. Дверца стенного шкафа была открыта. На вешалке вплотную одна к другой висели, словно на выставке, вещи из коллекции, которую теперь уже никто не увидит. Но все же что-то было не так. Я подошел ближе, чтобы получше рассмотреть, и увидел, что весь пол в стенном шкафу завален обрезками материи неправильной формы. Кто-то острым ножом изрезал всю коллекцию, причем так, чтобы не осталось ни одной целой вещи.
При виде этого дикого варварства у меня скрутило живот. Я отошел от стенного шкафа и заметил кучку одежды, сваленной в углу старинной софы. Когда я нагнулся, чтобы получше ее рассмотреть, неприятное чувство в животе сменилось острой болью. Там лежали куртка, брюки, рубашка, галстук, носки — и все это принадлежало Элдриджу. Я узнал одежду, в которой он вечером был в баре. Вещи, которые он любил, легко было отличить — их мог носить только один мужчина из миллиона.
Так что же заставило Флавиана крутиться здесь одетым только в жокейские шорты? Изрезанные остатки того, что всего час назад было его блестящим достижением, хорошо были видны мне с того места, где я стоял. Я собрал все это вместе с его одеждой в одну кучу и через несколько секунд медленно подошел к окну и посмотрел вниз, в темноту. Острая ноющая боль поднялась снизу живота и охватила все мое существо.
Я бросился вниз, в мастерскую, как кавалерия, спасающаяся бегством, но, скорее всего, было уже поздно, а потому я позволил себе остановиться, чтобы перевести дыхание. Фрэйдел и Ленора с нескрываемым любопытством смотрели на меня, ожидая, когда я отдышусь и смогу говорить.
— Освещение бассейна… — бросил я Фрэйделу. — Где выключатель?
— Зачем это вам? — Он медленно заморгал. — Что-нибудь случилось?
— Лампы не горят, — задыхаясь, ответил я. — Мне кажется, у кого-то была веская причина выключить их, например, чтобы скрыть еще одно тело, плавающее в бассейне.
— Чье? — прошептала Ленора.
— Скорее всего Флавиана. — Я взглянул на Фрэйдела. — Вы собираетесь пойти и включить их снова или будете сидеть здесь, как изъеденная термитами деревянная статуя индейца?
— Я пошел, — сказал он, слезая со стола.
— Я иду с вами, — заявила Ленора тоном, не допускающим возражений.
— Идите, если хотите, — проворчал я. — Надо только снова зажечь все огни в бассейне.
Рубильник был на первом этаже, как объяснил нам Фрэйдел, направляясь к выходу. Он сам вызвался пройти туда. Снаружи было достаточно света от звезд, чтобы мы нашли дорогу к бассейну, и как только мы подошли к нему, загорелись лампы. Обе чаши бассейна осветились приглушенным светом, а лучи прожектора залили весь комплекс для прыжков в воду, и даже над тележкой с напитками под оранжевым зонтиком снова загорелась яркая лампа. Мы подошли к бетонному бортику и стояли возле тележки для напитков, пока наши глаза привыкали к яркому свету.
— Не вижу ничего… — начала было Ленора, но тут же издала пронзительный вопль, который резанул меня по нервам.
— Дэнни! — Ее голос клокотал в горле, она вцепилась пальцами мне в руку. — Вы что, не видите? Вон там, на бортике!
Я проследил за направлением, куда она указывала дрожащим пальцем, и наконец увидел что-то, лежавшее на краю бассейна.
— Этот предмет недостаточно велик, чтобы быть телом, — сказал я.
— Но я знаю, что это труп! — Она попыталась унять стук зубов, а потом неожиданно толкнула меня в спину. — Идите же и узнайте, что это такое! Если я не скончаюсь прежде от страха, то умру от неизвестности!
Подойдя ближе, я понял, что страшное предположение Леноры оправдалось. Я увидел тело. Голые ноги, верх бедер были едва прикрыты подолом платья. Меня сбило с толку то, что тело это находилось наполовину в воде. Голова скрывалась под водой, верхняя половина торса висела между поверхностью воды и краем бассейна, а нижняя часть, от талии до ног, лежала на бетоне.
— О Боже! — Возглас Леноры раздался прямо у меня за спиной. — Да это женщина!
Я опустился на колени и увидел, что вода вокруг головы гораздо темнее, чем везде в бассейне. Подойдя к телу, я просунул руки под грудь и стал тащить на себя, пока оно не оказалось лежащим вниз лицом на бетонном бортике.
— Бедное дитя! — раздался совсем поблизости приглушенный бас.
Я оглянулся и увидел Фрэйдела, который стоял в четырех футах от меня, обняв одной рукой Ленору за плечи, как бы защищая ее. Она спрятала лицо у него на груди и тихо всхлипывала.
— Кто она? — спросил Фрэйдел дрогнувшим голосом.
— Вы задаете дурацкий вопрос, — ответил я. — Посмотрите на эти ноги.
Он подошел ближе, увлекая за собой Ленору, и, наклонив голову, посмотрел вниз, на белые тонкие ноги.
— Бойд!.. — Его голос звучал так тихо, что я едва его слышал. — Эти ноги… Здесь что-то не то.
— Худые, мускулистые, волосатые.
— Не понимаю, — с ужасом произнес он. — Платье и все это! Кто…
Я стал медленно переворачивать тело на спину. Голова тоже поворачивалась вслед за туловищем, но как-то неловко, будто не хотела, чтобы видели лицо. В последний момент она описала дугу, и передо мной предстало лицо трупа, смотрящее прямо на меня. Я зажмурился секунд на пять и снова открыл глаза. Флавиан Элдридж все еще смотрел на меня с широкой улыбкой. Нет, это вовсе не улыбка, понял я, медленно поднимаясь на ноги, а открытая рана на шее, от уха до уха.
Несколько ярдов до тележки с напитками показались мне чертовски длинным путем. Я схватил ближайшую бутылку, отвинтил крышку и прижал горлышко к губам. Я не различал вкуса и не имел ни малейшего представления о том, что пил, но когда наконец отнял бутылку ото рта, уровень жидкости в ней стал ниже дюйма на четыре. Тепло разлилось в том месте, где должен был находиться мой желудок. Я не торопясь раскурил сигарету, и спичка не дрожала в моих руках.
За моей спиной Фрэйдел заходился в приступе сильной рвоты, и звуки, производимые им, заглушили приглушенные рыдания Леноры.
Глава 10
Ленора, полузакрыв глаза, сидела в кресле. Ее лицо выглядело изможденным. Фрэйдел, исполнявший роль бармена, стоял позади покрытой мрамором стойки бара и готовил каждому двойную порцию выпивки. Луман взгромоздился на высокий табурет, его толстые ляжки свисали с него, и выглядел он как отвратительная дохлая ворона. Рядом с ним в относительно расслабленной позе сидел, облокотившись о стойку, Релли, но каждый мог видеть злые огоньки в его глазах, то и дело перебегавших с одного лица на другое. Гарри Кемптон сидел в уголке, в своем кресле, сложив ладони и зажав их между коленками. Озабоченное выражение его лица свидетельствовало о том, что он в любой момент готов вспомнить что-то неприятное, вроде того второго трупа с перерезанным горлом, который вытащили из бассейна. И когда он в самом деле вспоминал об этом, его бросало в холод. Я стоял, прислонясь к стене, осторожно держа бокал и ожидая, кто из них выскочит первым.
— У нас нет времени, скоро сюда заявится полиция, — внезапно пролаял Луман. — Нам надо хорошенько подумать и принять решение, прежде чем это произойдет. Когда они приедут, будет поздно!
Он хмуро оглядел всех присутствующих.
— А где остальные?
— Китти и Дебора спят последние два часа, — не слишком торопясь, ответил я. — Они вам не нужны, Арт, ведь, как они считают, все, что хорошо для Диона, хорошо и для них.
— О’кей, — кивнул он.
Кемптон откашлялся на какой-то высокой ноте и сказал:
