Навязанная игра - Алексей Иванович Гришин
А Щербатов читал. Схема дома… да, четвертый этаж, окна выходят куда надо. Фотографии с места происшествия… Их убили прямо в прихожей, банально зарезали. Мужчину спереди – точным ударом в сердце. Женщину – сзади, в правую почку и в сердце. Иных следов насилия на телах не обнаружено. В квартире все перевернуто, мебель разломана. Действительно, похоже на ограбление. Или его имитацию.
Квартира принадлежит… так-так, гражданке Долгоруковой С.К., тридцати двух лет. Ну а это что за птичка?
– Хозяйку кто допрашивал?
– Никто, Василий Петрович, – ответил Гравич. – Она с сожителем в Ховрино живет без регистрации, так пока мы их искали, они за границу уехали, в Таиланд.
– На контроль въезда поставили?
– Зачем? Соседи сказали, что они… да, как раз послезавтра прилетают.
– Хорошо. Тогда получите у следователя разрешение на повторный осмотр места происшествия. Есть у меня одна мыслишка…
* * *
На следующий день Щербатов, отперев тяжеленную сейфообразную дверь полученным от следователя ключом, вошел в злополучную квартиру. Солидная, богато обставленная двушка. Высокие потолки, дорогие обои, качественный паркет. И незамытые следы крови, очерченные мелом силуэты. Грустная, но привычная картина.
Здесь, значит, лежали тела. Вот следы убийцы – он наступил-таки в лужу крови. И? Получается, убив мужчину и женщину, сразу метнулся на кухню. Почему? Хрен знает. Проверял, есть ли кто еще в адресе? Возможно. А дальше… дальше он не полез в карманы жертв, не рванулся к шкафам или к секретеру, где следовало искать добычу. Нет, он подошел к окну и уже оттуда начал обыск.
Почему? Щербатов тоже подошел к окну, перевел взгляд на пол. А это что? Там, на дорогом, покрытом лаком светлом полу отчетливо виднелись три черных пятнышка, расположенных равносторонним треугольником. Словно следы от штатива? В протоколе осмотра места происшествия они не упомянуты.
Значит, какой-никакой результат от сегодняшнего осмотра есть, но искать что-то еще в этой дважды уже обысканной квартире смысла не было. Оставалось перехватить госпожу Долгорукову С.К. прямо в аэропорту, во избежание. А то уж слишком много трупов в этом деле, пора прекращать.
Глава 42
Светлана Долгорукова
Девять часов в самолете – не лучшее времяпрепровождение, но пассажиры готовы мириться, воспринимая нудный перелет как плату за жаркое солнце, теплое море, экзотику и комфорт незабываемого путешествия.
Слоны и крокодилы, обезьяны на деревьях и симпатичные «обезьянки» в заведениях, где всегда готовы и принять, и обслужить, да даже и удивить дорогих гостей, особенно тех, кто непривычен к дружелюбному, но иногда весьма специфическому тайскому сервису. Где отдых подобен сказкам Шахерезады – чудесным, ярким и плотским.
Возвращаясь в серую осеннюю Москву, глядя на солнце, играющее на лежащем под крылом ковре сплошных облаков, наглухо закрывших землю, никому не хотелось представлять унылый пейзаж под ними. Пассажиры вспоминали морские закаты, пальмы, песок пляжей и мечтали обязательно вернуться в этот рай на следующий год или через год, или когда-нибудь, когда деньги будут.
Да, чем ближе к Москве, тем чаще приходили в голову скучные мысли о делах, заработках и проблемах, с ними связанных.
И только Света Долгорукова была спокойна. Ничто в мире не могло поколебать ее уверенность в завтрашнем дне. Спасибо родителям, оставившим в наследство три квартиры. Сама она проживала в самой обычной, расположенной в стандартном панельном доме, и принадлежащей любимому, Света посмотрела на спящего в соседнем кресле лысого, но крепкого мужчину, да, пожалуй, все-таки любимому. Лентяю, конечно, но имеющему и свои, вполне ощутимые достоинства.
А три квартиры сдавались за деньги столь приличные, что спокойно покрывали и лень мужчины, и ее разнообразные потребности.
Правда, бизнес есть бизнес – недавно, буквально перед отъездом, по одной квартире произошел сбой, но все кончилось хорошо – и убытки компенсировались, и новый арендатор нашелся. Так что всего и осталось – прилететь, получить деньги и продолжить жить в свое удовольствие. Может на работу какую устроиться? А что, уж тридцать минуло, надо бы и делом каким заняться, раз с детьми до сих пор не получается.
Примерно с такими мыслями подлетала она к Москве. По самолету объявили снижение, Света прильнула к иллюминатору. Ей всегда нравилось смотреть, как приближаются облака, как самолет входит в белесое марево, в котором становится, наконец, видна его бешеная скорость и вдруг, всегда внезапно, возникают дома и домики Подмосковья. Пару раз ей даже удалось разглядеть свою дачу, приютившуюся около Лобненского леса.
Самолет мягко коснулся земли и подрулил к самому терминалу. Как же это удобно – выходить не на мокрый аэродром, в мерзость мелкого, но, кажется, бесконечного дождя, а прямо в светлый и приветливый аэропорт.
Багаж разгрузили быстро и Света, вручив спутнику оба чемодана, пошла к стойке паспортного контроля, потом к таможенной стойке.
И вот здесь приключилась заминка. К ней подошел мужчина лет тридцати пяти, симпатичный, надо отметить, и очень вежливо попросил пройти в служебное помещение.
Что такое? Ничего запрещенного она не везла, на хрен ей не нужна контрабанда! Может, подложили чего? Света вдруг вспомнила с десяток фильмов, от шпионских боевиков до крутой порнухи, где красивым женщинам подбрасывали всякое, чтобы потом всячески их использовать. А мужчина вежлив, но настойчив. И пассажиры, только что улыбавшиеся, начинают поглядывать подозрительно.
Бросила взгляд на сожителя… да-а, этот уже напуган, от него поддержки не дождешься. Придется идти.
Прошли в комнату, сели за казенный стол на такие же казенные стулья.
– Светлана Кирилловна, прошу прощения за задержку, – начал разговор мужчина, – поверьте, без крайней нужды мы бы вас не побеспокоили. Позвольте представиться, Щербатов Василий Петрович, уголовный розыск Центрального округа. Вам принадлежит квартира в Козихинском переулке, – он не спрашивал, утверждал, – и с гражданином Цейтельманом вы, как я понимаю, знакомы.
– Да, а в чем дело?
Она и не думала волноваться. С налогами все в порядке, а иных проблем и быть не может. Или все-таки…
– Убили его месяц назад. Прямо в вашей квартире.
Что?! Кровь бросилась к лицу, Света спрятала его в ладонях, чтобы хоть немного охладить ставшие вдруг безумно горячими щеки. Первой мыслью было: «Прощай оплата!». Затем: «Если была кровь, то придется еще и на ремонт потратиться». И только потом вспомнился этот прилично одетый интеллигентный, немного застенчивый человек, которого уже нет.
Да, в криминальной Москве привыкли к сообщениям об убийствах, но всегда это было где-то там, далеко. И вдруг ей говорят о знакомом. Пусть не близком, но о том, с кем недавно разговаривала, спорила о сумме и порядке оплаты. Как же это сейчас стало мелко, даже почти неважно.
Мужчина выложил перед ней четыре фотографии.
– Кого-нибудь из этих людей вы
