Штопая сердца - Мария Владимировна Карташева

— Вы с нашим сотрудником сможете портрет составить? — спросила Глафира.

— Конечно.

— Когда подъехать сможете?

— Деточка, ну в мире современных технологий что же мне по электричкам трястись? У меня всё есть, чтобы из дома онлайн работать. Думаю, сможем так организовать? У меня и так ноги больные, так я ещё пока по лесу ползала, вообще своей ходьбе приговор подписала. По квартире уверенно двигаюсь и до лавочки доползаю, а в магазин прошу соседскую девочку сходить.

— Скажите, а остальные родственники пропавших девушек по адресам живут? Не знаете?

— Казанцевы уехали через полгода после того, как дочка исчезла. Но для них это была прямо гора с плеч: девка была совсем пропащая. Здесь я бы не сомневалась. У Земского инсульт был, он почти не разговаривает, не ходит. За ним соседка ухаживает и социальный работник. А вот Цветовы здесь живут, но они через речку, за мостом. На машине не проехать отсюда, но пройти можно.

Подойдя к дверям, Глаша попрощалась с женщиной и уже собиралась уходить, но та вдруг взяла её за руку и отстранённым голосом сказала:

— Он очень близко, ближе, чем ты думаешь.

После этих слова хозяйка квартиры захлопнула дверь, и Глаша осталась одна в подъезде. Выбравшись на свежий воздух, Глафира глубоко вдохнула мокрый пар из моросящего дождя, набросала Кириллу сообщение, чтобы кто-нибудь связался со свидетельницей, и села за руль.

— Долго вы что-то… — полусонно сказал оперативник.

— Простите, в следующий раз постараюсь побыстрее! — съязвила в ответ Глаша.

— Да нет, нет. Не торопитесь, это же ваша работа.

Дорога до моста была узкая, неровная, в лужах плескалась мутная жёлтая вода, окатывала покатые берега глубоких ям и росшую по бокам грунтовки, поникшую от грязных потёков траву. Остановившись на скромном пятачке спонтанной парковки, Глаша осмотрела несколько полуразвалившихся многоквартирных домов, сиротливо жавшихся друг к другу, детскую площадку с перевёрнутыми качелями и пожала плечами.

— Я думала, таких печальных мест уже не существует. Ладно, я пошла.

— А я?

— А вы мост охраняйте. Вы же меня от конкретного злоумышленника спасать будете, а здесь он вряд ли сейчас появится.

Глаша быстро перебралась по шаткому мостику на другую сторону, нашла нужный дом и, поднявшись по деревянной лестнице, позвонила в квартиру. Ей открыли, не спрашивая, кто пришёл. Невысокая бледная женщина, вся обвешанная сантиметрами и булавками, даже не взглянула на Глафиру, развернулась и пошла в другую сторону.

— Проходи, сейчас замеры доделаю и будем твоё платье рисовать.

Глафира попыталась её остановить, но потом просто прикрыла дверь за собой и прошла в большую светлую комнату с несколькими манекенами и большим столом, на котором лежали выкройки и интересные эскизы одежды.

— Ой, а вы кто? — наткнувшись взглядом на незнакомку, спросила хозяйка, поправляя завязанные в узел жидкие белёсые волосы.

Глаша предъявила удостоверение и проговорила:

— Я по поводу вашей дочери.

— Нашли? — глаза женщины вспыхнули радостью, но через секунду огонёк угас и пришло время страха. — Жива?

— Я по поводу обстоятельств пропажи.

— Неужели решили заняться? А то нас участковый футболил, — сняв с шеи сантиметры и опускаясь на стул, сказала Цветова.

— Расскажите мне подробности пропажи дочери, — устав рассказывать всем о дальнейшей участи местного полицейского, проговорила Глафира.

— Ну что сказать, она на вечернюю учёбу поехала. Тася училась в институте текстиля и моды, вся в меня пошла. Но я, видите, местный кутюрье, а девочке, конечно, хотелось большего, — Цветова вздохнула. — Вечером уехала, потом прислала сообщение, что больше с нами общаться не хочет, нашла свою любовь.

— Это не могло быть правдой?

— Нет, абсолютно нет. Не было у неё никакой любви, да и где бы она её за полдня сыскала? Она у меня красивая очень, мужики-то толпами ходили, но она сказала, мол, сначала выучусь, потом всё остальное. К тому же она очень любит отца, у того слабое здоровье и вот такой поступок, только усугубил его диагноз. Онкология стала прогрессировать, сейчас он в больнице… Последняя стадия. Мне-то, по идее, с ним сидеть надо, но лекарства дорогие, поэтому с утра до вечера работаю, к ночи уж к мужу бегу, — она помолчала.

— Подскажите, пожалуйста, а ваша дочь не обращалась за психологической помощью?

— Нет, а зачем? — удивилась женщина.

— Есть мнение, что пропавшие обращались за помощью к одному и тому же доктору, которая здесь вела свой приём в то время.

— А, — мать девушки махнула рукой, — вы про это. Она не за помощью к ней бегала, за компанию. Подружка её, Света, зачастила. У неё мать крепко пила, лупила её страсть как сильно. Вот та и стала ходить, но одна стеснялась, что ли. Моя, когда могла, с ней ходила.

— Вы мне телефон Светы дадите?

— Так она в соседней квартире живёт. Пойдём, провожу.

— Спасибо, — Глаша поднялась. — Как дочка добиралась до города?

— Известно как, не на лимузине же. На электричке.

— А комнату вашей дочери можно глянуть?

— Нет комнаты. Я вещи её собрала со злобы, стену снесла и мастерскую себе сделала. Я ж тогда поверила, что она ушла. Потом уж меня, как хлестнуло что-то, когда муж заболел. Но, конечно, участковый имел полное право послать меня, прошло полгода, прежде чем я одумалась, — плечи женщины грустно сломались. — Ну, пошли.

Поднявшись на полпролёта вверх, провожатая Глаши постучала в дверь, потом толкнула тоненькое полотно и, перейдя порог, заголосила:

— Света, свинячья твоя морда, ну ты ж дитё кормишь, что ж ты пиво хлещешь прямо из бутылки.

Глаша зашла на прокуренную, увешанную детскими пелёнками кухню и взглянула на растрёпанную девушку, державшую на руках младенца.

— Да я маленько, — добродушно и пьяненько улыбнулась последняя, — он, кстати, спит крепче, когда молоко с пузыриками.

— Света, я на тебя в опеку пожалуюсь, ей-богу. Ну ты ж мать!

— Да, мать, мать, не шуми, разбудишь, — отмахнулась девушка. — А вы кто? — спросила она, сфокусировав взгляд на Глаше.

— Ты старшенькую хоть кормила?

— Она блинов поела. Ты приносила.

— Света, я их третьего дня приносила. Опять денег нет? — всплеснула руками женщина.

— Не, Колька пропил. Мне даже выпить нечего, вон остатки дохлёбываю, — горестно сказала девушка.

— Ко мне почему детей не привела?

Глафира несколько секунд рассматривала девушку, потом увидела выпиравший живот, где явно рос ещё один младенец, и быстро набрала на экране в строке поиска телефон местной опеки, а сама встала напротив Светы и спросила:

— Вы когда-то обращались за психологической помощью…

— Да фигня всё это, — перебила её Света. — Она со мной почти не говорила. Всё на ейную дочку пялилась, даже фотографировала. А со мной через губу, как