Деон Мейер - Семь дней
Значит, ее воскресное предчувствие оправдалось. Что же теперь делать?
Вернувшись к себе в кабинет, она закрыла дверь, села за стол, достала из сумки банку кока-колы и картошку. Развернула бумагу. В ноздри ударил сильный аромат. Она подцепила пальцами первый ломтик и положила его в рот. Она еще покажет Джону Африке! И всем остальным — Вону Купидону и его дружкам, которые насмехаются у нее за спиной и рассказывают анекдоты о ее брезгливости, о ее фигуре, о ее сексуальной ориентации. И Мусаду Мани, который не хотел посылать ее к Фишеру, потому что думал, что она — «кнут». Она им покажет! Она поймает стрелка. Сама. Действуя по-своему — неспешно, тщательно, по инструкции. Она прекрасно знала, что даже ее манера работы раздражает сослуживцев.
Мбали поедала картошку медленно, торжественно, ломтик за ломтиком. Картошка не успела остыть. Потом она смяла пакет и обертку и выкинула в корзину для мусора в женском туалете. Ей не хотелось, чтобы в ее кабинете пахло едой — лишний повод для сплетен и насмешек.
Она вымыла руки.
Вернулась, села за свой ноутбук и открыла новый вордовский файл. Начала набирать.
«Стрелок знает, что Котко платил Африке.
• В каком банке держит деньги Африка? (И фонд „Исандо-Дружба“?)
• Кто входит в правление фонда?
• Как он работает?
• Стрелок знает, что Котко был знаком со Слут.
• Мог ли сам Котко откровенничать с ним? (Вряд ли; стрелок — белый африканер среднего возраста.)
• Кому сказала Слут? (Спросить Бенни.)
• Стрелок, скорее всего, знал Слут.
• Стрелок так печется о справедливости в деле Слут, что готов убивать стражей порядка. Почему? М. б., он ее родственник? (Посоветоваться с Бенни.)»
Сохранив файл, Мбали отперла верхний ящик стола и достала оттуда шоколадку.
Они приземлились в Йоханнесбурге в четверть первого. В зале прилета их встречал капитан Мозес Зонди — здоровяк со шрамом от ножевого ранения на шее. Они с Бошиго поздоровались как старые друзья.
Выйдя на улицу, Бенни закурил.
— Эта дрянь тебя убьет, — заметил спортсмен Бошиго.
По пути к машине Мозес Зонди информировал их:
— Котко сейчас в своем офисе в Сандтоне. Мы установили за ним слежку; группа захвата ждет сигнала. Если он шевельнется, мы будем об этом знать. Еще одна группа ждет рядом с его домом в Магалисвью, рядом с Монтекасино. Как только у нас будет ордер на обыск, мы туда войдем. Группа захвата, эксперты, все как полагается.
— На сей раз у вас правильный адрес, брат? — спросил Скелет Бошиго. Почти год назад «Ястребы» в Гаутенге ошиблись с адресом мошенника Радована Крейцира и обыскали не тот дом. С тех пор коллеги не переставали добродушно подтрунивать над ними.
— Не смешно, — ответил Зонди и тут же нанес ответный удар: — Ходят слухи, что ваши «Ястребы» крупно опростоволосились в Амстердаме. Что там произошло?
— Босс молчит как рыба.
— Кстати, вам велено сразу по прилете доложиться вашему начальству.
— Только не я, — сказал Бошиго. — На самом деле главный Бенни. Я просто отсвечиваю красивой черной мордой, понимаешь?
Гриссел глубоко затянулся, зажал сигарету в зубах, достал мобильный телефон и набрал номер Мани.
— Бенни, сначала хорошая новость, — сказал бригадир. — Скип Скиперс с полчаса назад добыл имя источника Джека Фишера, человека, который знал о Котко и его любви к штыкам в те дни, когда он еще служил в КГБ. Источник — член исполкома «Конгресса народа», оппозиционной партии. В девяностых годах он служил в разведке АНК, а с Котко имел дело в Лусаке. Полковник Ньяти уже побеседовал с ним, он готов дать показания. По-моему, оппозиционер хочет заработать политический капитал, но сейчас нам это как раз кстати.
Во-вторых, Фишер уверяет, что Котко с помощью компании ЗИК занимается отмыванием денег своего босса, Арсения Егорова. Ребята Фишера не сомневаются: если мы копнем поглубже, то найдем достаточно, чтобы возбудить против него уголовное дело. И третье: Котко был в Кейптауне в то время, когда убили Слут. Это подтверждает распечатка из банка. Кроме того, мы получили детализацию его разговоров за январь. Он звонил четыре раза, все звонки были зафиксированы вышкой на Док-роуд у Набережной.
Всего в нескольких кварталах от дома Слут! Гриссел с трудом удержался от изумленного возгласа.
— Бригадир, Котко звонил Слут?
— Нет. Зато он два раза звонил в агентство эскорт-услуг. Сейчас мы выясняем, долго ли девушки были с ним. Короче говоря, Бенни, ордер на обыск нам дадут. Наши коллеги из Гаутенга уже запросили ордер, о результатах будет известно минут через пятнадцать. А теперь плохая новость: если мы хотим успеть передать какие-либо сведения СМИ в четыре, уже в три часа придется что-то решать…
Времени очень мало.
— Конечно, лучше всего было бы объявить об аресте Котко, — продолжал Мани. — Но вначале ты должен убедиться, что дело не развалится. Бенни, после того, как мы его возьмем, начнется настоящий ад. У него большие связи. Не забывай о его дружбе с членами правительства, межведомственных комитетов, Молодежной лиги. На нас будут давить со всех сторон. Событие станет главной темой на несколько недель вперед. Наши фамилии появятся на первых полосах газет. На карту поставлена наша карьера. Моя, твоя, ребят из Гаутенга. Ты понимаешь?
— Да, бригадир. — Они остановились у служебной машины Мозеса Зонди, серебристого седана БМВ третьей серии.
— Неплохо будет, если мы обмолвимся, что Котко вызван для дачи показаний. Не знаю, достаточно ли этого будет, чтобы успокоить стрелка, но придется попробовать. Ведь последствия будут примерно такими же… В общем, придется взвесить все за и против.
— Да, бригадир. — Зонди взял у Гриссела чемодан, поставил его в багажник, жестом пригласил садиться. Гриссел сел на заднее сиденье.
— Итак, план действий таков, — говорил по телефону Мани. — Поезжайте прямиком в контору Котко. Насколько нам известно, там сейчас только он и секретарша. Везите его в участок и сразу начинайте допрашивать. Наши ребята проследят за тем, чтобы секретарша никому не звонила и не пыталась стереть важные данные.
— Пристегнитесь, — велел Мозес Зонди, ткнув в голубую стрелку на экране бортового компьютера.
Гриссел зажал телефон между плечом и ухом и пристегнулся ремнем безопасности.
— Как только мы получим ордер на обыск, — продолжал Мани, — мы вышлем команду обыскивать его контору и дом. О результатах будут докладывать Скелету, чтобы не отвлекать тебя от допроса.
— Ясно, бригадир.
Зонди рванул с места, они помчались по дороге.
— Если обнаружится что-то важное, Скелет сразу сообщит тебе, а уж ты скорректируешь свои действия.
— Я ему передам, бригадир.
— Бенни, созвонимся без десяти три. Это крайний срок. Мы ждем твоего решения.
Они выехали из Международного аэропорта Тамбо и очутились под ослепительным солнцем Гаутенга. Зонди надел темные очки и включил сирену.
46
Двенадцать двадцать шесть.
Их все пропускали. Из-за рева сирены Грисселу пришлось кричать, чтобы коллеги его расслышали. Он передал Скелету распоряжения бригадира Мани.
— Как в старые времена, — заметил Скелет.
— Когда ты работал с Вуси? — уточнил Зонди и подмигнул Бенни в зеркало.
— Вот именно, — на полном серьезе ответил Бошиго.
Купидон вызвал себе в помощь три патрульные машины из участка «Каледон-сквер». Ордера на обыск у него не было, приходилось рассчитывать на эффект неожиданности и действовать по обстоятельствам.
Три машины с включенными сиренами и проблесковыми маячками подкатили к старому белому одноэтажному особняку на Бри-стрит. Патрульные подскочили к черной калитке в ограде, справа от которой имелась вывеска частного клуба «Полночь» с силуэтом воющей волчьей головы на фоне желтой полной луны. Купидон потряс стальные брусья калитки. Заперто! Он вгляделся в полумрак. Внутри, в помещении, виднелись полки с бутылками, вдоль них кто-то расхаживал.
— Полиция! — крикнул Купидон. — Откройте!
Через секунду послышалось жужжание, и замок, щелкнув, открылся.
Внутрь Купидон вошел один.
Свет в баре был приглушен. На полу лежал дешевый красный ковер, на нем стояли кремовые диваны. У дальней стены он увидел сосновую барную стойку, за которой стоял какой-то мозгляк с сигаретой в руке. Он то и дело приглаживал пальцем тонкие черные усики, испуганно переводя взгляд с Купидона на полицейских в форме, оставшихся на улице.
Купидон достал из кармана удостоверение, шлепнул его на барную стойку и велел:
