Евгений Сухов - Капкан для медвежатника
– Не понял, – перебил секретаря Аристов. – Что значит, сидел в кресле и курил сигару?
– Это, прошу прощения, ваше превосходительство, то и значит: сидел в кресле и курил сигару, когда в комнату вошли полицианты во главе с господином Самойленко.
– Странно, однако; он что, не предпринял никаких попыток скрыться? – Григорий Васильевич грузно отлепился от спинки кресла и вперил острый взгляд в секретаря.
– Никак нет.
– Почему?
– Надо полагать, полицианты прибыли слишком скоро, и у вора уже не было никаких шансов скрыться ... – не слишком решительно ответил секретарь.
– Насколько скоро? – спросил Аристов раздумчиво.
– Весьма скоро...
– Это я уяснил, – Григорий Аристов не сводил недовольного взгляда с секретаря. – Но когда я спрашиваю «насколько скоро», это значит, что в ответе должно содержаться не расплывчатое «очень скоро», «весьма скоро» и иная неконкретная дребедень, – сказал он раздраженно, – но четкая и точная цифра. К примеру, если вам не ясно: «полицианты прибыли на место преступления через двадцать минут». Понятно вам?
– Понятно, ваше превосходительство. Но такому преступнику, как Родионов, двадцати минут хватило бы, чтобы домчаться до Коломны, – заметил секретарь.
– Я тоже так думаю, – уже мягче произнес Григорий Васильевич. – Узнайте, насколько скоро прибыла в банк полиция, и немедленно доложите мне.
– Слушаюсь, – с легким поклоном ответил секретарь.
– Ступайте.
Секретарь вернулся через три минуты.
– Я телефонировал во Второе управление, – с ходу доложил секретарь. – Господин полицеймейстер Федотов назвал мне точную цифру: после того как сработала сигнализация банка, помощник полицеймейстера Самойленко, два частных пристава, квартальный и городовой были в банке менее чем через пять минут.
– Похвальная оперативность, как это так? – удивился Аристов. – Ближайший полицейский участок находится за восемь кварталов от банка. Чтобы только доехать от него до банка, требуется около пяти минут. А из Второго управления и того дальше. Они что, на крыльях, что ли, до банка долетели? Все время бы так! А то, бывает, и через пару часов не дождешься. Вон меховую лавку купца Анищенко на днях пограбили, за полтора часа весь товар вынесли, а полицейские так и не объявились. Самойленко-то как оказался в банке так скоро? Ведь ему сначала доложить должны об ограблении. – Начальник московского сыска поморщился от пришедшей догадки, но озвучивать ее перед секретарем не стал. – Хорошо, ступайте, Анатолий Семенович. Благодарю вас.
По всему было видать, что генерал «отошел», чему свидетельство то, что назвал он своего секретаря по имени. И вообще, Григорий Васильевич не мог долго злиться. Не тот был у него характер. Потому как после вспышки гнева и раздражения ум сразу начинал работать на анализ ситуации, после чего всегда находилось взвешенное решение. Так произошло и на сей раз.
Когда секретарь вышел, Аристов поднялся с кресла и подошел к окну. Не оставалось сомнений, что Родионов угодил в умело расставленную ловушку. Самостоятельно придумать такую хитроумную комбинацию Самойленко не мог, ему помогли. Отсюда возникает вопрос: кто же тогда? И какие документы пропали из сейфа, черт побери?!
Невольно вспомнилось их давнее знакомство.
* * *Аристов поигрывал. В банк, штос, фараон. Как-то в очередной раз, расписывая «банчок» в доме князя Пьера Гагарина, Григорий Васильевич свел знакомство с молодым человеком немного за тридцать, представившимся как Савелий Николаевич Родионов, кожевенный заводчик, меценат и держатель картинной галереи. Новому знакомому везло в карты, однако на шулера он был не похож, и никакого карточного плутовства за ним не наблюдалось. Уж Григорий Аристов непременно бы это заметил. Просто Савелий Николаевич был из породы победителей, которым везет во многом, ежели не во всем, чему заслугой был твердый и непреклонный характер, который чувствовался в нем с первой же минуты знакомства.
Они как-то быстро сошлись, Аристов и Родионов. И к концу визита стали настолько накоротке, что проигравшийся почти в пух Аристов взял в долг у Родионова двадцать тысяч рублей ассигнациями. Правда, Савелий Николаевич сам предложил выручить Аристова, но ведь генерал мог и не брать, не так ли?
Между тем в поисках медвежатника-виртуоза Аристов решил задействовать всю свою агентуру. Сведения, что получал начальник московского сыска, мало-помалу приводили его к убеждению, что следы удачливого взломщика сейфов и несгораемых шкафов надлежит искать на Хитровке, из среды которой вышли многие большие и малые мазы, бывшие нынче на слуху и на учете в Сыскном и Охранном отделениях Департамента полиции.
Облава ночлежных домов и хитровских притонов ничего не дала. Медвежатник, поймать которого стало делом чести его сиятельства графа Аристова, затаился, почувствовав, очевидно, что против него стал играть не менее опытный и виртуозный в своем деле человек, чем он сам.
На третий день после крупной карточной игры в особняке князя Гагарина на аудиенцию к Григорию Васильевичу Аристову напросился... сам Савелий Николаевич Родионов. Конечно, граф его принял. Да и как не принять кредитора, коему ты должен двадцать тысяч! Он даже приготовил деньги, чтобы их вернуть, однако Савелий Николаевич решительно отказался их принять.
– Господь с вами! – отмахнулся от протянутой пачки денег Савелий Родионов. – Неужели вы смогли подумать, что я пришел по поводу этого несчастного долга? – Он даже сделал обиженное лицо и добавил: – Поверьте, я абсолютно не тороплю вас возвращать мне долг. И я бы совсем простил вам его, если бы вы на это согласились...
Григорий Аристов вскинул голову, чтобы немедленно отвергнуть предложение нового знакомого, но тот, помолчав до того несколько мгновений, словно собираясь с мыслями, вдруг произнес:
– Причина моего визита заключается совершенно в ином.
– В чем же? – посмотрел прямо в глаза собеседнику Григорий Васильевич.
– Видите ли, – простецки улыбнулся Родионов, – я остался без своего любимого кучера.
– А что случилось? – заинтересованно спросил Аристов.
– Банальнейшая история, даже как-то неудобно обращаться по такому пустячному поводу к столь значительному лицу.
– Вы не стесняйтесь, говорите, – приободрил Аристов.
Родионов немного помедлил, затем продолжил:
– После того как вчера вечером он доставил меня домой, то, по своему обыкновению, заторопился к своей зазнобе. Ну и ненароком задел плечом городового, который, оступившись, угодил прямиком в лужу и перепачкал форму, после чего моего кучера арестовали и препроводили в каталажку. А ведь это недоразумение, поверьте, случилось совершенно без злого умысла. Ну, торопился человек, толкнул другого... Так с кем не бывает?
– Действительно, с кем не бывает, – согласился с Родионовым начальник московского сыска. – Где это случилось?
– На углу Камергерского переулка и Тверской, – с готовностью ответил Савелий Николаевич.
Аристов кивнул, подошел к телефонному аппарату и покрутил ручку:
– Барышня, будьте добры, шестой полицейский участок. Благодарю... Мышкин? Это Аристов говорит. Вчера на углу Камергерского и Тверской был задержан один человек... Как его зовут? – обернулся к Родионову Григорий Васильевич.
– Андрей Мещеряков, – подсказал главному сыскарю Москвы «кожевенный заводчик».
– Мещеряков Андрей. Да... Так ты бы его отпустил, голубчик. Да... Именно так: он нужный нам человек... Это почему же? Вот как? – Аристов с укоризной посмотрел на Савелия Николаевича и покачал головой. – Все равно отпусти. Да. Так надо, голубчик.
Когда граф закончил говорить, то посмотрел на Родионова с еще большей укоризной:
– Знаете, что на самом деле учинил ваш кучер?
Савелий недоуменно повел головой:
– Понятия не имею.
– Он учинил самую настоящую драку. Разбил нос городовому, а квартальному надзирателю так приложил, что того в бесчувственном виде доставили в Екатерининскую лечебницу.
– Я этого не знал, – как показалось тогда Аристову, искренне ответил Савелий Николаевич.
– Слава богу, ничего серьезного: синяки да ушибы. Но даже я ничего бы не смог для вас сделать, случись что посерьезнее...
– Даже не знаю, как вас и благодарить, – в замешательстве произнес «заводчик».
– А никак, – ответил Аристов и тут же спохватился: – Впрочем... Скажите, когда вы намерены снова посетить дом князя Пьера Гагарина? Чтобы поиграть, разумеется, – добавил он.
– В ближайшую субботу, – ответил Родионов.
– Вот и славно. Вы отблагодарите меня, дав возможность отыграться. Идет? – спросил опытный сыскарь, заглядывая Родионову в глаза и не зная того, что перед ним вор, то есть его враг.
– Идет, – легко согласился Родионов.
Аристов подумал, что в субботу он будет аккуратен и осторожен и уж на этот-то раз не проиграется. И оба ошиблись...
