Картер Браун - Том 17. Убийца среди нас. Непристойный негатив. Звездой помеченный любовник. Начни все сначала,Сэм

— Могу рассказать вам кое-что о вас, мистер Холман, — сообщила, спокойно глядя на меня темными глазами из-под слегка нависающих век. — А вы можете сказать, что мне это было очень просто выяснить перед вашим визитом, и будете правы. Итак, я знаю, кто вы и чем зарабатываете на жизнь. Это интересное и порой опасное занятие. Ваша способность добиваться нужных результатов вкупе с безупречным умением охранять тайны ваших клиентов создали вам репутацию, которую при вашей работе трудно переоценить. Это репутация трезвого, расчетливого человека. Так что не думаю, что вы придаете слишком большое значение снам. Я права?

— Попали в самую точку, — согласился я.

— Может, этот ваш все время повторяющийся сон заставил вас почувствовать себя… некоторым образом обделенным?

— Не уверен, что понимаю…

— Настолько обделенным, что вы украли чей-то сон и выдаете его за свой собственный? Но не важно. Вы хотели знать, как этот сон может воздействовать на ваше будущее. Я попробую это выяснить.

Она устремила на шар напряженный взгляд и всматривалась в него чертовски долго, пока я от нечего делать потягивал виски. Наконец сделала рукой такой жест, будто отгоняет от себя что-то невидимое, и медленно покачала головой.

— Не могу получить ясной картины, мистер Холман, — произнесла с сожалением. — Все очень туманно.

— Вот этого я никак не ожидал!

— Естественно, за такую консультацию вознаграждение не требуется. Я подумала, что стоит попытаться, даже если обстоятельства делают это почти невозможным.

— Какие обстоятельства? — полюбопытствовал я.

— Яхта в Карибском море действительно существовала. — Тереза пожала плечами. — Знаю, потому что была на ней в качестве гостьи. Вам это уже было известно, когда вы мне звонили. Не разбираюсь в тонкостях вашей работы, мистер Холман, но, очевидно, прямой вопрос лишает расследование остроты?

— Что вы увидели в своем хрустальном шаре?

— Нас, — просто сообщила она. — Надо сказать, я очень сексуальна, а если то, что я видела, правда, то и вы весьма сексуальны. У нас завяжутся отношения, но, думаю, не очень значительные. Кроме того, вас ожидает опасность. Очень серьезная опасность, может быть, даже смерть. Возможно, не ваша собственная смерть, а того, кто вас вовлек в это дело, или того, кто окажется вовлеченным. Видения были очень неясными. — Прорицательница немного поколебалась. — И еще. Двое мужчин, один из которых очень сильный, а другой, наоборот, очень слабый. В конце концов более слабый может оказаться для вас более опасным. Это все, что я могу вам сказать.

— Первая часть предсказания понравилась мне больше, — признался я.

— Рада это слышать. — Она мягко улыбнулась. — Но сначала давайте поговорим. У вас, вероятно, есть клиент, имеющий какое-то отношение к этому делу. Спрашивать его имя, видимо, бесполезно?

— Конечно.

— Могу я поинтересоваться, чего хочет ваш клиент?

— Разумеется. Мой клиент желает знать, что случилось с Самантой Дейн.

— Боюсь, в этом я не смогу вам помочь, — помолчав, ответила она. — Саманта уехала с яхты в Нассау, а остальные продолжали круиз и вернулись в Майами приблизительно через месяц.

— Почему она покинула яхту?

— Понятия не имею.

— Мой клиент слышал, что она оказалась замешанной в какую-то драку, могла получить травму. Возможно, ей понадобилась медицинская помощь и именно поэтому ее отправили на берег в Нассау?

— Если она и участвовала в какой-то драке, то я ничего об этом не слышала.

— Владелец яхты Морис Даррах, верно?

— Да.

— Что за человек этот Даррах?

— Он мой друг, поэтому, возможно, я несколько пристрастна. Очень энергичный, привык добиваться своего буквально во всем. Но и очень великодушный к своим друзьям.

— Включая свою тогдашнюю любовницу Карен Морган? — поинтересовался я. — Она была на яхте вместе с Доном Блейком, Нейлом Фраем, Крейгом Мартином и вами.

— Вижу, ваш клиент хорошо осведомлен…

 — Мне известно, чем занимаются все, — сообщил я, — кроме Нейла Фрая. О нем ничего не знаю.

Тереза сделала неприязненную гримаску:

— Он казался довольно загадочным типом. У него на щеке шрам, который придает ему очень зловещий вид. Во время круиза все приходили ко мне… узнать свое будущее, кроме него. Я ему как-то предложила, но он так на меня посмотрел, будто готов был пырнуть ножом, так что я больше и не заговаривала с ним об этом.

— Насколько я слышал, Даррах все это время волочился за Самантой Дейн?

— Так оно и было.

— А Крейг Мартин отвлекал Карен Морган. Кто же волочился за вами?

— Никогда никто из мужчин за мной не волочился, — надменно изрекла прорицательница. — Если я хочу мужчину, то сама за ним охочусь. И справедливости ради должна сказать, что они никогда не удирали со всех ног.

— Можно спросить, за кем конкретно вы охотились на яхте?

— За исключением Фрая, я имела всех мужчин на этой яхте, — небрежно бросила она. — Видимо, солнце и море так возбуждающе на меня подействовали.

— Саманта Дейн сошла на берег в Нассау и, очевидно, исчезла, так как с тех пор ее никто не видел и ничего о ней не слышал. Вы не находите это немного странным?

— В жизни происходит много странного. У меня был один приятель, писатель, который буквально помешался на здоровом образе жизни. Обязательно каждое утро пробегал трусцой три мили, потом двадцать раз отжимался и только после этого садился за работу. Однажды утром у него произошла закупорка коронарных сосудов как раз во время его отжиманий, и, представьте себе, он умер, хотя ему было всего тридцать пять лет. На мой взгляд, это тоже очень странно.

— Спасибо.

— Сожалею, что не могу вам помочь, Рик, — откликнулась она. — Не уверена, что стала бы помогать, если бы могла, но в самом деле не могу.

— Вы не знаете, как мне найти Фрая?

— Нет, он не тот мужчина, которого я жаждала бы встретить еще хоть раз. — Тереза Клан грациозно поднялась. — Вам стоит полюбоваться видом отсюда, прежде чем вы уйдете. Но сначала мне нужно кое-кто сделать. Дайте мне пару минут и приходите, хорошо?

— Конечно.

— Последняя дверь справа по коридору. Я немного приберу там и буду вас ждать.

Она вышла из комнаты, оставив меня допивать виски. Невозможно было сказать, говорит ли она правду, но я почему-то был абсолютно уверен, что Тереза законченная лгунья. Я наклонился и заглянул в шар. Единственное, что я в нем увидел, — это неясное искаженное отражение моего же лица. Никакой таинственной завесы, за которой могли скрываться картины будущего.

Когда мой бокал опустел, я решил, что отпущенного мною времени должно уже с избытком хватить на ее хлопоты. Поэтому поставил бокал в бар, вышел в коридор и направился к последней двери справа. Там постучал и тотчас услышал голос Терезы, разрешающий войти.

Я шагнул в комнату и ошеломленно вытаращил глаза. Открывшаяся мне сцена была поставлена рукой опытного режиссера.

Комната оказалась погруженной в темноту, и только в дальнем углу лампа у кровати щедро освещала обнаженное женское тело — от прекрасных холмов грудей до верхней части бедер. Тяжелые удлиненные соски выделялись на белоснежных грудях как бутоны роз. Густые завитки черных волос у развилки бедер впечатляюще контрастировали с ослепительной белизной кожи.

— К сожалению, не запомнил имя художника, — хрипло начал я и прокашлялся, — но нахожу, что он очень близок к натуре.

Тереза гортанно засмеялась:

— Этот живой портрет для вас, Рик. Ну как, нравится он вам?

— Потрясающе! — оценил я, не в силах отвести от нее взгляда. — От души надеюсь, что художника не настиг сердечный приступ, когда он наносил последние мазки.

— Вы очень циничны, — заметила она. — Видно, это одна из особенностей вашего обаяния. Что ж, так и будете стоять или все же разденетесь?

Она встала и поправила лампу так, что теперь мягкий ровный свет заливал всю спальню. Затем опять подошла к кровати, покачивая упругими округлыми бедрами, и легла на спину поверх покрывала. Закинув руки за голову, с ленивым любопытством посмотрела на меня:

— Может, вы стесняетесь?

— Обещайте бережно со мной обращаться, — попросил я. — Дело в том, что мои причиндалы изготовлены из хрусталя.

Она еще всем телом вздрагивала от смеха, когда я уже разделся. Потом я сел рядом с ней и медленно провел рукой по ее правому бедру, затем по нежному выпуклому животу вверх, пока не ощутил, как ее правая грудь легла в мою ладонь, словно тяжелое яблоко с атласной кожицей. Темно-розовый бутон соска напрягся в ожидании моей ласки, и у меня не хватило духу его разочаровывать. Пока я старательно делил внимание между двумя трепещущими цветками, ее рука, под шумок скользнувшая вниз, неожиданно оседлала моего настороженного коня, отчего тот пришел в необычайное возбуждение и забил копытами. Она подхлестнула его, и у меня вырвался глухой сочувственный стон.