Андрей Щупов - Мы из спецназа. Дикие
Удостоверения у него при себе не было, однако контора на то и контора, чтобы всех своих людей знать в лицо. Охранник на вахте молодцевато козырнул, глазами изобразил готовность услужить.
- Чемезов у себя? - поинтересовался полковник.
- Как всегда на шестом этаже! - отрапортовал охранник.
- На шестом этаже в шестьдесят шестом кабинете… - хмуро пошутил гость, но охранник шутки не понял. Сухо кивнув ему, полковник направился к лифту. Кабинка пустовала, и он без промедления вознесся к нужному этажу. Логово дьявола стремительно приближалось, и с каждым пройденным метром в голове полковника все сильнее начинали биться страх и непонимание. Он знал, что обязан доложить генералу о разгроме лесной базы, о потере драгоценностей ювелира Платова, о гибели людей, но знал он также и то, что значительно важнее сейчас было заняться иными делами, навестив Тренера и его послушников, озаботившись судьбой старух и экстренно попытавшись спасти все то, что было еще можно. Тем не менее, он заявился сюда, хотя и понимал, что делает что-то не то.
Уже у самого порога его опасно шатнуло, и, постучав в дверь, полковник скривился от боли. Правая кисть была явно сломана, но он совершенно не помнил, когда и при каких обстоятельствах ее сломал…
Генерал Чемезов действительно был у себя. Сидя за столом, он листал служебные подшивки, сверяя их с перенесенной в компьютер информацией.
- А, полковник! Что-то быстро ты вернулся…
- Все сделано, почему бы не вернуться? - глухо откликнулся полковник.
- Ну, да… А я вот к новым веяниям привыкаю, - Чемезов недовольно кивнул на плоский экран компьютера. - Вроде знаю, что полезно и нужно, что весь мир сейчас за такими гробами время прожигает, а вот мозг никак не желает принять. Все эти окна-шмокна, мышки с ковриками… Воротит, понимаешь, с души! Мертвечиной от этих мониторов прет.
- Мертвечиной - это точно, - подтвердил полковник. Бессознательным движением поднес к лицу правую руку, осторожно потянул носом. Должно быть, от него тоже сейчас тянуло мертвечиной, хотя сам он этого и не чувствовал. Вот Волк покойный наверняка бы учуял. Но Чемезов - не Волк, а значит, и разговор с ним будет короткий.
Обернувшись к двери, он аккуратно прикрыл ее на замок, и в тот же миг перед внутренним взором вспыхнули страшные глаза Горбуньи. Сеточка морщин разбегалась от них словно паутина, и можно было только гадать, скольких еще людей старуха сумеет затянуть в свои паучьи сети…
Вкрадчивых шагов своего ближайшего подчиненного Чемезов так и не услышал. Старикан, некогда лихо насиловавший близняшек, был уже далеко не тем бравым чекистом, - без охраны, пожалуй, не сумел бы совладать даже с обычным уличным опойкой. Впрочем, полковника это уже не волновало. Он пришел ускорить конец своего непосредственного начальника и, уже беря покалеченными руками стул, криво улыбнулся своему отражению на лаковой поверхности огромного, стоящего у стены шкафа. Он уже понимал, что вершит волю старухи, понимал, что велением Горбуньи превращен в безвольное орудие убийства, однако поделать ничего не мог. Он все еще пытался сопротивляться, но что такое психический код и что такое программа, заложенная в подсознание жертвы, полковник знал слишком хорошо. Сам не раз пользовался этой «бомбой», натравливая старух на тех или иных людей. Потому и служили ему верой и правдой послушники, потому и не боялись ничего на свете. Куда там пацанам Кучера до его лесных братьев! Смяли бы и не заметили…
От боли в сломанной руке перекосило рот, и все же этот первый удар он сумел нанести в полную силу. Стул с треском опустился на затылок Чемезова, заставив грозного генерала обрушиться на пол. Тем не менее, Чемезов был еще жив. Обернув к полковнику залитое кровью лицо, он изумленно пролепетал:
- Ты спятил? Что с тобой?
- Это не я, - полковник сипло рассмеялся. - Если ты еще не понял, могу пояснить: я пришел к тебе с приветом от твоих разлюбезных старух. Это они попросили навестить тебя. Уж прости, я не мог им отказать…
Генерал попытался было подняться на ноги, но полковник опередил его. Коленом рухнул на живот Чемезова, одновременно вонзил левый кулак в старческое лицо. Затылок старика при этом ударился об пол, глаза обморочно закатились. И снова бывший Атаман глухо рассмеялся. Да, это был не тот противник, что еще вчера сумел справиться с полковником, макнув его головой в бадью. В каком-то смысле убивать Чемезова было даже скучно. Скучно и гадко, словно он раздавливал на стекле жирную муху. И все-таки дело свое следовало исполнить до конца.
Качнувшись коленом, полковник отчетливо услышал, как хрустнули генеральские ребра, пальцами левой руки стиснул близкое горло. Жизнь стремительно вытекала из тела Чемезова. Полковник глядел в его глаза и видел, как гаснет глубинный свет, как подергиваются смертной мутнинкой зрачки генерала. Но, глядя в глаза лежащему, он не увидел другого: в судорожном усилии рука Чемезова нырнула к поясу, почти вырвала из потайной кобуры крохотный «Люггер». Игрушка, которой генерал практически не пользовался, на этот раз сослужила ему добрую службу. Ткнув стволом в живот полковника, он несколько раз дернул спуск. Грохот ударил по стенам кабинета, заставив задрожать стекла. Не встречая особого сопротивления, маленькие пульки одна за другой входили в человеческое тело, разрывая кишки и печень, в кровавое месиво превращая селезенку и почки.
Прежде чем умереть Чемезов успел высадить всю обойму. Рука с пистолетом бессильно упала на пол, но и тогда полковник с него не слез. Бывший Магистр и бывший Атаман, конечно, слышал, как грохочут шаги бегущей по коридору охраны, как бьют в дверь чем-то тяжелым, но программа старухи была сильнее, и он продолжал душить уже мертвого человека. Кровь из развороченного живота заливала тело Чемезова, заливала роскошный, вывезенный некогда из дворца Амина ковер. Но это было не страшно. Полковник отлично знал, что более генеральским ногам этот ковер не топтать, и не так уж важно, что не пройдутся по нему и сапоги полковника. Важнее было то, что он все сделал положенным образом. Именно этого ждала от него старуха, и именно с этим человеком она мечтала расправиться…
Екатеринбург, 2005 г.
