Владимир Колычев - Здравствуй, Мурка, и прощай!

Не успел Капрон принять Жужу, как хлынул настоящий поток. В течение каких-то десяти минут подтянулись все воры. Капрона и его жену поздравили с новосельем. Знатные подарки, велеречивые тосты, все дела. Симпатичные официантки из городских кабаков обслуживали гостей. Но на них не обращали внимания. И водка лилась тонюсеньким ручейком. Не расслаблялись воры, знали, чем закончится этот праздник.

А закончился он сходом. Жужу предложил ворам прогуляться. Капрон провел всех в летнюю беседку. Идеальное место для проведения воровского схода. Природа, тень вековых деревьев, вокруг на десятки метров ни единого постороннего уха, в самой беседке стол, удобные скамейки по кругу. Как раз все восемь человек уместились. Кнут был девятым. Но он не садился. Ждал, когда Жужу позовет его к столу. И он позвал. Тем самым принял его в свой круг. А чего не принять? Кнут ничем не запятнал свою воровскую честь. К мусорам на поклон не шел, целые зоны размораживал, братва его конкретно уважала, не зря же был возведен в сан законника уважаемыми ворами, и не где-нибудь, а в пересыльной тюрьме – самое что ни на есть почетное место для коронации... Ну было по молодости, лоханулся с Муркой. Валторну ей свою по дурости проиграл, позже пощечины от нее получал как нашкодивший пацан. Но ведь не опустился, далеко пошел...

В сторонке стоял еще один представитель криминального мира. Бандитский авторитет Инок. Сбылась его мечта. Сегодня его, возможно, коронуют. Капрон за него подписался и Анисим. Сначала всю его подноготную пробили – нет ли за ним позорных косяков. А то ведь подпишешься за пацана, а потом вдруг выяснится, что где-то когда-то он сукой был или крысой, а еще хуже, дырявым. Тогда и по ушам можно получить – лишиться воровской короны...

Жужу против Инока ничего не имеет. Так что, скорее всего, быть бандиту вором. Но рано радоваться. У Инока нет реального воровского авторитета. На крытке был – первый раз месяц парился, второй – чуть ли не полгода. Но до суда дело так и не дошло. За хатой на крытом он не смотрел, по этапам не ходил, зону в глаза не видел, не то чтобы держать ее. Таких «апельсинов» уважаемые воры коронуют, но всерьез не воспринимают. Хотя и со счетов не сбрасывают. Инок никак не вписывался в образ классического бродяги. Но как ни крути, с ним приходилось считаться. Под ним мощная бригада, под его контролем фактически целый район. «Новые» его уважают. Его имя звучит и в Подмосковье, и в Москве. Сейчас он покорный, но рано или поздно может взбрыкнуться, послать Капрона куда подальше, забить на воровской «общак». А станет он законником и почувствует за собой силу воровского братства, на защиту которого он может рассчитывать в любых обстоятельствах. Не важно, что его будут держать за «апельсина», по-любому, за него будут спрашивать как за коронованного вора. Права у Инока появятся, а вместе с тем он прочувствует свои обязанности перед воровским миром. Тогда уж точно на «общак» не забьет, и Капрон будет для него братом родным. Может, Капрон ошибался в своих расчетах. Может, воровской сан не сделает Инока человеком. Но так или иначе выгоды от его коронации налицо. Чтобы стать законным вором, Инок слил в районный «общак» огромный куш – полтора «лимона» зеленью. Еще один большой плюс Капрону. Теперь он имел еще большее влияние на весь центровой «общак».

На Инока пока никто не обращал внимания. В центре более важные вопросы. Прежде всего нужно было решить, как быть с Кнутом.

Жужу долго и внимательно рассматривал его шрам.

– Калган тебе, брат, реально разметили, – наконец сказал он. – Чинить нужно вывеску. Ты уже гульной, менты тебя на сторожке держат. А ярлык у тебя заметный. Пластику надо делать. И ксиву чистовую. Негоже вору в камышах хорониться. Уладим проблему. А там и надел тебе дадим, чтобы ты без дела не валандался.

С Кнутом вопрос решили. Перешли к Капрону.

– Большое дело ты сделал, брат. Много лавья в «общак» скинул. Не зря братва на тебя ставила.

Далее разговор крутился вокруг «общака». Жужу ставил финансовые вопросы, братва их решала. Сколько, кому и куда на грев отстегнуть, кому на лапу дать, чтобы решить ту или иную проблему. Но больше всего Жужу волновали экономические вопросы. Он считал себя вором старой формации, но держал нос по ветру нового времени. И старался вкладывать деньги в выгодные проекты.

– Прежде всего меня интересует отель... Какая там у нас доля? – спросил вор и посмотрел на вора, который конкретно ведал экономикой.

Доцент в прошлом был знатным каталой. В молодости учился в институте, да закончить не успел – менты повязали. Зато тюремные университеты закончил с отличием. Образованный и хваткий мужик быстро завоевал уважение братвы, выбился в авторитеты. По третьей ходке был коронован. Лично Жужу за него подписался. С тех пор Доцент за ним ходит как ниточка за иголочкой. Жужу – хранитель «общака». Доцент – чисто кассир.

– «Пигмалион» – восемнадцать процентов, «Карамболь» – четырнадцать, «Мезальянс» – девять... Итого, сорок один процент. Не фонтан, короче...

– Почему не фонтан? – удивленно повел бровью Жужу.

– Еще бы на десять процентов долю поднять. Тогда за нами контрольный пакет будет. Тогда отель – наш...

– Он и без того наш. Даже без контрольного пакета. А насчет того, чтобы долю поднять... Не ты ли говорил, что кремлевские кинуть нас не по-детски хотят?

– Да, ходят слухи, – кивнул Доцент.

– Если кинут, отель мохнаткой тогда накроется или нет?

– Накроется...

– Как тогда бабки назад отбивать?

– Отобьем. Фирмачей прижмем, все отдадут...

– Последнюю рубаху отдадут, не вопрос. А на кой ляд нам их рубаха? Нам бабки нужны. А бабки сгорят...

– Отель заберем.

– И что мы с ним делать будем? На кой черт нам долгострой? Бомжей там, что ли, селить? Не вкладывать надо бабки, а выводить. Короче, бабки надо выдергивать. Это без вариантов. Что там про кремлевских еще слыхать? – озабоченно спросил Жужу.

– Говорят, что их облигации – мыльный пузырь. Вот-вот лопнет. А у нас «лимонов» на пять этих фантиков.

– Так избавляться от них нужно, в чем вопрос?

– На «лимон» уже скинул. Да и не только я скидываю. Процесс пошел. Банкиры засуетились. Как те крысы с тонущего корабля. А у нас такой корабль: если крысы побежали, то и сам корабль затонет. Короче, не хочу каркать, но боюсь, что гром вот-вот прогремит.

Доцент не хотел каркать. Но буквально через два дня после схода кремлевская контора во весь рост заявила, что ей нечем платить по долгам. В этот же день эта же контора подняла курс доллара до девяти с половиной рублей. Но реально бакс подскочил почти в три раза. А еще через два дня – в четыре... Доцент был прав, кремлевские конкретно кинули страну на бабки – дефолт ей в грызло...

Правительство умыло руки. Объявило себя банкротом, и врассыпную. А президент как бы и вообще ни при чем. Царь-батюшка, оказывается, даже не знал, что его бояре растащили казну по своим глубоким карманам.

Ситуация патовая. В стиле кошка бросила котят, пусть шибутся как хотят... Курс доллара подскочил в четыре раза, на фондовых рынках паника, банкиры в ужасе. Но как это ни странно, цены на недвижимость не упали, а даже выросли за счет роста курса долларов. Но это явление инерционного характера. Желающие купить жилье в очередь уже не выстраивались – не до того. Так что аналитики прогнозировали стремительное падение цен и арендных ставок на недвижимость. Но в любом случае Марину это мало трогало. Инвесторы уже вложили в ее проект свои деньги, средства освоены, строительные материалы под отель в полном наличии, а то, что рабочим нечем платить – так это не беда. Русские люди – странные люди. По году могут обходиться без зарплаты, и ничего. Ну недовольны, ну бурчат себе под нос, а все равно вкалывают как миленькие. Еще и доблестными строителями советских пятилеток себя чувствуют. Сказали – надо, значит, надо. А кто сказал – неважно. Лишь бы сказали. И лишь бы обещания о светлом будущем как можно громче звучали...

Марина и хотела бы заплатить рабочим, но в самом деле нечем. Пусто у нее в закромах. И финансовых поступлений больше не ожидается. Сама в долгах. Все заложено-перезаложено... Зато сила духа не ослабла. Она сама как та комсомолка готова преодолевать врагами созданные трудности.

И Владислав вроде бы не унывает. Но растерян. Даже походка изменилась. Под ноги себе невольно смотрит. Как будто боится, что на мину наступит... А желающих заминировать почву под ногами хоть отбавляй. Инвесторы требует возврата своих денег. Банкиры настаивают на возвращении кредитов. Но Марина отбивается, пока успешно. Нет денег, и баста. Есть договоры, есть проект, ждите, когда отель встанет на ноги... Ждут, надеются. И она надеется, что ей удастся закончить проект, рассчитаться с долгами.

Снова звонит телефон. Снова какой-то кредитор. Владислав невольно вжал голову в плечи – как будто пуля над ним пролетела. Трубку сняла Марина.