Эхо былой вражды - Владимир Кузьмич Шитов
Мы с праздником вас поздравляем,
Желаем здоровья, успехов в любви,
Чтоб солнце вас всех согревало
В лихие ненастные дни.
Мы желаем, чтоб вы, отдыхая.
Забывали печали, обиды свои,
Чтобы ветер невидимым взмахом
Уносил их в минувшие дни.
И пусть муж ваш, пришедши с работы,
Поможет по дому, развеет печаль,
Обрадует, как может только любимый,
Охапкой роз, которых не жаль.
Крутит жизнь нас в своей круговерти.
Не удержаться в ней по одному.
Тяжело вам, скажу вам, поверьте,
В такой жизни нести ношу свою.
Так давайте поднимем бокалы
За весну и за женщину-мать.
Если вас не любить, поклоняться,
То не стоит ни жить, ни страдать.
Весьма далекие от совершенства стихи Николая Ивановича понравились, однако, не только женщинам, но и мужчинам. Она не замедлили высказать ему свою похвалу, а затем с удовольствием осушили бокалы.
Последовали другие тосты. Мужчины, прожив несколько десятков лет, погуляв на многих торжествах, научились произносить красивые и витиеватые речи, но заметно было, что они позаимствовали их у других, а поэтому тост Николая Ивановича оказался самым задушевным.
Проводив гостей. Бугор с Душманом остались в зале одни. Душман с интересом рассматривал рыб в огромном аквариуме. О чем он сейчас думал, трудно было угадать. Бугор и сам любил долгими минутами наблюдать за жизнью обитателей подводного царства. Подойдя к Душману, он присоединился к его «занятию».
— Я доволен, что ты так хорошо устроился в жизни, — прерывая затянувшееся молчание, сказал Душман.
— Стараюсь! — Бугор был доволен его похвалой.
— Ты себя уверенно чувствуешь на ногах в своем городе?
— Да вроде бы не шатает…
— А ты интересовался тем, какой компрой в отношении тебя владеют легавые?
— Да нет, не интересовался.
— Надо немедленно восполнить этот пробел. У тебя должен быть там свой человек, который мог бы в нужную минуту всегда просигналить об опасности.
— Где его возьмешь? — с сожалением заметил Бугор.
— Разве у тебя нет бабок, чтобы содержать хотя бы одного оперсоса?
— Дело не в бабках. Опера на базаре, как тряпку, не купишь. Надо присмотреться, прицениться, чего он стоит, а уж потом ловить его на наживку.
— Вот и займись немедленно такой ловлей, чтобы потом поздно не было.
— Твоя мысль толковая, но честно скажи, почему ты только сейчас высказал мне ее?
— У нас в Москве менты провели операцию под названием «Эльбрус». В этой операции были задействованы не только они, но и армия, где-то порядка трех тысяч солдат. Результат их работы оказался весьма впечатляющим — тысячи задержанных. Одних только уголовных дел было возбуждено около трехсот. Уйма нашего брата пострадала. А меня карающий меч правосудия не коснулся. И знаешь почему? Мой человек из ментовки заблаговременно предупредил меня об этой операции. Я смог к ней подготовиться и кое-кого предупредить.
— Тебе повезло в дружбе с оперсосом, и я за тебя рад. Наверное, менты раскрутили свой «Эльбрус» потому, что кто-то из зеков прихлопнул какого-нибудь мента? Обычно они только в таких случаях проявляют активность.
— Ты прав! Есть за ними такой грешок: толково начинают работать и прозревать только тогда, когда их потревожат. Но «Эльбрус» не был связан с каким-либо преступлением. По-видимому, операция прошла по прихоти какого-нибудь вновь назначенного начальника. Придется покупать его, чтобы снова впал в спячку.
— В этой части опыт есть?
— Не привыкать, — спокойно заверил его Душман и тут же сменил тему. — Мы завтра с Ларисой улетаем, ты не забыл?
— Билеты уже куплены, с отъездом никаких проблем не будет, — успокоил его Бугор.
Глава 74
Проводив Душмана, они возвращались из аэропорта на белом «вольво», которым управлял Бунтыл. Бугор не взял с собой ни водителя, ни охраны: между ними должен был состояться разговор, не предназначенный для посторонних ушей.
Бугор рассказал сыну о совете Душмана и теперь ждал, что скажет Бунтыл. Тот не замедлил высказаться: — Совет Душмана толковый, хотя идея о том, чтобы иметь своего человека в ментовке, стара, как избушка Бабы Яги. Но купить там нужного человека и побудить его работать на себя — задача не из таблицы умножения. Возможно, проще будет внедрить туда своего человека.
Высказав свою точку зрения, Бунтыл замолчал, внимательно глядя на дорогу.
— Да, но это работа не одного дня, а может быть, и не одного года, — заметил Бугор с сожалением.
— Примерно так, — согласился с ним Бунтыл. Достав из пакета, лежащего на сиденье, конфету-леденец, он бросил ее в рот: «долгоиграющие» конфеты служили ему вместо сигарет.
Бугор переключился на другую тему:
— Юра, ты знаешь, наш юрист подал заявление об увольнении из «Ультимо».
— Ты что, обидел его?
— Да вроде бы нет.
— Тогда почему он вдруг так внезапно вздумал увольняться? Зарплата не устраивает? Ему что, пол-лимона мало?
— Выходит, мало, — заметил Бугор, недовольный, что от него уходит опытный юрист, который много раз выручал его своими советами.
— Где же он нашел себе более оплачиваемую работу?
— Там, где ты никогда не подумаешь.
— Ну и где же?
— Пошел в нотариусы! Как он мне объяснил, сейчас любой юрист, если у него документы чистые, имеет право работать частным нотариусом.
— Интересно… Но ведь они как юристы никогда не котировались, а поэтому являются самыми низкооплачиваемыми специалистами. Да и за что им платить большие бабки, если у них вся работа сводится к заверению подлинности разных документов и составлению завещаний?
— Так было когда-то, дорогой, но сейчас их положение существенно изменилось. Они теперь перешли на хозрасчет и получают за свою работу по несколько лимонов в месяц, если только у них есть клиентура. А в клиентах у них, как ты раньше заметил, недостатка нет. Вот тебе и серые лошадки.
— Ничего себе! — удивился Бунтыл. — Так все юристы захотят работать нотариусами.
— Тогда у них зарплата упадет. А сейчас, когда их мало, они ловят кайф. И наш юрист при такой возможности не хочет упустить своего момента. Шибко толковый мужик и, честно говоря, мне жалко с ним расставаться.
— В нотариусах он нам тоже может пригодиться, — успокоил отца Бунтыл. — Мне сейчас в голову пришла одна мысль, правда, я ее еще не продумал, но если внедрить
