Николай Белов - Наркомафии
В итоге такие крупные города, как Карачи и Лахор, оказались явно перенаселенными.
Сейчас в первом из них, по некоторым оценкам, около 7 млн жителей, во втором — более 3 млн. Эти города, особенно Карачи, являются своеобразными воротами, открывающими путь во внешний мир. Жители Карачи отличаются своим исторически сложившимся космополитизмом, а сам город характеризуется неоднородностью населения по национальной принадлежности, что увеличивает внутренние противоречия и не может не способствовать созданию благоприятных для сбыта наркотиков условий.
Трагедия тысяч. Как свидетельствует статистика, в 1981 г. в Пакистане было всего лишь два наркомана, постоянно потреблявших героин. По прошествии трех лет, в 1984 году, число наркоманов выросло до 300. К 1986 г. эта цифра перевалила за 500 тыс. Специальные исследования, благодаря которым получены эти данные, свидетельствуют о том, что в среднем одна пакистанская семья из одиннадцати сегодня знает о проблеме наркомании не понаслышке. Количество тех, кто пытается излечиться от своей убийственной привязанности, за последние годы резко возросло. Только в лахорской больнице «Майо хоспитал» наркоманами сегодня занято больше 2 тыс. коек. Большинство тех, кто потребляет героин и кого кайф превратил в почти неизлечимого больного, имеют возраст от 18 до 25 лет. Героин употребляют и те, кто моложе — совсем еще подростки. Юных наркоманов за их пристрастие исключают из школы.
Среди тех, кто жертвует своим здоровьем ради сиюминутного удовольствия, можно выделить две группы. Первая — это не имеющие путного образования и сбережений бедняки, добывающие себе пропитание, как получится. Сюда же можно отнести и необычайно падких на наркотики бродяг, нищих и «бакшишников», проституток и их сутенеров. Другая группа — это относительно благополучные молодые ребята, которые получают неплохое образование, учась в средних школах и колледжах. Однако многие из героинистов — это рабочие, уволенные со своих фабрик и заводов.
Чтобы потрафить США. Сегодня ситуация в Пакистане близка к катастрофической: ведь только в Карачи было выявлено больше 200 тыс. наркоманов, в Лахоре их число также впечатляет — 180 тыс. Очевидно, что стране с этой проблемой не справиться. Однако помогать ей никто не спешит.
В данный момент пакистанские власти волнуют следующие немаловажные вопросы. Как известно, наркомафия, утвердившаяся не так давно во всем мире, использует Пакистан как сырьевую базу. В полосе расселения племен выращивается нужное для изготовления наркотиков зелье. Затем препараты поступают в основном к любителям острых ощущений в США и Западной Европе (Англии, ФРГ, Франции). Недавно в печати Пакистана появились такие сведения: почти 70 % героина, проданного в предыдущие годы в США, и до 80—90 % героина, распространенного в Западной Европе, имеют корни в Пакистане. А из 50 млрд долларов прибыли, полученной наркомафией за счет продажи в США героина, 20 млрд пришлось отстегнуть пакистанской сети наркоторговцев.
Действительно, цифры впечатляющие. Такие баснословные прибыли обусловлены крайней дешевизной сырья в Пакистане и тем, что их розничная цена в США превышает первоначальную в десятки раз. Не так давно с подачи западных журналистов в оборот вошли даже такие новые понятия, как «золотой полумесяц» и «золотой крест», которые по аналогии с «золотым треугольником» (страны Юго-Восточной Азии) теперь означают север Пакистана.
Безусловно, узнав о масштабах пакистанской наркоторговли, власти США не могли смириться с таким положением. Дипломатические представители этой страны в Пакистане обратили внимание верхушки Пакистана на объем наркотиков, поступающих из их страны во все части света. Перед глазами был печальный пример Малайзии, где такой наркобум прокатился чуть раньше. Американцы потребовали эффективного вмешательства пакистанских властей в эту проблему. Те, в свою очередь, не могли пропустить замечания США мимо ушей. Деятельность правительственного совета по контролю над наркотиками стала более эффективной, и вскоре даже появилась специальная поправка к закону о распространении наркотиков, в которой предусматривалось пожизненное заключение для того, у кого было обнаружено больше 10 г героина или 1 кг опиума. Встряску получили и органы по борьбе с контрабандным вывозом наркотиков. А для тех, кто уже успел основательно «подсесть» на наркотики, создавались возможности «соскочить с иглы» в новых лечебницах. Наркобизнесу было объявлено сражение не на жизнь, а на смерть. Однако это не увенчалось успехом. Так, в 1995 г. в ходе 25 крупных операций на границе было изъято 50 т гашиша и 500 кг героина. За этот же год в СЗПП было захвачено больше чем 600 кг героина, несколько десятков тонн опиума, сотни тысяч тонн гашиша. Но все это не больше чем капля в море. По мнению газеты «Пакистан таймс», полиции удалось арестовать не более 10 % всех наркотиков, произведенных в Пакистане за это время.
Когда стало понятно, что победа будет не за властями страны, те решили переместить основные «военные действия» на другой фронт. Теперь основной удар направлялся на производителей сырья — опийного мака. Крестьян лишили материальных стимулов за выращивание мака. Дошло даже до того, что им было решено выплачивать специальную компенсацию. На эти цели пришлось раскошелиться США, и они передали Пакистану 2 млн долларов. Помощь поступила также из Англии, небольшие средства перечислили и некоторые международные организации. Но эти деньги, видимо, до крестьян не дошли. Они растворились в различных центральных и провинциальных ведомствах. Назревал еще один скандал с США, и с целью заретушировать собственные грехи перед этой супердержавой, власти СЗПП решили прибегнуть к методам репрессий против «несговорчивых» крестьян, не очистивших свои поля от посевов мака. Кое-где дело доходило до настоящих боев. В сражениях между частями СЗПП и крестьянами в районах Галун, Амазаи погибло около десятка и ранено почти полсотни человек. «Опиумной» войны можно было избежать, но власти Пакистана решили во что бы то ни стало продемонстрировать США свою «решительность», пусть даже ценой человеческих жизней.
Язва коррупции. Никто не спорит о том, что даже самые жесткие меры в борьбе с наркоманией вполне уместны, вопрос лишь в том, дает ли она ожидаемый результат или просто позволяет кое-кому разбогатеть. Коррупция в Пакистане буквально поражает своими масштабами. О проделках местных чиновников различных ведомств пишут в местной прессе немало, но их это не смущает. Язва коррупции поразила и те пакистанские организации, которые призваны бороться с распространением наркотиков. Поэтому все крупномасштабные кампании, разворачиваемые властями против наркомафии, неизменно терпят фиаско.
Одна из крупных газет опубликовала материал о том, что на транспортировке героина греют руки более чем высокопоставленные чиновники из военно-гражданской администрации Пакистана. Открытым текстом в статье говорилось, что некоторые чиновники Северо-западной Пограничной провинции получают зарплату из рук героиновой мафии. Среди них упоминался бывший военный губернатор провинции генерал Фазл-хака, прозванный подчиненными «сильным человеком».
Действительно, если бы не коррупция, успехи таможенных, акцизных и пограничных служб были бы далеко не такими скромными. Но борьба с коррупцией пока к существенным результатам не приводит. Попадаются за наркотики в основном водители автомашин и грузовиков, перевозящие смертоносный груз и агенты сопровождения. А дельцы покрупнее спят спокойно. Их арест — событие для страны необычайно редкое. Даже если кто-либо из них и был осужден по статье, тюремного наказания удавалось избежать почти всем. Напомним, что за обнаружение 10 г героина пакистанское законодательство предусматривает пожизненное заключение. Однако, если верить информации пакистанских журналистов, двое из троих крупных наркомафиози, привлеченных к ответственности по этой статье, уже через год после суда разгуливали на воле. Их собрату, остающемуся пока за решеткой, грозит провести в тюрьме только два года. Не обошелся без казусов и арест одного из воротил наркобизнеса. Попав за решетку, он тотчас же симулировал заболевание. Его пришлось перевести в больницу, откуда наркомафиози без особых хлопот бежал.
Афганские беженцы и подпольная экономика. Прибыли пакистанских наркобаронов составляют, по некоторым оценкам, 10 млрд долларов — это чуть меньше суммы внешней задолженности страны. Неплохо зарабатывает мафия и на продаже наркотиков внутри страны — примерно 1 % всего ВНП в год, т. е. больше, чем, скажем, государственные ассигнования на здравоохранение. Неплохие доходы получают и разного рода перекупщики, пособники и разносчики «товара», коих в Пакистане целая армия. Мелких агентов по сбыту наркотиков там более 34 тыс. Заниматься продажей наркотиков необычайно прибыльно, и «черный рынок» страны живет и процветает. Обороты «грязных» денег составляют примерно 15—20 %, а то и все 30 % национального дохода.