Евгений Сухов - Питер да Москва – кровная вражда
– Что-то не припомню, – честно ответил Баринов. – После его устранения я займусь финансами. Я уже кое-что предпринял. Нарисовалась интересная сумма – неучтенной прибыли.
– А кто же будет вместо Гаврилова?
– Подберем покладистого человека, такого, кто бы с нами делился.
Наконец девушка под восторженные крики и рукоплескания поклонников сорвала с себя комбинацию. Зрители разразились аплодисментами.
Яков Степанович задержал взгляд на юном лице стриптизерши, после чего повернулся к Хрулю:
– Пойдем, майор, кажется, нам здесь делать больше нечего.
Глава 45
Паскудная жизнь
В этот раз все было как обычно. Бойцам Баринова и раньше приходилось проходить тест на «детекторе лжи», и они давно уже не испытывали какого-то трепета. Каждый из них воспринимал эту процедуру как рутину нелегкой службы.
Паша Орлов был третьим по списку. На его красивом лице было написано полнейшее равнодушие, что скорее всего свидетельствовало о волнении, которое он тщательно скрывал.
– Садись, – коротко распорядился Баринов, указав на стул у короткого стола, на котором был установлен аппарат. – Расслабься! – Яков Степанович прикрепил датчики Паше на запястья, на грудь, один приставил к виску. – На вопросы отвечать коротко – «да» или «нет». Ты меня хорошо понял?
– Разумеется, Яков Степанович, – качнул головой Орлов.
Сбоку от испытуемого расположился Хруль. Он любил наблюдать за реакцией бойцов и изучал всякое движение мускулов на их лицах.
– Начнем, – Баринов включил тумблер.
Стрелка на датчике слегка отклонилась, давая понять, что прибор готов к работе.
– Ты доволен службой?
– Да.
Стрелка чуть дрогнула. Это свидетельствовало, что Паша не врет.
– Ты сегодня завтракал?
– Да.
Паша покосился на Баринова: чего это, мол, начальник, за вопросы?
– Имеешь ли ты контакты с ФСБ?
– Нет! – незамедлительно прозвучал ответ.
В его взгляде совершенно ничего не читалось. На лице не дрогнул ни один мускул, зрачки оставались спокойными. А вот стрелка скользнула, указав некоторую степень беспокойства.
Баринов догадался, что угодил в цель. Стараясь не выдать своего интереса, все таким же бесцветным голосом он продолжал:
– Ты вчера имел женщину?
– Нет, – без малейшего колебания отвечал Павел и откинулся слегка назад, приняв самую непринужденную позу. Яков Степанович выждал паузу, но, похоже, затянувшееся молчание парня не беспокоило вовсе; от вынужденного безделья он даже слегка закачал ногой. А может быть, от излишнего волнения?
Наконец Баринов проговорил:
– Имеешь ли ты неформальный контакт с Андреем Антоновичем Гавриловым?
Павел протестующе изогнул брови:
– Позвольте, Яков Сте…
– Отвечать только «да» или «нет»! – рассерженно оборвал Баринов.
– Разумеется нет! Черт возьми! – раздраженно отозвался Павел.
Стрелка перепуганно заметалась, отмечая явную ложь.
– Предположим, если бы Гаврилов предложил тебе стать негласным информатором – ты бы согласился?
– Товарищ полковник…
– Повторяю, это всего лишь тест! Меня интересуют простые ответы: «да» или «нет».
– Нет!
Баринова немного позабавила реакция прибора – стрелка зашкалила за красный рубеж. Скорее всего, Паша уже перестал себя контролировать. Но звоночек еще не прозвенел.
– Ты записываешь свои разговоры с сотрудниками?
– Нет, – нервно проговорил Паша. – Послушайте, товарищ полковник, вы задаете странные вопросы…
– Паша, это плановый тест. Теперь слушай мой следующий вопрос: ты записал разговор с Козыревым?
– Нет! – с трудом скрывая злость, произнес Паша.
Неожиданно аппарат издал мелодичную трель. Баринов чуть не подскочил на своем стуле. Ну дела! Он задал этот вопрос без всякой задней мысли – ведь он знал, что тайную запись вел как раз Козырев. Но, выходит, тот самый разговор и Паша параллельно записывал! Занятно! Этого он никак не ожидал. «Детектор лжи» сделал важное открытие. Ну что ж, теперь все ясно. Звонок прозвенел…
Прозвеневший звонок был сигналом для Хруля – он поднялся и удалился в соседнюю комнату. Оттуда он вышел в сопровождении Козырева. Орлов не видел вошедших – он терпеливо дожидался следующих вопросов. Его лицо внешне оставалось по-прежнему безмятежным, и только пальцы правой руки, время от времени сжимавшиеся в кулак, красноречиво свидетельствовали о том, с каким трудом ему дается напускное спокойствие.
– В общем-то, это и все, – наконец проговорил Баринов. – Это в суде результаты теста на «детекторе лжи» не учитываются в качестве доказательств. А мы, слава богу, люди простые и без предрассудков.
Павел, почуяв неладное, стал приподниматься. Под левой рукой, в кожаной плетеной кобуре, прятался обыкновенный «макаров». Ручка торчала наружу. Требовалась лишь секунда, чтобы вырвать его из удобной кожаной кобуры. Как бы нечаянно правая рука Павла Орлова слегка приподнялась – вполне удобная позиция, чтобы в следующее мгновение распахнуть полы куртки.
Яков Степанович отступил назад. И в то же мгновение мускулистую шею Павла захлестнул тонкий шелковый шнурок. Орлов захрипел, попытался руками освободиться от удавки, но шнур упрямо продолжал сдавливать горло.
– Дай ему, чтобы не рыпался! – коротко распорядился Баринов.
Хруль резко ткнул Павла двумя пальцами в солнечное сплетение. Тот охнул, переломился и еще через несколько секунд рухнул на пол с выпученными глазами и раскрытым ртом. Баринов с усмешкой взглянул на Козырева, неторопливо наматывающего на ладонь шнурок, и поинтересовался:
– Не жалко было приятеля-то душить?
Козырев снял с пальцев шнур, убрал в маленький полиэтиленовый пакетик и изрек будничным голосом:
– А чего жалеть-то? Работа такая. А потом, если говорить откровенно, я не думаю, что меня Пашка пожалел бы, окажись я на его месте. – Козырев аккуратно положил пакетик с удавкой во внутренний карман пиджака и добавил: – Что делать! Такая вот у нас жизнь паскудная!
Глава 46
Стратегический союз
– Значит, он все-таки решился, – разочарованно произнес Андрей и швырнул за борт раскрошенный кусок хлеба. Крикливые чайки, кружившие над головой, бросились наперегонки за кормом, подхватывая на лету маленькие кусочки.
– Да, – жестко произнес Хруль. Он сидел напротив хозяина и смотрел на него преданными глазами.
– А я ведь подозревал, что в нем есть какая-то червоточина! Уж слишком он дисциплинированный. Кассета при тебе?
Море было спокойным, яхта слегка покачивалась, заставляя пепельницу исполнять пируэты по пластиковой столешнице.
– Конечно, – отозвался Хруль и запустил руку в карман. – Вот.
Андрей взял кассету, с интересом осмотрел ее, словно ждал, что она неожиданно заговорит, и сунул в накладной карман рубашки.
– Послушаю сегодня на сон грядущий. А ты молодец, не растерялся. Может, ты и меня записываешь, а, майор?
– Андрей Антонович, да как вы могли подумать такое? – искренне возмутился Хруль. Губы его обиженно сжались.
– Ладно, ладно, пошутил я. Чувствуется, что военный разведчик в тебе не умер. Как же тебе удалось такого аса, как Баринов, обвести вокруг пальца?
– Сам не знаю, – честно признался Хруль. – Учил меня никому не доверять, а тут попался.
– Постарел, видно, Яков Степанович, – в голосе Гаврилова послышались нотки сожаления, – чутье потерял. А ведь такой ищейкой был! Значит, он предложил тебе убрать меня?
– Так точно, Андрей Антонович. Хотел слинять по-быстрому. Как крыса…
Гаврилов посмотрел на кружащих над головой чаек, а потом спросил небрежным тоном:
– Стало быть, мой корабль тонет? С чего он это взял? А может, он у меня в «Петротрансе» на Кремль работает?
– Не по Сеньке шапка, – возразил Хруль. – Он на себя пашет. Факт!
Чайки неугомонными белыми бестиями кружились над яхтой.
Андрей оторвал от лежащей на столике булки кусок и выбросил за борт. Стая чаек мгновенно устремилась к лакомству, разорвав его на части.
– Короче, – неожиданно посерьезнел Гаврилов, – ты должен исправить мою ошибку. Баринов должен исчезнуть. Ты меня хорошо понял?
– Да, Андрей Антонович.
– Даю тебе на это два дня. Баринов просил у меня несколько дней отгулов. Так вот, я ему дам кратковременный отпуск – пусть немного отдохнет. Съездит в лес, по грибы…
– Я все понял, Андрей Антонович. Считайте, я уже напросился к нему в попутчики.
– Любишь хорошее вино? – неожиданно поинтересовался Андрей.
На лице Хруля отразилось смятение. Что это: простое любопытство или очередной хитроумный подвох?
– Да я все больше по водочке… В вине особенно не разбираюсь, Андрей Антонович.
– А вот это напрасно, – посетовал Гаврилов. Он поднялся, отряхнул руки от крошек. Но чайки явно не желали мириться с окончанием трапезы. Гаврилов озадаченно посмотрел вверх: – Ну вот, приучил их на свою голову, теперь без буханки хлеба на палубу хоть и не являйся. – Андрей подошел к столику-бару, отворил стеклянную дверцу. На полках стояло несколько бутылок. Он достал одну – высокую, из темного стекла. Она напоминала противотанковую гранату.
