Татьяна Полякова - Большой секс в маленьком городе
– Кому еще это надо?
– От кого вы получили такой приказ?
– От начальства, естественно. Шутов – мой непосредственный начальник. Он был в бешенстве, когда узнал о фотоаппарате, хоть я и уверен, что этот фотоаппарат к парню никакого отношения не имеет. Выговор мне уже вкатили, а теперь могут и с работы турнуть. Вот я и звоню вам. Кто старое помянет... Ольга Сергеевна, вы ж у нас работали, вам объяснять не надо. Проучили дурака и будет, а, Ольга Сергеевна?
– Я долго злиться не умею, это вам каждый скажет, – вздохнула я. – И фотоаппарат, конечно, бы отдала, будь он у меня. Но я его выбросила.
– Нескладно получилось, – вздохнул Глаголев и, попрощавшись, повесил трубку, а я задумалась еще сильнее. Парень решил, что я настучала начальству, но я-то точно знаю, что это не так. Выходит, кто-то еще проявил инициативу. Этот «кто-то» тип непростой, раз сумел надавить на милицейское начальство и Шутов даже лично пожаловал ко мне, точно у него других забот нет. Шутов наверняка знает, кому интересна пленка. Знает, да мне не расскажет. Похоже, никто уже не сомневается, что фотоаппарат принадлежал Александрову. Я бы даже сказала, что Шутов убежден в этом и именно ему пленка и интересна. Само собой, мне тоже.
Можно сказать, изнываю от любопытства, хотя по опыту знаю, что любопытство до добра не доводит и даже иногда способно завести человека так далеко, что ему, бедолаге, уже и не выбраться. Но грех потому и грех, что бороться с ним трудно.
Скроив разнесчастную мину, я потянулась к телефону с намерением позвонить своему другу Артему Вешнякову. Вот уж обрадуется он, когда я расскажу ему про пленку. Я бы тоже не обрадовалась, да что делать.
Друзья существуют на свете для того, чтобы было кому поднимать тебя по тревоге среди ночи и вообще всяческими способами портить жизнь. Все, с кем я дружу, в курсе, что друг я настоящий. По крайней мере жизнь им порчу самозабвенно. Больше всех достается Вешнякову, парень явно родился под дурной звездой. Должно быть, поэтому до сих пор ходит в майорах, хотя я не раз сулила ему полковника. Но почему-то всегда выходило, что мы на пару только шишек набивали, оттого и кривила я сейчас физиономию. Кое-какая совесть у меня все же есть, и я стыдилась, что вновь пытаюсь втравить Артема в историю. Хотя, может, и нет никакой истории, может, это мои фантазии.
– Привет, – задыхаясь от счастья, пропела я, услышав родной голос, счастье я слегка переигрывала, и мой друг забеспокоился.
– Чего у тебя?
– У меня хорошее настроение, а у тебя?
– У меня работы по горло.
– Жаль. Хотела тебя пивом угостить.
– Просто так? – заподозрил неладное Артем.
– Не просто так, а с воблой. Хочешь?
– Конечно, хочу. Давай через час на Смоленской, там пивнуха в подвале, найти легко.
– Найду. Значит, через час? А как же работа? – не удержалась я.
– Пиво работе не помеха, – резонно ответил Артем. – Хотя я бы и от водки не отказался.
Я весело хихикнула и начала сборы, размышляя, взять с собой Сашку или нет. Сашка, обратив внимание на мои передвижения, решил вопрос сам: сполз с кресла и побрел к машине, недовольно оглядываясь на меня.
– Можешь оставаться дома и смотреть телевизор, – предложила я, но Сашка презрительно отвернулся. Итак, на Смоленскую мы отправились вдвоем.
Найти пивнушку труда не составило, она имела громкое название «Парнас» и могла похвастать относительной чистотой. Это улучшило нам настроение, особенно Сашке, он довольно привередливый пес.
Возле окна сидели художники, из тех, что днем болтаются по Соборной площади. Их непроданные работы стояли возле стены, прикрытые мешковиной. День, судя по веселому гомону и количеству выпитого, у них был удачным. Впрочем, у нас одинаково охотно пьют и с горя, и с радости.
Я устроилась подальше от шумной компании. Неподалеку от меня пили пиво двое ребят, по виду студенты. Один обратил на меня внимание и улыбнулся, второй тоже уставился на меня. На счастье, появился Вешняков. Со времени нашей последней встречи он поправился на пару килограммов. Пуговицу на пиджаке не худо бы переставить, застегивалась с трудом. Вешняков плюхнулся на стул рядом со мной, а я сказала:
– Наконец-то у тебя вид преуспевающего майора, а то бегал как выпускник-лейтенантик.
– Я полковника хочу, – съязвил Артем и тут же вздохнул:
– Скажи, отчего пузо растет?
– У баб в основном от беременности, а у тебя от пива.
– Нет, от непосильной работы.
– Брось все и иди к Лялину, – предложила я. Ни одна наша встреча не обходилась без его сетований на тяжелую работу и моего предложения. Это что-то вроде ритуала перед первой кружкой пива. Артем досадливо махнул рукой и позвал официантку. Она принесла нам по кружке пива, мы не торопясь выпили, похваливая воблу. Артем отодвинул пустую кружку и со вздохом сказал:
– Ну, что там у тебя?
– Ничего, – прикинулась я дурочкой.
– А то я поверю, что ты меня за просто так пивом угощаешь.
– Зря вы, дяденька, сироту обижаете, я вам не раз и не два даже водки наливала совершенно безвозмездно. – Артем ухмыльнулся, а я осчастливила его:
– Гости у меня были, вот и потянуло к родному человеку.
– Какие гости? – спросил Артем, и я все ему подробно рассказала. – То, что менты поспешили дело закрыть, – почесал он бровь, – вполне понятно, кому лишнее убийство нужно? Говоришь, улица Рабочая?
Это Первомайский район... Ясно, у них третий начальник за два года, показатели дохлые... А то, что за пленкой явились, может, правда кто шею намылил, а может... Что там на этой пленке?
– Понятия не имею, – пожала я плечами, выкладывая ее на стол.
– Неужто любопытства не проявила?
– Теперь, конечно, проявлю.
Артем сунул пленку в карман пиджака.
– Ты на всякий случай поосторожнее, вдруг там наши политики, чтоб им... – При слове «политики»
Вешнякова так перекосило, что я всерьез испугалась, как бы у него пиво назад не попросилось. – Завязала бы ты с этим, – сказал он укоризненно.
– С чем?
– Лезть не в свое дело. Чего фотоаппарат ментам не отдала?
– Я отдавала, они не брали.
– Сегодня?
– Сегодня не отдала из вредности.
– Ясно. Пленку проявим, посмотрим. А про убитого парня даже не заговаривай, у меня своих дел выше крыши, хоть караул кричи.
– Но хотя бы справки навести о нем ты можешь?
– Как ты мне надоела, – простонал Артем, поднялся, чмокнул меня в макушку и ушел.
– Я ему надоела, – пожаловалась я Сашке, он все это время лежал в сумке, не замеченный Артемом. Для такой выдающейся собаки это попросту оскорбление.
Сашка продемонстрировал зубы и зарычал.
Мы встретились с Вешняковым уже на следующий день. На этот раз инициатива исходила от него.
– Я сегодня домой собрался пораньше, можем встретиться по дороге, возле парка, часов в шесть. Идет?
Ровно в шесть я была возле парка. К моему удивлению, Артем приехал раньше, он бродил возле своих «Жигулей», с сердитым видом пиная то одно, то другое колесо.
– Резину пора менять, – сообщил он.
– Поменяй.
– Было бы так просто, я б тебе не жаловался, – съязвил он.
– Хочешь, я тебе подарок сделаю на день рождения. Хочешь?
– Я хочу, чтоб ты никуда не лезла и оставила меня в покое, – вздохнул он.
– Фотографии интересные? – насторожилась я.
– Дерьмо, а не фотографии. – Он распахнул дверь машины, предлагая мне сесть, и сел сам, достал из кармана конверт и бросил мне на колени. – Отснять успели лишь четыре кадра. Взгляни.
Я достала фотографии из конверта, две были практически одинаковые: четверо мужчин с напряженными лицами. На второй фотографии у того, что слева, широко раскрыт рот, похоже, он кричит. У седого благообразного мужчины с бородкой сжаты кулаки.
– На что это похоже? – удивилась я.
– На футбольный матч, – хмыкнул Артем. – Когда наши по воротам мажут.
Другие две фотографии были гораздо худшего качества. Мужчин на них было больше, они стояли плотной толпой, лица почти у всех смазаны.
– Знакомые среди этих типов есть? – спросила я.
– У меня нет.
– У меня тоже. Так что политиками здесь не пахнет.
– И слава богу, – обрадовался Артем. – Зря ментам фотоаппарат не отдала, ничего в этих фотографиях особенного нет. Чего губы надула? Небось горюешь, что никаких пакостей откопать не удалось?
– Еще как, – вздохнула я, продолжая разглядывать фотографии. – Скажи на милость, зачем нужны парню фотографии каких-то типов?
– Вот уж не знаю. Может; хотел запечатлеть какое-нибудь памятное событие. Почему обязательно что-то криминальное...
– Потому что парень мертв, дом, где он жил, сгорел, а некто интересуется пленкой.
– Ты же сама видишь, интересоваться здесь нечем.
– Ну... не знаю. Может, кому-то с кем-то рядом находиться не положено.
– Только не жди, что я буду рыть землю носом, – начал вредничать Вешняков.
– И не надо. На твой интерес, кстати, могут обратить внимание.
