Ольга Левицкая - Звериное царство
— Слышь, пацаны! Нам бы поговорить надо.
Данилин с Шарковым присели на соседнюю парту. Они уже въехали, что разговор получится непростой. Если вообще получится.
— О чем это?
Витька Ампилов даже стиснул зубы. Его и без того узкие глаза стали совсем как щелочки. Руки под партой сжались в кулаки. Многолетняя ненависть к этим уродам буквально переполняла его. Ничего, скоро им конец!
— Если вы пришли пинков нам дать, то мы не согласны, — вмешался Белов.
— Да не, ребята, вы что? — Данилин заставил себя улыбнуться. — Мы вот спросить хотели, а чего Хоршев ночью-то хочет? Он вот сказал... мы тут не совсем поняли...
— Ну так у него и спросите, мы-то тут при чем?
— Ну, может, вы знаете.
— Мы, может, и знаем, да не скажем. Все вопросы к нему. — Черныш уже откровенно издевался.
Двое «послов» почувствовали себя неуютно. — Во обнаглели козлы! — думали они. — Если б не этот бык, вы бы сейчас перед нами все раком стояли! Ладно, придется потерпеть. Потом поквитаемся за все...
— Слушьте, пацаны. Мы тут, конечно, были неправы. Приставали к вам. — Каждое сказанное слово жгло язык Шаркову. Какой позор! — Вы уж извините нас. Мы не хотели. Это все Индюк. Он нас заставлял. Мы больше вообще никогда... Давайте мир?
Он, а вслед за ним и Данилин, протянули свои ладони. Их собеседники даже не шелохнулись. Руки повисли в воздухе. Шарков растерялся, затем обратился к Ампилову. Тот, как самый крупный в четверке, был у них вроде как за старшего.
— Витек, давай мир?
Тот запрокинул голову кверху и зло расхохотался.
— Не, пацаны, вы слыхали? Он меня по ИМЕНИ назвал! Он знает как меня зовут!
«Индюшата» поняли, что ничего здесь не добьются. Они встали.
— Ладно, только как бы вы потом не пожалели... — И пошли к выходу. За их спиной гоготали злобные бибигоны.
— Не, вы слыхали, они нам угрожают?! Санек, запиши, что они нам угрожали! ...
Индин с двумя оставшимися друзьями сидели в своем углу и с надеждой ждали исхода переговоров. Они молчали, лишь изредка обмениваясь короткими фразами. Увидев возвращающихся парламентеров, Вадя встал со стула.
— Ну что?
Шарков сжал губы и молча покачал головой.
Глава 10
Приближалось время отбоя. В коридорах спального корпуса для мальчиков царила веселая беготня. Разгоряченные после вечернего гуляния пацаны никак не хотели укладываться в кровати. Малыши с хохотом скакали взад и вперед, на верхних этажах играли в «трясучку», боролись, травили анекдоты. Нина Федоровна (Нин-Фа) как угорелая носилась по этажам, призывая ребят к порядку.
В умывалке несколько старшаков зажали двоих шестиклашек, Смирнова и Кадина. Они уже успели показать им «Москву» и теперь уговаривали «подписаться» на новый фокус.
— Хотите прямо сейчас в своей палате оказаться?
— Не, не хотим...
— Да ладно вам, знаете как клево! Потом других научите.
Пацаны мялись, предчувствуя очередной подвох. Но восьмиклассники наседали.
— Вот, садитесь на корточки у стенки. Рожи кверху. И глаза закройте. А когда откроете, будете уже у себя.
Мальчишки скрепя сердце подчинились. Тут же двое «фокусников» спустили трусы и голыми задницами уселись прямо на лица «ассистентов». Остальные громко заржали.
— Извините, пацаны — не получилось!
В помещение вошли еще несколько ребят. Здоровенный парень в окружении еще четверых семиклассников. Они стали умываться и чистить зубы. Старшаки искоса поглядывали на могучего новичка. Затем молча закончили свои дела и вышли.
Изобиженные мальцы тоже собрались уходить, как вдруг Хоршев окликнул их.
— Эй вы, идите сюда. — Те испуганно подошли. — Чево?
— Жить хотите?
— Хотим. А что мы сделали-то?
— Не сделали, а сделаете. Короче. После отбоя идете к Нин-Фе и уводите ее в изолятор. На полчаса, не меньше.
— А как? — Мальчишки непонимающе моргали глазами
— Мне по херу — как! Скажете, что умираете, отравились, запор, понос — что хотите. Короче, чтоб она там с вами сидела, пока не вылечат. Понятно?
— Понятно, сделаем конечно.
— Сделаете как надо — больше вас никто не тронет. И не трепитесь никому...
— Отбой, отбой! Всем спать.
Дежурная шла по коридору и выключала свет в палатах. При этом она внимательно следила, чтобы все лежали как положено — на правом боку, руки снаружи.
— Хоршев, на правый бок!
Заскрипели пружины.
— Вот чертова кукла! Долго еще шастать будет?
Наконец вечерний обход закончен. В наступившей тишине было слышно, как воспитательница поднимается наверх. Затем она быстро прошлась по спальням «аристократии» и удалилась в свою дежурку.
Из шестой палаты выглянул Серый и стал напряженно вслушиваться в темноту. Он ждал. Вот до его слуха донеслись какие-то звуки. Двое шестиклашек поднимались по лестнице.
— Идут! — прошептал он.
Заскрипела дверь дежурки. Вскоре раздались торопливые шаги. Провокаторы в сопровождении Нин-Фы спускались вниз, в лазарет. Серый поднял руку. Через минуту он обернулся и включил свет. — Все, они уже там!
Хоршев сбросил одеяло и сел. Четверо ребят завороженно глядели на своего вожака. Их била дрожь, сводило челюсти, как ненормальное стучало сердце. Вожак же выглядел совершенно спокойным. Он посмотрел на нервничающих друзей и усмехнулся.
— Да не парьтесь вы. Все будет путем. Спортивки оденьте. И обувку тоже — пригодится.
Он снял майку, обнажив мощный торс.
— А теперь запоминайте. — Он заговорил медленно, по слогам. — Вы больше не бибигоны. Вы теперь волки, волчата. И завтра вся эта погань будет у вас сосать!
Он встал и, сопровождаемый новорожденными волчатами, двинулся по коридору.
* * *В этой палате тоже никто не спал. Пятеро «приговоренных» лежали с открытыми глазами и со страхом прислушивались к ночным звукам. Их трясло. Еще никогда за все годы школьной жизни им не было так жутко. Медленно тянулись минуты. Напряжение все возрастало.
— Может, он только попугать хотел?
— Ага, как же! ...
Прошло уже минут десять. Затеплилась надежда, что страшный гость возможно и не появится. «Индюшата» чуть повеселели и даже начали перешучиваться. Как вдруг послышались приближающиеся шаги нескольких человек. Ребята сразу притихли. Они поняли, чьи это шаги.
В комнату вошли. Зажегся свет. В метре от двери стоял обнаженный по пояс «гость». Он скрестил могучие руки на груди и молча рассматривал своих врагов. За ним толпились возбужденные предстоящей расправой пацаны.
В полном молчании Хоршев медленно водил взглядом по оцепеневшим от страха лицам, пока не остановился на Индине. Тот сел на подушку и прислонился к спинке кровати.
— Андрей, ты чего?
Мститель медленно пошел вперед. Вадя съежился и закрыл лицо руками. Перед ним уже стояла грозная фигура.
— МЕНЯ ЗОВУТ ШЕР-ХАН!!!
Глава 11
Хоршев ударил почти без замаха. Мощный тычок в живот впечатал Вадю в железные прутья кровати. Он обмяк и повалился лицом вперед. Атлет одной рукой взял свою жертву за волосы и приподнял, всматриваясь в искаженное мукой лицо.
— Не надо... пусти...
Резким движением он сбросил Индина на пол. Тот лежал на боку, согнувшись пополам и корчился от нестерпимой боли. Вдруг его вырвало. Хоршев поморщился, — Фу, свинья! — Затем ногой вдавил лицо лежащего в лужу блевотины.
— Ну ты что делаешь-то вообще?! — попробовал вмешаться Кутьян.
Шер-Хан быстро подошел к нему и с размаху залепил тяжелой ладонью. Страшный удар отбросил пацана к стене. Он сильно стукнулся головой и потерял сознание. Его лицо стала заливать кровь.
— Еще кто хочет побалакать с тигром?
Парализованные страхом Шарков, Данилин и Боков только замотали головами. По их лицам потекли слезы.
— Тогда все на пол! Быстро!!!
— Не бей... не надо...
Они разревелись как малыши и, давясь слезами и соплями, стали укладываться на полу.
— Вот так хорошо. — Хоршев с грохотом сошвырнул Кутьяна с кровати. Затем повернулся к своим товарищам.
— Ну что, теперь вы!
Потрясенные увиденным, те стояли словно загипнотизированные и не могли даже пошевельнуться.
— Ну!
Шер-Хан схватил Ампилова за руку и подтолкнул. Витька медлил пару мгновений, затем размахнулся ногой и со всей силы пнул Кутьяна в бок. Затем еще раз и еще. Тот только дергался.
— ВПЕРЕД, ВОЛЧАТА!!!
И они бросились вперед. Началось самое жуткое избиение, какого еще не видели эти старые стены. На беззащитные тела обрушился ураган ударов. Они сыпались со всех сторон, им не было конца. Пацаны словно обезумели. Они били, били и били, рыча от ярости. Вся злоба, вся ненависть, накопленная за долгие годы унижений, вырвалась наружу и бушевала, раскаленная добела.
Хоршев стоял у самого выхода, наблюдая одновременно за дракой и за коридором. Привлеченные шумом и криками, из палат высовывались испуганные головы. Он махал на них руками. — Назад, назад! — и те мгновенно исчезали снова.
